Мужчина посмотрел на меня уже совершенно другими глазами: алчно, по-собственнически, пристально изучая. Через минуту, наверное, соизволил ответить:

– Завтра узнаешь, Ксения. Сегодня у тебя мало времени остается, чтобы подготовиться к встрече.

– В каком смысле? Нам далеко ехать? – уточнила я.

– Нет, в Нижний город. Сейчас сходи в хороший магазин и купи подходящий случаю наряд.

– Зачем? – я невольно сжала кулаки.

– Потому что никто не поверит, что ты моя пара.

– Но… я не твоя пара и не…

– Хмурый – не тот оборотень, к которому можно явиться с кем попало и без предупреждения, – оборвал мой лепет волк, как обычно, бесцеремонно. – Это тебе не заносчивый Воронов, считающий себя всезнайкой и великим магом, – помолчал с минуту, потом продолжил неохотно, мол, у него еще полным-полно дел, а я отвлекаю: – Нужно продумать все детали. И первая – причина твоего присутствия на деловой встрече. Другого варианта, кроме как представить тебя моей парой, не вижу.

– Никаких меток и вязок! Я не позволю! – злобно рыкнула, отшатнувшись к двери. И с облегчением отметила, что Кель поморщился, у него судорожно дернулся кадык в рвотном позыве.

Затем он молча достал чековую книжку, расписался и, выдрав чек, кинул мне на колени.

– Влад отвезет тебя куда надо, выберешь одежду, чтобы выглядеть сногсшибательно. Но главное – достойно. Помни, ты пара верхового, это обязывает. Особенно, когда дело касается моего имени!

– Подозреваю, что у нас разные понятия о сногсшибательности и достойности, – я позволила себе капельку сарказма и иронии.

– Думаю, ты ошибаешься, – неожиданно весело усмехнулся Эрик. – Если бы не обстоятельства, вынудившие меня форсировать события, я бы с легкостью доказал тебе.

Я приподняла бровь, якобы в удивлении, копируя его манеру, и припомнила:

– А кто-то совсем недавно обещал вырвать мне ноги…

Мужчина коротко хохотнул, затем, поправив пиджак на животе, снисходительно произнес:

– Ты красивый добрый котенок, просто наивный очень и слишком ершистый. Такого либо терпеть и любить, либо сразу к ногтю, чтобы хозяина знал.

Я, что называется, держала лицо, стараясь не выдать, насколько меня этот дрессировщик задел. Перечить не стала – бесполезно, и на очередную грубость нарываться не стоит. Отвернулась к окну и следила за домами, мимо которых проезжала по незнакомым улочкам. На одном из перекрестков Эрик пересел в другую машину, а меня повезли отовариваться «сногсшибательным, но солидным».

«Куда надо» оказался внушительных размеров «Салон красоты», где меня, обладательницу открытого чека, постригли, обновив прическу, сделали маникюр-педикюр, выкрасив ногти в бледно-розовый цвет. Пока сушился лак, мне предложили губную помаду в тон. Шелковый костюм персикового цвета я выбрала сама. К моей неимоверной радости, похожий на оставшийся дома, в прошлой жизни: юбка в складку, длиной до колен, с нижней юбкой, кокетливо выглядывающей наружу и придающей объем; приталенный жакет с небольшим отложным воротничком и яркими перламутровыми пуговичками на манжетах. Затем пришел черед белья, чулок, сумочки и обуви.

Как же давно я не крутилась в красивых дорогих обновках перед огромным зеркалом! С удовольствием во всех ракурсах оглядела себя, оценив насколько хорошо этот чудесный костюм сидит на моей стройной, ладной фигурке, придавая мне одновременно и невинности, и женственности. И прекрасно идет к моим блестящим шоколадным локонам. Надо же, серые мастерицы тоже умеют преобразить женщину. Наряд завершили изящные бежевые туфельки, традиционно на низком каблучке. Требование Келя я выполнила: выгляжу достойной молодой леди, за которой стоят немалые деньги. Даже поймала себя на том, что на некоторое время забыла, по какому поводу наводила красоту.

Домой я ехала, испытывая двойственные чувства: с одной стороны – облегчение, потому что сделка у фонтана прошла нормально и сама жива-здорова, а с другой – тяжесть на душе. Завтрашний день начал пугать уже сейчас. Словно кто-то холодными ладонями сжал мое сердце. Что за Хмурый, перед которым придется разыгрывать спектакль и одновременно воздействовать? И прозвище у него слишком красноречивое.

Тяжелая, бессонная ночь и нелегкий день выжали меня как лимон, поэтому уснула я, едва голова коснулась подушки. А ночью опять привиделся белый окровавленный платок, широкая спина в черном пиджаке… Мужчина медленно обернулся – и на меня из мрака посмотрели желтые горящие глаза-угольки. Жуть!

– Через час заберу, будь готова, – велел Кель.

С тихим вздохом проводив взглядом покупателей, закрывающих за собой дверь, с неприязнью посмотрела на амулет связи и отпустила его болтаться на шнурке.

– Снова прогуляться зовут? – негромко, чтобы посетители не услышали, но, видимо, догадываясь о моих неприятностях, спросила Мели.

– Да, зовут, – кивнула я, затем все же решилась сказать. – Мне придется съехать от вас. Найду комнату или квартирку… подальше отсюда. Возможно, в нижней части, там много разных предприятий, лавок, значит и вакансий побольше.

– Надеюсь, не из-за нас? – с грустью спросила ежиха.

Я крепко обняла ее, потом, неохотно отстранившись, ответила:

– Нет. Вы для меня сделали столько… Я люблю вас как родных, поэтому должна съехать.

– Неприятности все-таки начались, – мрачно, с пониманием прокомментировала Мели, поглаживая меня по плечу.

– Можно сказать и так. Точнее, я не хочу, чтобы они начались у вас. Из-за меня.

Ежиха наморщила острый носик, подозрительно блеснула темными глазками-бусинками и осторожно поинтересовалась:

– Все так серьезно?

– Эрик сказал, если я заартачусь, пострадаю не только сама… но и близкие мне лю… оборотни, – призналась я.

– Мы под Марком работаем.

– А ваша дочь – нет, – прямо посмотрела ей в глаза. – И не думаю, что она с радостью готова сорваться с места, срочно что-то менять. Ведь там живет и семья ее мужа. И ребенок скоро родится…

– Да-а-а… теперь понятно, – зло прошипела оборотень. – А я-то гадала, чем же он тебя взял, раз ты мучаешься, но идешь к нему. Бедная ты моя девочка.

– Все не так страшно, как вы, наверное, подумали. Я просто… – ощутив, что гнев на волка-верхового так и распирает ее изнутри, грозя выплеснуться наружу, тихо попросила: – Мели, не думай об этом. Сейчас проще уехать мне. А когда все уладится, я вернусь. Главное – никто не пострадает. И Марку никто не должен будет за защиту рыси-неудачницы.

– Ты уверена, что проще? – она немного успокоилась.

– А ты как думаешь? – я спросила на всякий случай. В глубине души надеясь, что Мели придумает что-нибудь. Скажет, что весь их клан за меня горой встанет. Что Марк в обиду своих не даст. Да мало ли…