думать? — прошипел Вахн. — Назвался охотником, так веди себя как охотник. Хочешь, буду ходить только, когда у тебя есть, что продать. Тут добычу бросай, а я вечером потом заберу. Если будет, что забирать к тому времени, — ехидно добавил он.

— Не хочу, — опустил я глаза.

Ясно, что битая тушка в лесу, без присмотра оставленная, может вольника не дождаться. Или стащат шакалы какие, или сам Вахн возьмёт, а потом на них свалит. Так-то прав он. Ходить за частокол каждый день без всякой выгоды для себя никто не станет. Один медяк для меня погоды не сделает, а завтра, Единый даст, притащу ему ту змеюку и потерю с лихвой перекрою.

— С собой денег нет. В следующий раз из моей доли вычти, — нехотя выдавил я.

— Растёшь, малой, — осклабился Вахн. — Завтра жду здесь. Уж постарайся второй раз подряд в лужу не сесть, охотничек.

* * *

Но и на следующий день я притопал на встречу с пустыми руками. Йоков журавль! Кто же знал, что этой твари пернатой даже такая змея здоровенная по зубам? Вернее, по клюву. Зря только топор утащил — ещё объясняться потом за то с Маргой, когда его обратно верну. Разделала хитрая птица мою добычу, что тот мясник. Крови столько, что за ночь всю мелкота и подъесть не успела. Едва ли такую массивную тушу журавль в раз слопал. Скорее в гнездо уволок, но мне от того не легче. Про островки теперь точно можно забыть.

Собрал силки и уплыл на тот берег, где давеча был. Расставил там и обратно. Второй медяк Вахну должен. Обида скрутила так сильно, что не вытерпел, зашёл вечером к Такеру. Лицо уже более-менее — дед по сумраку не должен побоев заметить. Не хочу ему про ту встречу с Лодмуровыми подспорниками рассказывать. Отчитает за глупость и после бурчать всяко будет.

Про наш же новый уговор с Вахном и подавно не стоит знать деду. Начнёт ещё опять стращать волосатого, а вольник и без того уже злее некуда. Останемся мы без скупщика, никто от того не выиграет. Плохо только, что все мои невеликие сбережения у Такера на хранении. Отдал бы уже Вахну те медяки, а то долг, хоть и грошовый, напрягает и меня, и его.

Но просить деньги мне сейчас не с руки. Тут без объяснений на что беру обойтись не получится, а обманывать деда не хочется. Всплывёт потом — и прощай дружба. А Такер мне больше, чем друг.

Вот только зрение у деда оказалось лучше, чем я думал.

— С лицом что? — хмуро буркнул Такер вместо приветствия.

— Да ерунда, — смутился я. — Разобрались уже.

— Уверен? — насупился дед. — А вот я не уверен. Рассказывай.

Тут уже мне стало обидно. Чай уже не дитё. Как-то раньше справлялся со своими проблемами сам, а теперь чуть что сразу старому за спину прятаться? И вообще…

— Деда, не начинай в Маргу играть. Взрослый так-то. Сказал, всё нормально, значит нормально. Потребуется твой совет или помощь, ты знаешь — я сразу к тебе.

Такер насупился, пробормотал себе что-то тихо под нос. Молча встал, подошёл к печи, отодвинул заслонку. Висевший в землянке запах трав сразу резко усилился. Старик слазил в стоявший на решётке над углями чёрный от копоти котелок черпаком и плеснул себе в кружку узвара. Поднёс кружку к носу, кивнул и вернулся назад к столу с лавкой.

— Ладно, можешь не говорить. И так всё понятно. Как охота? — поинтересовался старик, помешивая ложкой пряный узвар.

— Паршиво с охотой, — вздохнул я. — Я чего пришёл, деда? У тебя карты болота нема?

— Болота? Нашего что ли? — удивился Такер. — Откуда? Нет таких карт. Всего Муна карта есть только, и та в голове. Зачем оно тебе?

— Да остров нашёл. Большой вроде. Силки туда переставил. Пришлось место менять — журавль согнал.

— Ты что, в дуделку мою свистеть позабыл? Смерти ищешь?

Такер чуть узвар не разлил.

— Да не, журавль повадился у меня добычу тягать из силков. Я его даже не видел. Следы только.

И я принялся подробно рассказывать деду про злодеяния пернатого гада. Такер внимательно слушал, не перебивал. Уточнил только размер журавлиных следов в самом конце.

— Ну и дурень же ты, — неожиданно выдал дед по итогу. — Что те нутрии тебе и ондатры? В месяц сто медяков за возможность охотиться платишь, а от дичи нормальной бежишь. Крыс болотных на серебряный сколько нужно добыть? Так ото ж. А журавль твой тоже зверь, между прочим. Не знал разве?

— Знал конечно, — возмутился я. — Только не дорос я до такой дичи. Не молода птичка-то.

— Стара даже, я бы сказал, — поправил дед. — Если не врёшь про размер следов, в журавле этом бобы точно есть. Почему не дорос? Не совсем дурак вроде. Народ зверя такого по лесам бродит, ищет, а к тебе добыча, считай, сама пришла. Удачи своей не видишь.

— Окстись, деда. Как я такого зверя возьму? Я змее не смог шкуру проткнуть.

Но Такер лишь хитро улыбнулся.

— Пока в руках силы нет, головой побеждать надо. Самострелу плевать, кто крючок нажимает. Что у журавля, что у аиста, что у любой другой схожей птицы есть слабое место одно, где от перьев защиты немного.

— Знаю, шея, — пробурчал я. — Только в неё ещё попасть надо. Да и прибьёт меня Марга, если я самострел её трону.

Чудит дед. Да, если бы я даже стрелять из того самострела умел. Хорошее оружие, рычагом взвести всякий сможет. И бьёт очень сильно. Но с точностью там большая беда. С нескольких шагов ещё можно попасть, дальше же никакое мастерство не поможет. Самострел — это не его старший брат арбалет, какие, сказывают, у охранников в граде имеются. Те, пусть и короткой, но оперённой стрелой бьют, а не просто тяжёлым штырём. И уж точно нельзя с луком сравнивать. Для самого ближнего боя придумка.

— У Марги не смей брать, — строго предупредил Такер. — Она на него полжизни копила. Больше вас его любит. Свой дам.

Ого! И не знал, что у деда тоже самострел есть.

— Спасибо, деда. Да только…

— Можно и в шею попасть, — перебил меня Такер. — Особенно, если той шеей не дрыгают. Думаешь, на такие силки разорялся, чтобы мелочь ловить? Научу, как большую дичь ими взять. Выставил, говоришь, в новом месте на крыс снова же? Это хорошо. Живая приманка понадобится.

* * *

Не подвёл новый остров — есть ондатра в одном из силков. Три других, правда, впустую сработали, зато знаю теперь, что