— За год можно много чего наворотить!

За год действительно можно много чего наворотить, это точно, и я начала опасаться того, что могут еще при мне наворотить Шерил и Хизер с их-то явными организаторскими «талантами». Сложно ждать чего-то умного и полезного от тех, кто начинает свое правления с обострения паранойи. Вполне возможно, Хизер Милтон просто пытается настроить против меня подругу, а Ламберт вроде как пока держится за здравый смысл, но если долго нашептывать что-то на ухо, удастся убедить и себя и того, кому нашептываешь.

Дальше разговор госпожи президент и ее ближайшей подруги стек на полнейшую типичную нашу женскую ерунду, я сперва тихонько спустилась на первый этаж, а после хорошенько хлопнула дверью и, обувшись, протопала до лестницы так, чтобы меня услышал и глухой. Кто не замолчал — тот сам виноват.

А вот с Хизер определенно требовалось что-то сделать и побыстрей, пока она не пошла в наступление и не разнесла в своей попытке подняться в иерархии Тета Пи Омега.

— Эй, есть кто живой? — чтобы уж точно оповестить о своем приходе подала я голос.

Откликаться ни Шерил, ни Милтоном не спешили, что заставило только ухмыльнуться. То же мне, горе-заговорщики. Да их даже Мэделин бы переиграла, а ведь у бывшего президента нашего сестринства особого таланта к интригам не было.

Убедившись, что никто до меня снисходить не собирается ближайшую вечность, я, преувеличенно бодро насвистывая, поднялась наверх и спряталась от жизненных неурядиц в своей комнате, которая за столько лет стала тем самым домом, который не просто жилище, но еще и моя крепость, защита от окружающего мира.

Добрела до зеркала и оценила последствия бессонной ночи и откровенного разговора с деканом: лицо осунулось, словно выцвело, под глазами залегли тени. Словно некромант после сессии, честное слово.

Постель притягивала как сильный магнит притягивал железо, да и веки словно свинцом налились. Спать… Как же я хотела спать. Больше, кажется, не осталось ни единого желания, даже чувство голода пропало, только спать…

Когда открыла глаза, за окном уже стояла непроглядная темень, значит, проспала я несколько часов. Голова нещадно болела, во рту сухо… Да уж, легче стало не особенно, возможно, не стоило ложиться спать днем. В комнате свет тоже никто не включил, значит, и соседка то ли не возвращалась, то ли уже успела куда-то сбежать, наплевав на рекомендации полиции и университетской администрации.

Дом Тета Пи Омега гудел как улей, но не разоренный, а вполне себе благополучный. Пчелки заняты своими делами, в целом, спокойны и довольны жизнью.

Лежащий на прикроватной тумбочке мобильный телефон заботливо мелькал красным индикатором, сообщая, что пока я восстанавливала силы, со мной кто-то пытался связаться. Тяжело вздохнула, телекинетическим импульсом нажала на клавишу выключателя, и комнату залил теплый желтый свет, который тут же резанул по глазам.

На первом этаже как будто крикнул кто-то из девочек, и я заставила себя подорваться на ноги. Если внизу произошло что-то неприятное, я как вице-президент обязана проконтролировать, исправить все, что можно исправить, и минимизировать вред. Даже если болит голова и меньше всего хочется кого-то видеть и слышать.

Не дожидаться же, пока Ламберт или прости господи Милтон посчитают нужным вмешаться.

В гостиной рыдала Софи Янг, да не просто рыдала — билась в полноценной истерике, то крича, то хрипя. Ее тело корчило в самых настоящих конвульсиях! Выглядело настолько жутко, что разглядев как следует Янг, я замерла, просто обмерев.

— Оно… Оно там… И… и оно его разорвало… — с большим трудом и далеко не с первой попытки сумела выдавить Софи и снова принялась рыдать.

Расспрашивать, что такое «оно» и кого именно «оно» разорвало, было точно бесполезно, Янг вела себя абсолютно невменяемо, и я на подламывающихся ногах снова поднялась в свою комнату. Мобильный остался там, а мне совершенно точно следовало связаться с Блэр и сообщить, что в Свонвэлли, кажется, снова кого-то убили.

Руки так отчаянно дрожали, что телефон не сразу удалось разблокировать, не говоря уже о том, чтобы найти в меню имя подруги.

— Би, — хрипло произнесла я, чувствуя, что, наверное, скоро и сама начну рыдать, — у нас девочка сейчас в дом пришла, сейчас катается в истерике и говорит, что какое-то страшное «оно» кого-то разорвало.

Сандерс тихо и проникновенно выругалась. Еще прошлой осенью настолько хлестких выражений бывший вице-президент самого престижного университетского общества если и знала, то не использовала.

— Мы сейчас будем, Вэл.

Я и раньше не считала себя особенно отважной, однако именно после звонка подруге ощутила, насколько же на самом деле труслива. Несколько минут не удавалось уговорить себя спуститься вниз. Вице-президент обязан по умолчанию разгребать проблемы сестринства, а бьющаяся в истерике Софи Янг наверняка к проблемам относится, но заставить себя поступить точно так, как обязывает положение, удалось далеко не сразу.

Несколько минут я сидела, сжавшись в комок на своей постели, и смотрела на дверь в коридор как на своего заклятого, самого ненавистного врага. В самом деле, пусть полиция разбирается с убийствами, с рыдающими свидетелями… Пусть всем этим занимается кто-то другой — не я! Разве не найдется кого-то более сильного, более опытного, того, кто понимает, как следует поступать в данной ситуации.

Рыдания снизу все также доносились, как будто просачивались сквозь стены и перекрытия прямиком в обманчивую безопасность моей спальни. Кажется, никто и не думал успокаивать Янг, очевидно страх и оторопь охватили всех в доме. Следовало брать себя в руки, нацеплять на лицо привычную маску уверенности и наводить хоть какое-то подобие порядка. Раз уж больше некому.

Метнулась в ванную, наскоро умылась, приводя себя в чувство и потопала вниз чеканя каждый шаг как на плацу.

Заглянув краем глаза в гостиную, убедилась, что Софи на прежнем месте и все также рыдает в три ручья. Ладно, что делать с плачущими девушками за шесть лет в доме, набитой сверху-донизу представителями прекрасной половины человечества в возрасте от семнадцати до двадцати пяти лет, я успела изучить досконально. Первым делом следовало заглянуть на кухню, где у нас в особом тайнике хранилась настойка на случай лечения нервов. Официально крепкого алкоголя в Тета Пи Омега не могло быть вообще, это противоречило официальной идеологии сестринства, но для критических случаев всегда припасали кое-какие настойки и старый добрый коньяк.

Настойку на каких-то хитрых травах я плеснула в стакан для виски на пару пальцев и пошла в гостиную морально готовясь выполнить свой долг. Лучше Софи явно в мое отсутствие не стало, на что я втихомолку надеялась. Стакан я поставила на журнальный столик, а после собралась с духом и как следует залепила Янг по физиономии. Звук пощечины словно выключил звук вокруг и в мертвой тишине зубы Янг щелкнули оглушительно громко, а девушка уставилась на меня круглыми глазами.