– Глупости, моя дорогая. – Жаруся зависла над девочкой, зацепив коготками безвольно поникшие плечи, и подняв её на ноги. – Глупости. Я пока не знаю, что произошло, но не плачь, успокойся. Полетели, я тебя приведу в порядок. – она без малейших усилий оторвала Катерину от пола и улетела в её комнату.

– Я что-то ничего не понял. – Кир сел на стул и вздохнул. – Что случилось? И что это с ней? И почему она собралась уйти и не вернуться?

– Кольцо. Алый цвет кольца на закате пронзает все покровы и открывает запоры. – загадочно и печально сказал Кот. – Но, это касается только одного-единственного из змеиных колец. И нам попало именно то самое. А свет от этого алого кольца парализует всех, кто его видит в момент вспышки. Заставляет окаменеть до рассвета, а потом рассыпаться в пыль.

– Это мы все в пыль рассыплемся? – испугался Степан.

– А ты парализован и окаменел? Нет уже? Значит, и не рассыплешься. Не переживай. – успокоил его Кот. – А вот Катерина пережила очень страшную ночь. Её не было в горнице, когда кольцо вспыхнуло, и она не окаменела, но вот как она догадалась, как кольцо нейтрализовать, я пока понятия не имею.

– Так если уже всё хорошо, почему она собралась уходить и не вернуться? – Ратко тоже побледнел и с силой сжимал спинку стула.

– Говорю же, она пережила страшную ночь. И винит в этом себя. В том, что мы чуть не погибли. И боится снова ошибиться. Как-то так. – Баюн покачал головой. – Вот мерзкая тварь!

– Кто? – медленно поднял голову Бурый.

– Да Задохлик же! Наполеон, который. Я её как раз перед закатом предупредил, что он опасен! – Кот вздохнул и покачал головой.

Катерина не могла закрыть глаза. Как только закрывала, ей казалось, что она видит алый свет, и осыпающуюся пыль в этом свете. Жаруся поменяла её одежду, пригладила волосы, заставила умыться и убрала с лица все следы слез, но девочка наотрез отказалась выходить в горницу. Никого не могла видеть, и умоляла к ней не заходить. Даже Волку не разрешила, и теперь сидела, забившись в угол кровати, и лихорадочно глядя в окно. Рассвет начался и солнце осветило широко открытые глаза и стиснутые руки.

– Кать! Катя!!! Да, Катерина же! – Степан и спрашивать не стал, можно ли, а просто зашел и Кира запустил!

– Уходи, пожалуйста. – голос у Катьки был измученный.

– Счас! Прямо бегу и падаю, так тороплюсь! Кать! Да нечего в окно смотреть! Там ветки и листья и ничего больше! На меня посмотри! На собеседника надо смотреть, вообще-то, а то невежливо! Кир, возьми и вылей на неё воды. Может, полегчает!

Кир с сомнением присмотрелся. – Неа. Это вряд ли. Вот за косу дернуть, подножку подставить, это её гарантировано достанет, по опыту знаю! У меня знаешь какой опыт по доведению Катьки? Богатейший!! Как ты думаешь, можем мы её за косу дернуть?

– Надо пробовать коллега! – Степан широко ухмыльнулся. – Хотя, воду вылить тоже можно. Будем использовать все доступные методы!

– Чего вы здесь оба забыли? – оболтусы закрыли собой окно, а на них самих смотреть не хотелось. Катерина закрыла глаза и понадеялась, что они свалят, но эти двое убраться даже и не подумали!

– Тебя. Тебя мы здесь забыли. Вставай, давай! Иначе силой подниму. Давай, говорю! Ты же знаешь, я и один справлюсь тебя поднимать, наподнимался, пока ты кататься на коньках училась, а с Киром-то и того проще! Вдвоём мы тебя вообще легче лёгкого отсюда достанем!

– Оставь ты меня в покое! Ничего вы не понимаете! – Катерина упрямо замотала головой.

– Так объясни нам! – Кир присел на край кровати. – Словами, если можно. И попонятнее. Для двух простых людей. Не сказочников и не сказочных героев. Ты ошиблась? Облажалась? Бывает. У всех, кстати. Не только у тебя!

– Именно. Если тебе интересно, там в горнице сидит Баюн, который выщипывает у себя на макушке шерсть. Из-за того, что он не понял, что это именно то самое кольцо, которое в алом цвете чего-то там может делать… Оно одно такое делает, кстати. А сколько этих колец на свете понятия не имею. Можешь пойти и сама у него спросить. Это я просто к тому, чтобы ты не удивлялась лысине у него между ушей. Он на себе волосы рвет! – поддержал друга Степан.

– Ага, а за неимением волос занялся шерстью. – ухмыльнулся Кир. – Ему Конек предложил помочь, и по-дружески повыщипывать, и был послан.

– Ой, и так далеко… А вдогонку ещё и книга полетела! – продолжил Степан. От волнения мальчишки перебрасывали фразы как мячик друг другу. – Итого? Кир прав? Ты облажалась и решила их тут всех бросить, о то вдруг опять ошибешься… Так?

– Так! – Катерина боялась контрольных, свою первую учительницу, ссор, и когда-то Кира. Но признаться сейчас что, да облажалась, правильное слово Кир подобрал, не испугалась.

– Ну? И что дальше? Мы сваливаем. Туман опять захватывает сказки, герои засыпают, возвращаются твари. Последним умирает Дуб, у стола лежит Кот, что-то дожевывая напоследок, а на пороге Волк, погибая, горюет о своей сестре, его покинувшей. Так? – Кир внимательно смотрел на Катерину. – И я должен буду своим детям про Халка сказки рассказывать???

Степан удивился так, что широко открыл глаза, уставившись на друга, даже открыл рот что-то спросить про детей Кира, но получил от того меткий пинок в голень, зашипел и заткнулся.

Катерину передернуло от описанной Киром картины и она всхлипнула. Но, вспомнила разговор с Киром, когда он решал уйти ему из Лукоморья или нет, и опустила голову. – Я боюсь очень. Я навредить им боюсь.

– Кать, ты ведь в туман не просто так ходишь… Ты одна можешь, больше-то некому. Вот уйдешь ты, чтобы им не навредить, и надо думать им от этого сразу сильно хорошо будет? Всё сразу наладится? – Степан тронул её руку. – Давай, вставай, правда. И пошли к ним. А то там такое творится… Кстати, мой отец говорит, что не ошибается только тот, кто ничего не делает. Ты делаешь. Ну, ошиблась. Бывает. Всё, проехали, и пошли дальше. Или Киру нести воду и дёргать за косу?

– Нет, а че сразу я? И, главное, всё я? Воду ты предложил! Сам и неси! А я за косу буду дёргать, мне привычнее!!! – заявил Кир.

Катерина не выдержала и рассмеялась. – Как же я рада, что вы оба тут! – она начала выпутываться из одеяла, вздохнула, осмотрев сильно измятый сарафан, мгновенно его сменила перышком и повернулась к зеркалу. – Фууу, какая гнусная рожа! – она пожала плечами, и решив, что хуже уже всё равно не будет, начала умываться ледяной водой. За её спиной радостно переглянулись мальчишки.

В горницу она и заходить боялась. Но, как оказалось напрасно! Её тут же подхватил Горбунок, провез вокруг горницы, весело рассыпая копытцами дробь, и сгрузил на спину Волка. Волк выглядел примерно именно так, как его Кир описал. Горюющим о сестре. Глаза скорбные, вид чрезвычайно тоскливый. А получив на спину эту самую сестру, Волк заметно воспрял духом, но на всякий случай, осторожно уточнил:

– Ты, как? Ты домой собираешься? Насовсем? – и вроде даже зажмурился, ожидая ответа.