Егор усмехнулся своим мыслям. В деликатность милиционеров он давно не верил, и если у него возникали сложности с законом, он попросту звонил знакомому генералу, своему верному поклоннику, и тот улаживал все вопросы одним коротким звонком.

На минуту Егором овладело искушение набрать заветный номер и нажаловаться на некоего старлея Чернову, мешающего ему творить очередной шедевр. Генерал разберется в пять минут, и можно не ломать себе голову и не портить пищеварение.

И все-таки Егор не позвонил.

Он помнил неуверенность в голосе старшего лейтенанта. Несмотря на бойкий тон, она чего-то недоговаривала. И возможно, это «что-то» имеет смысл скрыть от кого бы то ни было до поры до времени. Во всяком случае, надо выяснить, чего от него хочет Чернова, а потом принимать решение.

Уже кое-как досидев за компьютером до пяти, Егор накинул ветровку и пешком отправился в кофейню.

По дороге ему пришло в голову, что они не условились о способе опознания друг друга. И на миг ему стало смешно, когда он представил, как ходит по столикам и спрашивает у всех сидящих женщин, не она ли старший лейтенант Чернова.

Вслед за тем он попытался составить себе портрет означенного старшего лейтенанта, исходя из тембра ее голоса и манеры говорить.

Ну то, что молода, понятно даже по званию. Вряд ли ей больше двадцати пяти. Бойкий тон любят держать невысокие и не очень видные собой девушки, делающие карьеру. Если назначила встречу не в кабинете, работает следователем и часто бывает на выезде. Значит, одета удобно и недорого, если не сказать неказисто. Что еще? Пожалуй, достаточно. В кофейне на Кутузовском такой экземпляр будет заметен с первого взгляда, и долго ходить от столика к столику не придется.

Однако Чернова сама подошла к нему.

– Добрый день, – сказала она. – Меня зовут Рита Чернова. Это я вам звонила.

– Добрый день, – сказал Егор с некоторым удивлением.

Он угадал возраст, и рост, и одежду, но с лицом вышла промашка. Рита Чернова была красива, такая блондинка-очаровашка, выглядевшая гораздо моложе своих лет. И тем более странно на ней смотрелись брюки цвета хаки, массивные туристические ботинки и черная болоньевая куртка-мотоциклетка.

– Присядем? – предложила Рита.

– Ну что ж, давайте.

Они устроились за угловым столиком, где их никто не мог слышать. Заказав себе по чашке кофе, они какое-то время оценивающе смотрели в лицо друг другу.

– Можно вопрос? – спросил Егор.

– Пожалуйста.

– Зачем вы пошли в милицию?

Рита нахмурилась. И этот туда же. А показался умным человеком.

– А кто вам сказал, что я из милиции?

Егор захлопал ресницами.

– А откуда же?

Отработанным, но незаметным со стороны жестом Рита достала из внутреннего кармана удостоверение и положила на стол.

– Отсюда.

Егор взял красную книжицу, с которой стерлось золотое тиснение, с кривоватой усмешечкой открыл.

– Федеральная служба безопасности, – прочел он и перевел взгляд на Риту. – Это не шутка?

– Нет, – сказала девушка, забирая книжицу. – Не шутка.

Егор поежился.

– Честно сказать, не представляю, зачем я понадобился вашей грозной службе.

– Ну почему сразу грозной? – возразила Рита.

– А что – нет? – с надеждой уставился на нее Егор.

Несмотря на игривый тон, который он не мог не взять, глядя на это румяное личико с такой аппетитной нижней губкой, Горин чувствовал себя очень неуютно. Что от него могло понадобиться ФСБ? Он задавал себе этот вопрос на все лады и не мог даже приблизительно нащупать ответ. Скверно. От ФСБ его знакомый генерал не оградит, тут надо привлекать силы иного порядка. А это принесет новые обязательства и как следствие осложнение и без того сложной жизни.

– Смотря для кого, – сказала Рита.

Егору ее ответ совсем не понравился. На что она намекает, эта Кларисса Старлинг местного пошиба? Уж не обвинение ли сейчас последует?

Но в чем?!

«Спокойно, – сказал себе Егор. – Тебя не в чем обвинять. Ты ничего не совершил. Если бы тебя хотели обвинить, тебе прислали бы повестку, а не назначали встречу в кафе. Немного выдержки, и все выяснится».

Принесли кофе. Рита неторопливо вскрыла пакетик со сливками, выдавила в свою чашку, размешала.

Ее основательность понравилась Егору. Вернее, понравилось то, что в ее действиях не наблюдалось нервозности, которую можно было ожидать от столь молодой особы. Вероятно, решил Горин, впечатление, ею производимое, обманчиво и за внешностью куклы стоит волевой и независимый характер.

В свою очередь наблюдая за Егором, Рита пришла к выводу, что он старательно пытается скрыть свое волнение, но это ему удается не очень хорошо, и она нарочно тянула время, чтобы этой искусной, как ей казалось, провокацией взвинтить его еще сильнее и уменьшить степень его защиты.

– Так о чем вы хотели поговорить? – спросил Егор, видя, что она принялась со смаком пить кофе.

– А вы как думаете?

Горин усмехнулся про себя. Что она интересно надеется услышать?

– Даже не представляю, – сказал он.

Рита улыбнулась.

– Врете.

– Это слово из вашей служебной или личной практики? – осведомился Егор. – Судя по вашей внешности, я склонен к рассмотрению второго варианта.

Чашка со стуком опустилась на стол.

А, не нравится, госпожа из ФСБ?

– Что? – спросил Егор, видя, как румянец заливает щеки старшего лейтенанта Черновой. – Вы в очередной раз перепутали свидание с работой? В таком случае вынужден вас разочаровать, дорогая. Вы не в моем вкусе, и я чрезвычайно ценю свое время. Всего хорошего.

Он поднялся, собираясь уходить.

– Сидите, прошу вас, – торопливо проговорила Рита.

Она поняла, что психологический тип Горина оказался гораздо устойчивее, чем она предполагала. И лучше ей было применить, пока не поздно, другую тактику – тактику доброго друга, желающего предупредить о грозящей опасности. Собственно, именно так Рита и намеревалась поступить, но затем решила поиграть, ради вящего эффекта, в кошки-мышки и не рассчитала, что перед ней – один из лучших интеллектов Москвы, который к тому же за словом в карман не лезет. Поэтому, мгновенно оценив шансы, она решила стать той, кого в ней всегда видели мужчины, а именно: хорошенькой девушкой, по чистому недоразумению попавшей в ряды представляемой ею организации. Здесь даже в самом черством сердце зажигался добрый огонек, и, хотя Рите это было глубоко противно, с ней начинали сюсюкать и заигрывать, как с самой обычной милашкой из продуктового магазина.

Егор поколебался, но, видя, что глаза прекрасной агентессы наливаются чем-то подозрительно влажным, а рот ее совсем по-детски изогнулся краями книзу, он сел и придвинулся к столу.