Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он готов был пожертвовать ради семьи несколькими рабочими днями. Янис всегда умел исправлять свои ошибки красиво. И мне, конечно, было приятно, что он старается для нас.
— Ну и ну, ты уже все обдумал!
— Честно говоря, если бы я не наорал, как псих, на детей, то выкинул бы это из головы. Но пора глотнуть свежего воздуха, боюсь, без этого нам не вытянуть. Я посмотрел прогноз, все выходные в Париже будет духота, дышать нечем, а на нормандском побережье шикарная погода.
Я глубоко вздохнула, избегая смотреть на него. Итак, я угодила в ловушку, и мне нечего возразить, разве что поделиться с ним своими параноидальными подозрениями, которые казались мне самой все более нелепыми!
— Ты предпочитаешь, чтобы я поискал гостиницу? — предложил он.
— Ну, это уж совсем глупо… В особенности если мы поселимся в пятидесяти метрах от него.
— Ага, ты сама сказала. К тому же для тебя это возможность лучше узнать Тристана, так тебе будет спокойнее.
Я прочла на его лице насмешку, он шутливо вздернул бровь. Мой муж явно о чем-то догадался.
— А с какой стати мне волноваться?!
— Ага! Думаешь, я не заметил выражение твоего лица?!
— Да нет…
Янис расхохотался. Окончательное решение принято: мы едем к Тристану.
Запоздалый отъезд. Пробки на магистрали A13. Взвинченные дети на заднем сиденье «вольво». Янис: солнечные очки на носу, руки на руле, довольное выражение лица. Я: босые ноги, задранные на приборную доску. Пока все нормально. За одним исключением — я была в стрессе. Я нервничала, тряслась, как бы дети не слишком баловались у Тристана, волновалась, что они начнут плохо себя вести, я, соответственно, буду на взводе и отравлю отдых Янису. И он пожалеет о том, что бросил стройку. Меня мучил страх, что мне там будет плохо. А еще я очень боялась узнать, что на самом деле Тристан — гнусный тип. И жалела, что отвергла Янисово предложение заказать гостиницу, как мы обычно делаем. Теперь мы ни минуты не сможем провести в кругу семьи, без посторонних, впятером, чтобы набраться сил и спокойно побыть вместе. В общем, меня накрыла паника. Я вздрогнула, когда Янис положил мне ладонь на бедро и погладил:
— Нам будет хорошо, обещаю.
Я вздохнула и заставила себя улыбнуться в ответ: — Да, конечно.
Он легонько постучал пальцем мне по лбу:
— Давай переключайся! Погоди, есть идея.
Он резко свернул и съехал с шоссе. Дети завопили, я обозвала его психом. Янис громко расхохотался, явно довольный собой. Он повез нас деревенскими дорогами, объяснив, что мы никуда не торопимся и нормандский бокаж может сыграть роль декораций для безмятежной вылазки на природу. После этих слов он включил специальную «каникулярную песню», свою песнюталисман — Sunny в исполнении Марвина Гэя. И принялся подпевать, бросая на меня приглашающие взгляды. Я в конце концов сдалась и запела вместе с ним:
Я чувствовала, что он счастлив и раскован, и это подняло мне настроение. Потом Янис сделал звук тише и оглянулся через плечо:
— Ваш черед, ребята!
Я тоже посмотрела на них и увидела, что они извиваются, пытаясь извлечь из-под сиденья большой пакет.
— Это тебе, мама!
Я взяла пакет дрожащими руками:
— Что это?
— Открывай! Не могли же мы проигнорировать традицию маминого каникулярного наряда!
— Ни за что на свете! — отозвались дети.
Я была растрогана и с трудом справлялась с наплывающими слезами и угрызениями совести. Я просто обязана прекратить упреки. Он нашел время, чтобы купить мне «платье на каникулы». Начало этой традиции Янис положил в наш первый отпуск после рождения Жоакима. Я считала себя уродливой, толстой, ныла, что летом мне нечего надеть. Накануне нашего отъезда он пришел домой, обвешанный пакетами. И с тех пор каждый год бегал по магазинам в поисках «того самого платья». Платья, в котором хотел видеть меня во время отпуска.
— Давай скорее, мама! — поторопила меня Виолетта. — Мне не терпится! Покажи свой наряд принцессы!
Я разинула рот, развернув это обалденное чудо — платье кинозвезды пятидесятых из хлопка в красно-белую клетку.
— Где ты раскопал это?
— Секрет…
— Ты считаешь, что мы можем себе позволить?
— Ты заслуживаешь самого лучшего!
Я бросилась к нему, обхватила за шею, поцеловала в щеку.
— Ты, случаем, не забыла, что я за рулем?
— Ну и что? Я тебя люблю.
Он подмигнул мне. Я положила платье на приборную доску и сняла майку.
— Не дождешься, пока приедем? — Янис умирал со смеху.
— И речи быть не может!
Я сбросила шорты и, выгибаясь, умудрилась натянуть платье. Завязав сзади на шее бант, я опустила козырек с зеркалом и надела солнечные очки. Затем с трудом, но все же сумела положить ногу на ногу, выпрямилась, не забыв отвести плечи назад и выпятить грудь, после чего состроила плутоватую гримаску и покосилась на Яниса.
— Соблазняешь? — прошептал он. — Сегодня вечером оно быстро слетит на пол. Я уже хочу в постель!
Я снова наклонилась к нему и поцеловала:
— И я тоже, представь себе.
Он искривился, пытаясь осторожно высвободиться, я отодвинулась от него, чтобы не мешать.
— Ребята! Мама — настоящая звезда.
Я обернулась к ним.
— Какая ты красивая, мама!
— Совсем принцесса!
— Спасибо, мои любимые!
Дорога на каникулы наконец-то стала дорогой на каникулы. Я постепенно возвращалась к самой себе и приходила к выводу, что наша семья тоже вновь обрела себя. Со страхами покончено! Я еще раз включила Янисову песню, и мы принялись распевать дуэтом во все горло.
Мы добрались до Кабура только в восьмом часу. Мы так надолго застряли на узких проселочных дорогах, что Янис дал мне свой телефон и попросил отправить Тристану смс, чтобы предупредить о нашем опоздании. В ответ тот сообщил, что ворота будут открыты и мы можем спокойно заезжать. Янис сразу нашел дом. Перед тем как выпустить детей из машины, я проверила, как они выглядят. Интенсивная дрессировка не потребовалась, они и так держались довольно спокойно, хотя и чувствовалось, что им необходима разрядка, да и просто размять ноги не помешает. Наша банда вывалилась из автомобиля и сразу нарушила покой большого двора. Снаружи дом казался огромным и довольно суровым. У меня даже холодок пробежал по спине. Это было типичное местное строение: фахверки, несколько этажей, ступеньки, ведущие к крыльцу. Ставни были частично закрыты. Если бы я проходила мимо, то решила бы, что дом уже давно пустует и, может даже, заброшен. Достаточно было оценить запущенность сада. Жоаким и Эрнест следовали по пятам за Янисом, который направился к большой лестнице, ведущей ко входу. Я задержалась у машины, борясь с приступом страха: мы не привыкли к такой обстановке.