– Тогда о чем ты думала? Что может быть важнее, чем сообщить отцу, что у него будет ребенок? – Он сверлил ее взглядом. – Полагаю, его отец я.

Что? Лорен сделала шаг назад. Потом еще один.

– Да, конечно. – Почувствовав себя оскорбленной, она сжала кулаки. – Ты сомневаешься в своем отцовстве?

– Я помню лопнувший презерватив. Хотя мой адвокат наверняка захочет, чтобы я сделал ДНК-тест. Не могу поверить. Лорен, ты должна была рассказать мне. Мы всю неделю вместе. В самолете, у Мамо. Черт, вчера ночью я излил тебе душу. Рассказал о ребенке, которого потерял.

– Да. И ты считаешь, что посреди рассказа я должна была вставить: «между прочим, я беременна»? – Его слова разрывали душу. – Я ждала подходящего момента. На этой неделе было не время. Ты волновался за бабушку, да еще эта история с фальшивой помолвкой. А про твою травму в прошлом я вообще ничего не знала.

«Это ошибка. Надо было подождать еще».

Лорен снова опустилась на скамью, понимая, что после вчерашнего признания ему тяжело справиться с этой новостью. Конечно, она не ждала, что он будет в восторге, но после того, как они столько времени провели вместе, не предполагала, что он воспримет это так болезненно.

Рей навис над ней:

– Если ждешь, что я сделаю тебе предложение, думай сама. Мне уже не восемнадцать лет.

– Я ничего от тебя не жду. Можешь не волноваться. Я успешная деловая женщина и смогу сама позаботиться о моем ребенке.

– О твоем ребенке? Теперь понимаю. Ты вообще не собиралась мне говорить.

– Не надо драматизировать. Голливуд слишком мал, чтобы скрыть беременность. Конечно, я собиралась тебе сказать.

– Когда?

– Почему тебя это так волнует?

– Что?

– Ты ясно дал понять, что ребенок не входит в твои планы. Я обойдусь. Можешь считать, что тебя это не касается.

– Ты серьезно? Собираешься дуться из-за того, что я не встал на одно колено?

– Нет. Я собираюсь жить своей жизнью с моим ребенком. Я не какая-нибудь примадонна, которая так занята собой, что сомневается, будет ли счастлива, став матерью.

Ей хотелось уйти от него. Прямо сейчас. Она повернулась к нему.

– Оставь свое кольцо при себе. Я никогда его не хотела. Можешь продолжать прогулку. Я останусь здесь еще на пару часов.

Лорен пошла вперед. Главное, оказаться внутри здания, прежде чем она расплачется. Ни под каким видом нельзя доставить ему удовольствие видеть ее в слезах. Через несколько шагов Рей схватил ее за руку.

– Я не оставлю тебя здесь одну.

– У тебя нет выбора. Я взрослая девочка, Рей, могу сама принимать решения и в состоянии добраться домой.

Он разжал пальцы:

– Почему?

– Потому что я сама за себя отвечаю.

– Нет. Почему ты сказала мне сейчас, если не собиралась этого делать?

– Ты меня испугал. – Говоря полуправду, Лорен махнула рукой в сторону возвышавшейся вдалеке статуи Свободы. – Я подумала, что ты должен узнать о ребенке, пока не сделал какую-нибудь глупость, которая тебя убьет.

– Идем со мной. Я повел себя нехорошо, извини. Мне нужно время, чтобы все это переварить.

– И мы оба знаем, что тебе будет проще переваривать это без меня. Увидимся у Мамо.

– Ладно. Я пришлю машину, чтобы тебя забрали от Бэттери-Парк. Информацию по машине отправлю тебе на телефон. Они отвезут тебя домой, когда захочешь.

Домой. Разве водитель сможет отвезти ее в Голливуд?

Вот где ей хотелось бы оказаться. Свернуться на своем диване, укрывшись бабушкиным пледом, в окружении знакомых вещей, зная, что за соседней дверью сестра, а на другом конце телефонной линии мама. Фантазия услужливо нарисовала картину, о которой она могла только мечтать.

– Спасибо. – Лорен впервые обрадовалась его потребности держать все под контролем, снова пошла к входу в музей, не желая видеть, как он уходит.

Впрочем, об этом можно не беспокоиться. Слезы лились потоком, она не видела даже входной двери.

«Я переночую в отеле».

Лорен уставилась на экран смартфона. Онемела и окаменела. Судя по всему, ей предлагалось переварить известие о беременности мгновенно, и сразу же бежать с этой новостью к нему. Зато ему потребовалось больше половины дня и целая ночь.

– Рей не приедет ночевать, да? – Мамо поставила поднос на кофейный столик и уселась в кресло рядом с диваном, на котором Лорен попыталась воссоздать атмосферу своего дома, которой так недоставало.

– Да. Дела задержали в городе, и ему придется остаться в отеле.

– Вы не должны его прикрывать, дорогая. Я приготовила какао. Думаю, вы должны выпить это, чтобы приободриться.

Да, именно то, что нужно.

– Спасибо. – Горячий шоколад наполнил успокоительным теплом. – М-м-м. Прекрасно.

– Вы сказали ему, верно?

Лорен была слишком хорошо воспитана, чтобы в доме бабушки плохо отзываться о внуке.

– Ему надо все обдумать.

– Он плохо принял известие.

– Ну, скажем, был шокирован. – Она говорила правду, хотя далеко не всю.

– В переводе на английский, значит, повел себя как последний болван.

– Нет. Думаю, это именно шок. Теперь, успокоившись, должна признать, я стала немного неуравновешенной и слишком чувствительной.

– Тем больше у него причин позаботиться о вас. Рей никогда не любил сюрпризов. Думаю, потому, что еще в раннем детстве потерял родителей.

Лорен вспомнила, какой ужас она испытала, когда школьный приятель покончил с собой. Она не могла прийти в себя несколько месяцев. Каково же ему было потерять родителей? И сразу обоих.

– Я даже представить себе не могу, какую боль ему пришлось пережить. А потом Камилла сыграла с ним бессердечную шутку. Неудивительно, что он не любит сюрпризов.

К сожалению, Лорен не знала иного способа сообщить о ребенке. Тем более беременность стала неожиданностью для нее самой.

– Рей рассказал вам о Камилле? Он никому о ней не рассказывал, насколько мне известно. Даже Элли. Мне пришлось догадываться самой.

– Некрасивая история.

– Да, совсем некрасивая. Но я очень горжусь им. Я знала, как он хотел поступить в университет, сколько ему пришлось трудиться, чтобы получить премию. Но он готов был пожертвовать всем этим ради своей будущей семьи. Он повел себя как умный, ответственный человек. Его потрясло, когда он понял, что Камилла убила ребенка ради собственной карьеры.

– Убила?

Вчера ночью Рей не произносил этого слова, но думать так очень похоже на него.