— Впервые на таком сборище? — интересуется Александр.

— Ага, — тянусь за ломтиком яблока и стараюсь надкусить его аккуратно, не как всегда.

— Здесь все всегда по одному и тому же сценарию, — не отрывает взгляда от моих действий мужчина. — Старые знакомые объединились по группкам, — кивает он на людей, стоящих кружочком. — Они проведут так всю конференцию, не пуская в свой круг чужаков. Одиночки потихоньку тоже собьются в стаю, но не сегодня, сегодня их цель — бар, — переводит он взгляд на меня. — А самая красивая девушка, традиционно, уйдет со мной.

От такого заявления моя рука с бокалом застывает на полпути ко рту. Вот это подкат. Непонятно, то ли радоваться, что я красивая, то ли расстроиться, что меня считают такой доступной. Хотя тут дело, скорее в самоуверенности объекта.

— Фу, какой банальный подкат, Александр Германович, — раздается возле нас.

Поворачиваю голову в сторону знакомого голоса и невольно улыбаюсь. Даже не думала, что так жду его прихода.

Руслан проходит мне за спину, одной рукой берет шампанское, а вторую закидывает мне на плечо.

— Мышка, тебя вообще никуда нельзя одну отпускать! — нагло заявляет он, а я задыхаюсь от такого собственнического действия, ужасно хочу скинуть эту наглую клешню и одновременно прижаться к нему поближе, помечая территорию.

— Руслан Адамович, видел твое имя в списке, надеялся, ошибка, — расплывается в улыбке Александр.

— Конечно, надеялся, — фыркает Че.

— И не один… — брюнет снова кидает масленый взгляд на меня.

— Один, — скидываю я с себя руку наглого Че.

— Не один, — рука Руслана теперь оказывается на моей талии, прижимая ближе к нему.

— О, а сборище становится интереснее, — ухмыляется Александр, забирает свой бокал и растворяется в толпе.

Я тут же скидываю с себя руку чертова Че, и отхожу от него на метр.

— Это что такое было?

— Всего лишь спасаю глупую Мышку от хитрого кота, — пожимает плечами Руслан и отводит от меня взгляд, равнодушно осматривая толпу.

— Я и сама справлюсь, спасибо, — язвительно отвечаю я.

— Не справишься, — говорит он в сторону, все ещё не смотря на меня. — Не твой уровень.

— Откуда ты знаешь его? — вспоминаю о своей главной задаче.

— Пересекались на предыдущем месте работы, — пространно отвечает он.

— Где? — не отстаю я.

— С чего такой интерес ко мне? — теперь внимательный темный взгляд прикован ко мне, но надо отдать ему должное, не опускается ниже положенного.

— Ты хочешь продолжить нашу ни к чему не ведущую войну? — достаю я свой козырь.

— А что предлагаешь ты? — он подходит ближе. Мне приходится задрать голову, чтобы по-прежнему смотреть ему в глаза.

— Мировую? — сглатываю комок, образовавшийся в горле.

— И как ты себе это представляешь после всего, что было?

— Я прощаю тебя, — мне тяжело произнести эти слова, но сказав их, становится легче. "Я прощаю тебя. Я отпускаю свою боль. Я готова идти дальше" — звучит бегущей строкой в моей голове. И мне действительно становится лучше.

Взгляд Че вмиг становится черным, холодным, злым.

— Ты? Ты прощаешь меня? — гремит он.

Вокруг нас вновь собирается грозовая туча. Сгущается воздух, электризуется пространство, и бокал в руке Руслана разлетается на осколки.

Смотрю на темный силуэт, отражающийся в стекле панорамного окна. Там, в черноте ночи, ветер гнет деревья до самой земли, обрушивая стихию на мирный загородный комплекс. Природа не знает, что внутри ничуть не безопаснее.

Капли крови тянутся дорожкой по мягкому паласу номера, осколки зеркала разбросаны по всей ванной комнате, то тут, то там можно наткнуться на вещи, еще недавно стоящие на поверхности, а теперь сваленные грудой на пол. Это была длинная, напряженная ночь. Это был ураган.

Как же я оказалась в центре этой стихии?

Накануне.

— Ты? Ты прощаешь меня? — гремит Че.

Он выделяет слово "ты", словно не веря, что я это произнесла. Его черные глаза полны ярости, негодования, неверия. Клянусь, его ноздри раздуваются, как у быка перед нападением.

Я делаю несмелый шаг назад и наблюдаю, как тонкое стекло бокала в его руке покрывается трещинами. Секунду спустя осколки разлетаются, разбрызгивая золотистую жидкость вокруг. Липкий сладкий алкоголь покрывает пятнами его рубашку, мои джинсы и пол под нашими ногами. Руслан шипит и трясет рукой, стряхивая мелкие стекляшки с ладони. Мы оба наблюдаем, как на поверхности его кожи появляются мелкие красные капли, словно в замедленной съемке: сначала пара очагов, потом десяток и вскоре вся внутренняя сторона ладони похожа на кровавую карту земли.

— Бл*ть! — вырывается ругательство из уст Че. — Сука! — сжимает руку в кулак и прикладывает к рубашке, мгновенно пропитывая белоснежную ткань кровью.

Я хватаю салфетки с барной стойки и пытаюсь помочь ему вытереть кровь.

— Не трогай меня! — орет Руслан, хватая меня за запястье. Он причиняет мне боль, наверное, равноценную той, что испытывает сам. Затем отбрасывает мою руку, и я отшатываюсь от него на метр, потирая запястье. Он обвиняюще смотрит на меня, не больше пары секунд, но этого достаточно, чтобы окончательно выбить меня из колеи. Застываю на месте, наблюдая, как Че разворачивается и быстрым шагом скрывается в толпе.

Я бегу за ним. Это не четкий план или продуманное действие. Просто невидимая сила, тянущая меня за веревочку. Что это: чувство жалости к нему или потребность увидеть воочию его боль, до конца не понимаю. Выхожу в холл, когда спина Руслана уже удаляется по лестнице. У девушки за стойкой регистрации беру аптечку, чему она ни грамма не удивляется, и несусь на второй этаж к соседнему номеру. Дверь открыта, что свидетельствует о спешке Руслана.

Несмело прохожу в номер. Он зеркально отображает обстановку в моем: кровать слева, тумба, стол, окно посередине, дверь в ванную справа. Кровавый след из капель ярко-красного цвета ведет именно туда. Руслан стоит над раковиной, подставив руку под струю воды. Он не произносит ни звука, но лицо, отражающееся в зеркале, искажено гримасой боли.

— Уходи, — не оборачиваясь, говорит он.

— Аптечка, — приподнимаю в руке коробку, хотя он не видит. Делаю несмелый шаг к Руслану, становлюсь справа от него.

Керамический пол в ванной украшают несколько капель крови, таких же ярких, как те, в комнате. Вся раковина в кровавых потеках, струящихся с руки вместе с водой. Меня немного мутит от такой картины, но я быстро беру себя в руки. Раскрываю аптечку и исследую содержимое на предмет антисептика и бинта. Все в наличии, к счастью.