– Вадим Петрович, – все еще беспокоясь насчет подарочков с самолета, спросил доктор, – что там упало?

– Лучше не спрашивайте, – только и ответил Янчук и раздраженно добавил: – Ищите, пожалуйста, пульт.

– Нашел! Кажется, нашел, – крикнул Даня.

Подскочив, замминистра принялся здоровой рукой очищать бронированный короб от корней клена и травы. Потом он откинул крышку, и под ним оказалась небольшая допотопная клавиатура с кнопками, как на старом кассовом аппарате.

В суматохе они так и не поняли, откуда появились военные роботы. Раздался треск, и между стволами деревьев фонтаном посыпались искры.

– Лежать! На землю! – закричал Янчук.

Друзья рухнули в кусты. Когда дождь искр иссяк, воцарилась тишина. Затем послышалась осторожная хищная поступь предназначенных специально для партизанской войны военных машин. Янчук со стоном перевалился обратно к пульту и принялся за работу. Машины, как львы на охоте, обходили добычу, исследуя ее и закрывая ей путь к отступлению. Их гидравлические суставы устрашающе поскрипывали.

– Внимание, внимание! – раздался механический голос из репродукторов по всему периметру. – Вы окружены. Сопротивление бесполезно. Именем Федерации приказываем вам сдаться. Выходите с поднятыми руками. В случае неподчинения открываем огонь на поражение!

И вновь тишина. Сердце у беглецов ушло в пятки, и они не смели поднять головы.

– Десять, девять, восемь, – медленно в один голос начали угрожающий отсчет окружившие их роботы.

Рыхлый Янчук вновь перевалился в кусты и хотел что-то сказать Дане, но тот в панике скрючился и зажал голову в руках, словно министр собирался его убить.

– Твою мать! – шепотом выругался Янчук, и, схватив его за воротник, подтянул лицом к себе: – Прямо под деревом, с другой стороны – лаз. Через него – в ракету. Наберете название страны или города и жмите на красную кнопку! Я их отвлеку…

– …два, один.

Не успел Даня опомниться, как толстяк выскочил из кустов в полный рост и закружился, успокаивающе выставив перед собой ладони.

– Не стреляйте! Не стреляйте! Пожалуйста, не стреляйте! – борясь с одышкой, кричал он. – Я заложник. Заложник. Мамой клянусь, – я заложник!

– Заложник, – понятливо повторили в один голос машины, пощелкали и вдруг дали короткую очередь. Пулеметные трассы пересеклись на теле замминистра. Внезапно наступила тишина.

– Было весело, – прохрипел Янчук и грузно рухнул на обагренную кровью траву.

– Благодарим за содействие, – полным благородства дикторским голосом произнесли машины.

– О боже, – сказал доктор, приподнимаясь на локтях, чтобы посмотреть на оставшуюся от старого товарища кровавую груду. – За мной, друзья, – скомандовал он тихо. – Я сказал, за мной! – повторил он, волоча Машу и Даню за шкирку.

Только они забарахтались, пробираясь на четвереньках в кустах, как воздух вновь задребезжал от голоса машин.

– Не надо так делать, – как-то по-человечески сказал голос не вокруг, как раньше, а сверху и очень близко.

Уткнувшись в сталь, Даня замер и медленно поднял голову. Над ним стоял грозный стальной робот с руками, как экскаваторные ковши.

– Я-я-я… Я – это не он, – искренне сказал Даня машине.

Вдруг четыре человеческие руки схватили его за ноги и мигом стащили в лаз шахты за стволом дерева. Раздался оглушительный взрыв, ствол превратился в щепки, и ветви со скрипом и треском повалились на землю.

Оглушенные беглецы скатились по узкой винтовой металлической лестнице к головной части ракеты. Помещение было ярко освещено красным, но едкий дым долго не рассеивался. Хрипя и откашливаясь, доктор откинул люк и начал запихивать туда совершенно онемевшую молодежь.

Только Аркадий Эммануилович хотел залезть в кабину и закрыть дверцу, как по ступенькам к нему гулко запрыгали одна за другой две, нет, три кругленьких гранаты. Две из них соскочили в шахту, а одна, стукнувшись о корпус ракеты, брякнулась и завертелась у ног доктора. Суетливо спихнув ее ногой в шахту, он едва успел впрыгнуть к друзьям, как малютки оглушительно взорвались. От взрыва в замкнутом пространстве уши заложило так, что можно было подумать, будто в них лопнули перепонки.

Закрыв дверцу, доктор растерянно посмотрел на допотопную пусковую панель. Даже «Айболит» казался совершенством по сравнению с этим чудом техники начала двадцать первого века. Блюмкин, как хирург перед операцией, растопырил пальцы над панелью и, чтобы собраться с духом, закрыл глаза. Вздохнув, он вновь осмотрел аппаратуру. Тут-то он и обнаружил торчащий сбоку пусковой ключ на цепочке. Повернув его, доктор увидел, что желтые кнопочки, как в лифте, тускло зажглись, и на них появились украинские литеры.

– Надо набрать страну или город, – вспомнил слова героического замминистра Даня.

– Набрать страну, набрать страну, – бормотал доктор, колдуя над идиотской панелью.

«Ф Р А Н Ц I Я», – аккуратно набил он указательным пальцем и хлопнул по красной кнопке.

Внезапно в тесной кабине погас свет, словно отключили электричество, но тут же зажглось тусклое табло, на котором высветилась желтая надпись: «Куди, куди, пане?»

От злости доктор ударил по панели кулаком, потом взял себя в руки и набил: М А Р С Е Л Ь.

Через секунду на табло появилась надпись: «Добре, панэ. До Марселю так до Марселю». Тут же все безумно затряслось, ракета оглушительно взвыла и ощутимо поползла вверх из шахты.

Отшвырнув двух стоящих на нем роботов, поросший кустарником люк откинулся. Тут же из шахты, как из вулкана, вырвался и, бурля, заклубился дым. Из него медленно выползла баллистическая ракета и стала подниматься над землей. Один из роботов успел ухватиться за огнедышащее сопло, под его тяжестью ракета неуклюже завиляла и накренилась. Казалось, что она вот-вот упадет. Но вдруг двигатель автоматически прибавил мощность, и ракета упрямо устремилась ввысь, оставляя густой клубящийся дымный след.

«Перегруз!» – выскочило на табло. Но если бы доктор и мог каким-то образом вмешаться в ситуацию, сейчас он все равно не был способен даже просто оторвать руку от подлокотника. И адское давление все возрастало. Вдруг раздался удар, и отбросившая первую ступень ракета мягко заскользила по инерции над огромной голубой планетой. Какое-то время отработанная ступень с приварившимся к ее соплу военным роботом следовала за ними, но понемногу стала отставать и поворачиваться боком.

Исчерпав силу инерции, пилотируемая часть сбросила, словно скорлупку, титановый обтекатель и на новых двигателях ринулась дальше, горизонтально выравниваясь на заданной орбите. Когда нужная скорость была набрана, двигатели заглохли, и капсула эвакуатора с тремя россиянами на борту повисла над проплывающей голубой планетой.

Машенька потеряла сознание еще до старта. Даня тоже не соображал, жив он или уже нет. Доктор оказался наиболее приспособлен к таким передрягам и теперь, осоловело пялясь на допотопную аппаратуру, молил Бога сохранить им жизнь.