– Господин, я зайду ночью пару раз, чтобы убедиться, что с тобой всё в порядке, – сказал серьёзный великан Ранни, которого больше всего беспокоили ноги Поля. – Не пугайся, если увидишь меня.

– Да лучше спи как нормальные люди, Ранни, – сказал Поль.

Но это было бесполезно говорить. Поль был передан на попечение Ранни, а большой баронец не любил оставлять своего подопечного одного.

Наконец все уснули, в первую очередь девочки, потому что никакие «иголки и булавки» не мешали им спать. Поль поворочался в постели, наконец сон сморил и его.

Через несколько часов он проснулся внезапно и сел, гадая, что его разбудило. Ему приснился громкий щелчок, очень похожий на настоящий.

Он увидел тёмную фигуру у окна и снова лёг.

– Спи, Ранни, – пробормотал Поль. – Ты меня разбудил!

Он лежал, наблюдая за Ранни, и затем закрыл глаза. Принц задавался вопросом, придёт ли Ранни поправлять ему бинты, и решил притвориться спящим.

Минуту или две он больше не слышал ни звука, а затем открыл глаза. Теперь Поль никого не видел – возможно, Ранни ушёл. Отлично!

Ещё один громкий щелчок снова заставил его открыть сонные глаза – это, должно быть, Ранни выходит из комнаты. Он увидел что-то вроде тени или чёрного силуэта. Эта неясная фигура скользнула по стене довольно высоко над полом. Поль хотел протереть глаза, чтобы видеть отчётливо, но сон обволакивал усталого мальчика, уносил всё дальше, дальше. И в этом сне были щелчки, тени и силуэт Ранни.

Он не слышал тихих голосов в соседней комнате. Это Майк и Джек внезапно проснулись, хотя не знали почему. Майк думал, что услышал звук в комнате, и напряг зрение, чтобы разглядеть, откуда он исходит. В комнате было очень темно – из окна не струился даже слабый свет луны, и Майк не смог увидеть ни одной звезды на небе.

Джек спросил шёпотом:

– А, проснулся, Майк? Как себя чувствуешь?

– Не слишком хорошо, – сказал Майк. – Ужасно хочется спать, мне бы до семи ещё поваляться. Но надо смочить бинты лосьоном: опять высохли.

– Ага, я тоже смочу, – отозвался Джек. – Чтоб их, эти «булавки и иголки»… Интересно, как от них защититься? У нас-то нет костюмов, как у тех парней в шахтах.

Заскрипели кровати, когда мальчики сели. Майк поискал фонарик, который всегда был у его кровати, но не мог найти.

– Включи свой фонарик, – сказал он Джеку. – Мой куда-то задевался.

Джек стал искать свой фонарик, но тоже безуспешно.

– Куда я его дел? – проворчал он. – Ну как тут живут без электричества?! Жить в замке – это здорово, но как же плохо без света… Где мой фонарик?

– Темнотища какая! – сказал Майк. – Непонятно, с чего бы. Когда мы ложились спать, была звёздная ночь – без луны, но миллионы звёзд. Должно быть, облака затянули небо…

Джек встал с постели:

– Может, я его оставил на подоконнике… Ох, мои булавки и иголки!

Он подошёл к окну и нащупал подоконник. Но что это? На окне висело что-то плотное, мягкое и тяжёлое.

– Шторы! – вскрикнул Джек. – Кто задёрнул шторы? Неудивительно, что мы ничего не увидели! Из-за них комната чёрная, как смола, и ужасно душная. То-то мне было так жарко в постели!

– Ты же знаешь, я их не задёргивал! – сказал Майк. – Ненавижу спать в духоте. Скорее всего, Димми пришла и задёрнула их…

– Но для чего? – нахмурился Джек. – Мы же болеем. Димми, наоборот, сделала бы как лучше для нас, распахнула бы окна, чтобы мы дышали чистым воздухом! Должно быть, там прекрасная звёздная ночь.

Джек раздвинул шторы, открыл окно, высунулся наружу, глубоко вдохнул тёплый ночной воздух. Небо было полно звёзд.

– Так-то лучше. – Майк встал с кровати. – Дышать можно. И комната теперь довольно светлая – так много звёзд!

Мальчишки высунулись из окна. Была красивая ночь. Однако вскоре мальчики почувствовали, что пора смочить лосьоном бинты – «булавки и иголки» начали невыносимо колоть! Они повернулись, чтобы найти бутылку.

– Мы вполне можем видеть при свете звёзд, – заметил Джек. – Но я бы хотел найти фонарик. Я же помню, что положил его у кровати!

Они пропитали губку лосьоном и смочили бинты.

– Уже лучше, – сказал Джек.

Они снова подошли к окну, чтобы ещё раз посмотреть на прекрасную ночь. И сразу увидели то, что встревожило обоих.

– Ты видишь то же, что и я? – Джек указал в сторону разрушенной деревни.

– Свет над деревней! – выдохнул Майк, поражённый. – Он того же цвета, что и то странное вещество, помнишь, которое смели на совок, когда прогорел огонь!

– Да, – кивнул Джек, глядя на мягко мерцающий туман, нависший над крышами деревни далеко внизу. – Нам бы побольше сведений. Надоело тыкаться туда-сюда вслепую. Что происходит в замке? Что творится в шахтах? Я уверен, Гай связан и с тем и с другим.

– Какой-то эксперимент, возможно, – предположил Майк. – Если это так, тогда ясно, почему ему не нравятся люди, снимающие замок или даже приезжающие осмотреть его. И теперь, когда он знает, что баронцы прибудут сюда через несколько дней, Гай должен закончить эксперимент раньше срока. Неудивительно, что он злится!

Странно окрашенная дымка начала исчезать, хотя всё ещё красиво мерцала. Ребята смотрели, пока она не исчезла.

– Что за зрелище! – Майк снова лёг. – Бьюсь об заклад, Гай был бы в ярости, если бы знал, что мы видели это! Но залежи вещества, которое светится по ночам, не так просто припрятать. Скоро он уже не сможет скрывать свои тайные делишки. И тогда его выведут на чистую воду!

– Чёрт возьми – конечно, он не хотел, чтобы мы это видели! – хмыкнул Джек. – Вот почему шторы были задёрнуты. Он думал так: если мы проснёмся среди ночи, то ничего не увидим! Вот почему наши фонарики исчезли: без них мы бы тыкались в темноте, как слепые котята!

– Дурацкие уловки! – Майк резко сел на постели. – Забираться сюда – задвигать наши шторы – прятать наши фонарики! Должно быть, он сделал то же самое в комнате для девочек и в комнате Поля!

– Могу поспорить, он у всех побывал, – сказал Джек. – Схожу посмотрю.

Вскоре он сообщил, что Майк был прав. Шторы были аккуратно задёрнуты в каждой комнате!

– Я снова их раздвинул. А фонарики не увидел ни у кого. Что он сделал с нашими фонариками? Они с нами прошли огонь и воду. А Гай их украл! Я объявляю ему войну, и посмотрим, кто кого.

– По-моему, война уже идёт, – сказал Майк без тени страха. – И он считает нас достойными противниками. Должно быть, очень боится нас, раз пытается помешать нам.