И тогда я пошла на разговор с нашим третьим собственником.

– Дмитрий, нам нужно поговорить! – с этими словами я зашла к нему, едва только дверь открылась.

– Проходите, Ольга.

За дверью второго этажа меня встретила точно такая же квартира, как и моя собственная. Та же галерея белых дверей, точно такая же зелёная краска на стенах и линолеум под ногами.

– Проходите на кухню.

– Борис мне выкатил претензию на двести тысяч. Расскажите мне про него и этот дом, я хочу понять, с кем имею дело.

– Это в его духе. Скорее всего, эта претензия обоснованная, а значит, вам придется заплатить.

– Вы тоже платили?

– Нет.

– Как вам это удалось?

– Я дал то, что ему нужно.

– А что ему нужно?

– Ему нужен этот дом. На то у него есть ряд причин. Я согласился и теперь после перестройки у меня будет только моя квартира. А Борька волен сам распоряжаться подвалом, чердаком и парковкой.

– Ах, вот в чём дело. Хитрый какой, ну я ему покажу!

– Равные права – равные обязанности, так записано в законе, – со вздохом отвечает Дмитрий.

– А вы бороться не пробовали? Я же правильно понимаю, что подвал, чердак и парковка – это возможность дополнительного заработка?

– Именно так! Но у меня нет, ни денег, ни желания участвовать в их реставрации.

– А мне никто и не предлагал! Может, я хочу.

– Чай? Кофе? Коньяк? Вино?

– Чай!

Это был вечер понедельника. Все выходные родители помогали мне налаживать быт. Мама не приставала с вопросами, как и на что я буду жить дальше, а помогала разбирать вещи и мыть окна. А папа два дня изучал дымоход у камина. Прочищал, смазывал и соскребал сажу, а по итогу вынес вердикт – топить можно. И вопрос выноса мусора стал менее острым. То, что горело, я стала сжигать. Но трое санок и два рамы от велосипедов, самогонный аппарат и три мешка банок – то немногое, что мы выкинули.

– Хотя нет, давайте вина. Неправильно началось наше знакомство. Вы добры ко мне, а я огрызаюсь. И мне стоило сначала разобраться, что с этим домом не так.

– Этот дом в конце девятнадцатого века построил прапрадед Борьки. Он был купцом. Он был из рабочих, но очень сильно хотел не только денег, но и положения в обществе. К сорока годам он сколотил небольшое состояние и женился на дочери обедневшего дворянина. Этот дом он построил для своей жены. Они жили в этой квартире, а остальные сдавали. После революции их сначала раскулачили, а потом уплотнили. Всю их собственность национализировали, и остались они жить в двадцатиметровой комнате с тремя детьми. Борька с детства слушал от бабки, что тут всё его, и решил во что бы то ни стало вернуть семье былое величие и этот дом.

– Понятно. Для него это миссия по жизни и дело чести.

Дмитрий сходил куда-то в глубину квартиры и вернулся с бутылкой вина и штопором. Без формы он выглядел худым и угловатым. В старых спортивных штанах и белой когда-то майке он был похож на питерского алкаша. Коротко стриженые тёмные волосы, усыпанные сединой, и морщины вокруг глаз делали его старше своих лет. По моим подсчётам ему было чуть больше сорока.

– Не возражаете, если я закурю? – спросил он после того, как разлил вино по бокалам.

– Да пожалуйста, я тоже иногда покуриваю. Значит, Боря не отступит и будет выживать меня всеми способами.

– Это да. Могу лишь заверить, что способы будут законными. Сдалась вам эта квартира, вас же с ней ничего не связывает. Купите себе любую другую, если вам прям старое нравится. В Питере в центре убитых коммуналок больше, чем нормальных квартир. Борька – риелтор экстра-класса, стольких из этого дома переселил, и никто не жаловался.

Вино оказалось на удивление вкусным и сильно пьянящим, и я начала долгий рассказ про свою жизнь. В ходе рассказа мы перешли на «ты», и я успела немного всплакнуть. Я рассказала про развод с Игорем, как осталась без дома, который строила пять лет. Про встречу с Валерой и наши счастливые полгода. Я рассказала ему, как нашла тайник с военными наградами в старом доме, а потом и хозяйку всего этого сокровища.

– И пришла жена Валеры и морально меня уничтожила. Любимый мужчина – её муж, мой дом – её собственность. Сейчас я впервые в жизни стала жить в своей квартире. У меня нет сил и желания менять её на другую. Тем более не потому, что мне тут не нравится, а потому что кто-то другой на этом настаивает. Мне хорошо тут, я влюбилась в эту квартиру.

– Оля, я всё понял и попробую помочь тебе с Борей. Он неплохой человек.

– У тебя все хорошие, я это уже поняла.

Я выпила всё вино, выкурила две сигареты и рассказала незнакомому человеку всю свою жизнь. Нетвёрдой походкой я поднялась к себе на этаж и мгновенно заснула. Завтра тридцать первое декабря. Завтра я подумаю, как встречать Новый год так, чтоб не быть одной весь оставшийся год.

Следующим утром я выходила из квартиры на втором этаже. В руках у меня было ведро с водой. В это время мне навстречу попался Борис.

– Ах, вот как вы устроились! Ну, Димка! Я ему покажу, как сомнительным дамочкам ключи от моей квартиры давать! Ну, Рыбкин, добрая душа.

– А нечего было трубы перерезать мне.

– А я их вам и не перерезал. Я их себе делал! Когда деньги по претензии заплатите?

Я поставила ведро на пол и откинула волосы с лица. Не лучший момент для беседы про деньги, но меня уже было не остановить.

– Уважаемый Борис, я обязательно заплачу свою часть за ремонт труб. Но не ранее, чем изучу смету на работы, накладные на материалы и проект на эти самые работы. Я самолично, с фонариком и рулеткой, проверю, сколько конкретно труб у вас ушло на общие территории. И не дай Бог эта сумма окажется существенно ниже заявленной в претензии. Я накатаю вам иск за мошенничество и вымогательство!

От моей речи у Бориса открылся рот. Я видела, как его лицо начинает краснеть, а грудная клетка раздуваться. Он вот-вот взорвётся, подумала я, но останавливаться и не собиралась.

– Я десять лет работала главбухом в строительной фирме и, уж поверьте мне, умею считать и разбираюсь в строительных работах и материалах. Не смейте меня пугать претензиями, адвокатами и своими криками. Вы мелкий жулик!

– Я не жулик! У меня всё правильно посчитано. Я на свои деньги восстанавливал этот дом.

– Вот я и проверю. Так что прошу предоставить мне копию всех тех документов, которые я перечислила. Если через два дня вы мне их не принесете, то я приду со своим адвокатом их запрашивать официально!

– Так Новый год же сегодня, я завтра улечу с семьёй отдыхать На Мальдивы.

– Ну, значит, сегодня приноси. Я никуда не улетаю.