— Фаэлон. Это богиня. Мы ничего не можем поделать против Нее. Нам остается только смириться.

— И убить?! Герт, ты понимаешь, что говоришь?! Мы не будем превращаться в зверей по воле Ледяной Богини.

— А что мы сделаем? Навлечем на себя Ее гнев и утонем вместе со всеми?

— Уйдем! Пусть Она остается одна на выжженной равнине, пусть берет себе в жертвы пепел! Но людей не будет на этой проклятой земле! Нужно поговорить с Гретаной, объяснить ей, кто у нее в соседях. Чем ей придется платить за реконструкцию дворца и столицы. Она же не сумасшедшая. Она поймет и уйдет.

— Поймет? Если бы она могла понять, поняла бы сразу. Она не станет нас слушать. Скажет, что мы несем бред.

— Мы должны очень хорошо объяснить. Мы не можем планировать заклание невинных по первому требованию Иртел.

Маги замолчали. Затем Лассира промолвила:

— Хотелось бы мне знать, про кого Она говорила, что он дал Ей щедрое подношение… Как Она тебе сказала об этом, Билар?

Пострадавший маг нахмурился, вспоминая. Лицо его перекосилось от боли, ибо слова богини вновь зазвучали в голове.

— Один из вас сделал Мне щедрое подношение. Жалкий червь, как и ты, но умнее и почтительнее. Он сразу понял, как Меня умилостивить. Если будешь таким же умным и почтительным, получишь Мои милости, как и он.

— Держу пари, это Кэрдан, — буркнула Лассира.

— Это мог быть один из его учеников, — возразил Вартах. — Кэрдан сгинул с братом.

Фелион скорчила мрачную гримасу. В гибель Кэрдана она не верила. Волшебнице не хотелось больше слушать товарищей, рассуждавших, кого стоит принести в жертву кровожадной богине. Она повернулась и вышла из покоев Билара. И услышала мужской голос:

— Желаю здравствовать и процветать, монна Фелион. Опечален видеть вас не в духе. Значит ли это, что наши дела плохи?

Это был молодой маг Гиран. Он пришел в столицу неделю назад, и привел с собой двадцать семь арвигских сельчан. Благодаря ему они выжили в деревне, где Гиран исполнял традиционное поручение практикантов Академии со средними способностями: снимать сглаз и порчу доморощенных деревенских колдунов.

Когда Гиран пришел к Фелион со своими подопечными, она воздала хвалу Создателю: одиннадцать крепких мужчин, восемь работящих женщин, шесть детей, из которых трое были вполне взрослыми, смышлеными и прыткими, готовыми бегать по дворцу с поручениями взрослых. Трое малышей и двое стариков показались не таким уж бременем по сравнению с основательным подкреплением рабочей силы.

Сам Гиран также оказался весьма полезен — способный и понятливый, он уже выполнил пару поручений Фелион с куда большей скоростью и меньшими хлопотами, чем его соученики.

— Желаю здравствовать и процветать, лорд Гиран. Дела наши и впрямь не столь хороши. Нам нужно сеять, чтобы снабдить провизией всех обитателей дворца и будущей столицы… помилуй их Создатель. А земля выжжена до основания. И мы не можем организовать пахоту далеко от дворца, ибо у нас нет ресурсов на транспортировку. Надежды Билара на Иртел, которая Своей доброй волей обратит пепел в плодородную землю, не оправдались. Она хочет крови, а не урожая.

— А зола, монна? Весьма недурственное удобрение почвы.

— Но не сама почва. Кэрдан оставил после себя много золы. Но не оставил почвы.

— Можно сгустить золу до консистенции почвы. Чуть-чуть изменить формулу магией — и получим чернозем.

Фелион несколько секунд смотрела на молодого мага.

— Лорд Гиран, как вышло, что вы получили столь отдаленное назначение на практику? Кэрдан предпочитал держать сообразительных студентов под рукой.

Молодой человек криво усмехнулся.

— Я имел несчастье оказаться соперником милорда. На первом курсе я удостоился благосклонности леди Эйтаны… Но когда сам Придворный Маг пожелал ее благосклонности, она, разумеется, предпочла милорда салаге студенту. С тех пор моя учеба протекала не слишком удачно. Самому милорду не было дела до меня, но большинство преподавателей почему-то считали, что угодят ему, если завалят меня на экзамене. Я понял, что мне придется делать карьеру вдали от столицы, и заинтересовался аграрной магией. Она не слишком развита, и это направление показалось мне перспективным.

— Да еще каким, лорд! Мы назначим вас Главным Королевским Агрономом! Отныне вы — наш ответственный за посевы! Подчиняетесь только Талиму.

— И Ее Величеству?

— Убереги Создатель. Надеюсь, Ее Величество не снизойдет до посевных работ, потому что иначе урожая нам не видать… Пойдемте, я представлю вас Талиму!

Схватив молодого мага за руку, Фелион втащила его в покои Билара, где Старые продолжали обсуждение. Хотя бы одно положительное событие в череде сплошных невзгод…

Капитан лейб-гвардии Шемас Лебар катил к подъемнику тележку строительного раствора. Хитроумное устройство, сконструированное островитянами Архипелага, позволяло тягать материалы с этажа на этаж и бесовски экономить время при отделочных работах. А еще силы немногочисленных работников. Королевский клич достиг провинций, и желающие участвовать в реконструкции столицы прибывали каждодневно. Но рук все равно не хватало.

— Лайдон! — окликнул Шемас невысокого щуплого паренька. Тот перетаскивал с паллета на подъемник ведра краски. — Погоди-ка немного, я пристрою раствор и помогу тебе.

— Не стоит беспокойства, капитан. Я справлюсь.

Гордый, шельмец. И грамотный. Мальчишка прибыл несколько дней назад из Атреи. Шемас недоумевал, что заставило этого тонкокостного бастарда с замашками настоящего лорда двинуться в столицу. Мальчишка явно был не приучен к тяжелой черной работе. Он почти ничего не рассказал о себе, лишь упомянул, что служил атрейскому мелкопоместному лорду, когда услышал клич Ее Величества и решил послужить государыне в восстановлении столицы. Возможно, сопляк надеялся, что благородное воспитание поможет ему получить должность писарчука или что-то в этом роде. Если так, ему пришлось жестоко разочароваться.

Во дворце трудились все, кроме единиц выживших стариков, совсем малых детей, королевы и ее братьев. Хэгет и Шегет были единственными, кто воспользовался привилегией принцев крови не участвовать в работах. Чем они занимались, когда охотиться стало негде, Шемас предпочитал не думать. Роскошных борделей в столице не осталось, но в шлюхах недостатка не было. Эти откликнулись на зов государыни быстрее прочих, в одночасье наводнили столицу похлеще клопов.

Шемас вкатил тележку с раствором на подъемник и подошел к паллету с краской. Невзирая на протесты Лайдона, Шемас втолкнул паллет на платформу подъемника. Пацан пытался помочь, но проку с него было, что с козла молока. Физической силы мальцу не доставало, даже для его возраста.

Юнец сказал, что ему шестнадцать, но гвардеец сомневался в том. У мальчика даже не начала пробиваться щетина. В лучшем случае, ему исполнилось четырнадцать. Шемас полагал, что отец баловал незаконного сына, воспитывал как благородного. А потом умер, и наследники турнули ненужного нахлебника. Что еще могло выгнать бастарда с такими манерами искать удачи в разрушенной столице?