Он точно знал, кому принадлежит эта комната. Элиза Мирикс заказала свой парадный портрет, который теперь висел на стене над кроватью. Он был такой же большой, как и портрет Аннализы, и такой же впечатляющий. Дэниел осторожно приблизился к нему.

Выглядела она величественно. У нее были высокие скулы и полные губы, и она казалась бы красивой, если бы не напряженный взгляд и нахмуренные брови, намекавшие на дурной нрав. Она позировала, как королева, сидя, сложив руки на коленях и слегка наклонив голову. Ее черные волосы были уложены в элегантную прическу. Единственным признаком сходства между ней и дочерью была бледная кожа.

Дэниел заглянул в сумку, которую держал в руке. На портрете у Элизы на шее было точно такое же изящное бриллиантовое колье, что лежало сейчас в сумке. Он повернулся к бюро и нашел пятна в пыли.

– Прошу прощения, – пробормотал он, обращаясь к теням, и возвратил на место ожерелья, серьги и расчески. Взгляд Элизы, казалось, впился ему в спину, будто она безмолвно осуждала его. Кайл добрался только до второго ящика, когда его прервали, поэтому Дэниел быстро разложил вещи по местам, как мог.

Бедная Аннализа. Такой родительнице, как Элиза, наверняка, было трудно угодить.

Дэниел на мгновение задумался, удастся ли ему найти комнату Аннализы где-нибудь на третьем этаже, но он и так уже переступил границы, которые установил для себя, и теперь чувствовал себя неудобно. Сумка и рюкзак опустели, он перекинул их через плечо и вернулся в коридор, закрыв за собой дверь спальни Элизы.

Осталось навести порядок только в одном месте, но Дэниелу было страшно приблизиться к нему. Он расправил плечи, возвращаясь на площадку, и повернулся к каменному проходу, который вел к двери башни.

ХОТЯ КАЙЛУ НЕ УДАЛОСЬ взломать дверь, он был очень близок к этому. На полу кучей лежали три замка из четырех, запирающих дверь. А деревянное полотно, к которому они крепились, раскололось. Последний болт – бронзовый, небольшого размера – тоже был почти выбит, и едва держался на месте – можно выдернуть голыми руками.

Дэниел подошел к сооружению. Из-за двери доносился еле слышный шум. Он напоминал звук скребущих по дереву ногтей Аннализы, как прошлой ночью.

У него сжалось горло. Сквозь царапание слышался резкий свист, будто кто-то хватал воздух ртом. Дэниел нахмурился, наклонился ближе и задержал дыхание, проводя кончиками пальцев по двери.

Он почувствовал, как кто-то скребет ногтями по дереву, как будто пытаясь выбраться. Он скользнул взглядом по сломанным замкам, валявшимся на полу. Они были изъедены ржавчиной. Эту дверь уж точно никто не открывал лет сто, а то и больше. Что бы там ни было, оно уже мертво.

Существо по ту сторону двери подвывало, выдыхая со свистом. Царапанье стало громче, и он даже чувствовал его траекторию. Сначала ногти царапали дверь прямо над его головой, затем опускались к уровню талии, и снова вверх и вниз, пытаясь вырваться наружу.

Странные кристаллы, которые он заметил, наткнувшись на дверь в первый раз, теперь сверкали на полу, частично лишившись изящности. Через секунду он понял, что произошло: Кайл растоптал их, пытаясь взломать дверь. Раньше они располагались четкой линией вдоль деревянного порога, а теперь их хрупкая структура была разрушена и размазана по полу.

Сквозь дерево донесся вой. Дэниел вздрогнул и отшатнулся. Дрожа, он побежал обратно по коридору в ближайшую комнату. Там у кровати он нашел относительно неплохо сохранившийся деревянный стул. Он пронес его по каменному коридору и установил у двери так, чтобы спинка блокировала дверную ручку. Нельзя сказать, что это хорошая замена настоящему замку, но он надеялся, что стул хоть немного поможет.

Бран готов был убить, чтобы то, что находится внутри башни, в ней и оставалось. Я должен верить, что для этого есть веская причина.

Пока Дэниел спускался по лестнице в холл, он мысленно обдумывал слово верить. Он верил Кайлу, а его кузен воспользовался этим и попытался разрушить новую жизнь Дэниела ради личной выгоды. Кайл был его двоюродным братом, и Дэниел считал его своим другом. Он прожил с ним рядом, в одной квартире, целых полгода. А Бран был незнакомцем, человеком, лица которого он никогда не видел. И потому Дэниел молился, чтобы не оказаться в дураках, доверившись своему необычному и опасному нанимателю.

Кот покинул насиженное место у огня. Дэниел осмотрел холл, надеясь обнаружить его, но тот, наверное, поднялся наверх или нашел где-нибудь укромное местечко. Дэниел положил еще одно поленце в огонь, чтобы кот мог погреться, если вернется. Затем снял сумку и рюкзак Кайла с плеча и аккуратно сложил у двери.

– Бран, я еще раз прошу прощения за то, что произошло. Если я могу что-нибудь сделать, чтобы все исправить, скажите мне. Или… напишите записку или еще что-нибудь…

Он чувствовал себя дураком, обращаясь, как ему казалось, к заброшенному дому. На этот раз он даже не стал ждать ответа, а просто подхватил холщовый мешок с лилиями в горшках и двинулся в сад.

Результаты его работы по уничтожению сорняков на дорожке между особняком и склепом Аннализы были несильно заметны, но зато хождение туда-обратно дало свои плоды. Ему удалось протоптать тропинку среди сорняков и стало легче ориентироваться в зарослях сада. Он устал, как собака, но ему хотелось еще кое-что сделать, прежде чем вернуться в коттедж. Земля вокруг склепа без колючих кустов, которые он вырвал, казалось голой, и ему хотелось прикрыть эту наготу чем-нибудь красивым.

Он опустился на колени и стал голыми руками копать ямки в мягкой земле вокруг камней. Вынув лилии из горшков, он осторожно освободил корни и посадил их в грунт, который должен был стать им новым домом.

– Скоро здесь будет красота.

Он присел на пятки, чтобы полюбоваться результатом: пышные лилии и темный плющ прекрасно оттеняли друг друга. А когда растения вырастут, станет еще лучше.

Вдруг краем глаза он заметил небольшое цветовое пятно в той части склепа, которая была предназначена для отдыха. Дэниел решил выяснить в чем дело и увидел, что кто-то положил небольшой букет полевых цветов под дверью в задней части ниши. Он был изящным и хрупким – не более пяти стебельков, но Дэниела тронула эта картина. Видимо, он наводил здесь порядок не только ради Аннализы. Но и ради Брана, который хотел навещать ее.

Он вышел из склепа и пошел по тропинке, ведущей к коттеджу. Стоял только ранний вечер, но усталость и напряжение навалились на Дэниела, и он почувствовал, что валится с ног. Он быстро вымылся у раковины, но сил на то, чтобы развести огонь, ему не хватило. Он рухнул в кровать и провалился в сон.

Тук-тук-тук.

Дэниел застонал и перевернулся. Шея и плечи затекли, за виском ритмично пульсировала боль. Занавески были плотно задернуты, скрывая луну, поэтому он не мог определить время, но предположил, что до утра еще несколько часов. Он спал довольно долго, но все равно никак не мог проснуться и был готов снова провалиться в сон.