Первым прервал затянувшееся молчание Василий.

– Ты придумала, что нам делать дальше? – спросил Василий, отгоняя стайку хищных насекомых, атаковавших его потную лысину.

– Для начала неплохо бы понять, почему его убили.

– И только-то? – зло усмехнулся Василий.

– Можешь кривляться сколько влезет, если бы ты побольше читал и поменьше смотрел всякую дрянь по телику, то наверняка бы знал, что мотивов для убийства не так уж и много. Либо любовь, либо деньги. В крайнем случае и то и другое. Что у Стрельцова на личном фронте, ты знаешь? Может, его посетила страстная любовь или у него в прошлом имеется десяток обесчещенных барышень с детьми на руках?

– Если бы ты поменьше читала всякую дрянь в мягких обложках и побольше смотрела образовательных передач по телику, такая чушь тебе бы в голову не пришла, – ехидно прокомментировал Василий.

– Так я и думала. Остаются деньги, – спокойно ответила Юля, пропустив Васин выпад мимо ушей. – Значит, из-за денег. Осталось только решить, из-за каких. Из-за тех, что в кошельке лежали?

Василий молча постучал кулаком по лбу. Юля сладко улыбнулась.

– Нам нужен помощник, – важно заявила она.

– Да ну? – издевательски вздернул брови господин Ползунов.

– Во-первых, мы не знаем языка.

– Да что ты? – Василий явно нарывался на скандал, и Юля твердо решила ему не поддаваться.

– Как ты общался с местными, когда вел переговоры?

– У меня был переводчик.

– А где ты его взял?

– В посольстве. На него не рассчитывай. Он нам не поможет, – сразу расставил точки над «i» Василий.

– Так я и предполагала. Но это не столь важно. Скажи мне, друг Василий, а есть в фирме Стрельцова русские сотрудники?

Василий перестал злиться и заинтересованно взглянул на жену.

– Ну?

– Ну – да? Или ну – нет?

– Ну – да, – кивнул Ползунов.

– Ну и кто это? – предельно медленно и спокойно спросила Юля.

– Правая рука Стрельцова. Убойников Аркадий Викторович.

– Что ты о нем знаешь?

– Приехал в Камбоджу вместе со Стрельцовым в начале девяностых. До этого работал в каком-то сибирском университете, изучал Камбоджу, знал язык. Стрельцов его там отыскал и спас от голодной смерти.

– Почему от голодной смерти? Его пытали голодом на кафедре? Или они с коллегами устроили голодовку в знак какого-нибудь протеста? – Ползунов покачал головой. – Бандиты в заложниках держали?

– Что за бред? Кому он нужен был? Просто зарплату перестали платить, вот он и голодал. Кому в девяностые годы были нужны такие, как он?

Никому. Юля хорошо помнила то время, когда ее преподавательской зарплаты с трудом хватало на проездной.

– А что потом было? – вернулась Юля к насущным проблемам.

– Стрельцов открыл какое-то сомнительное предприятие…

– Какое?

– Понятия не имею. Но что-то не совсем законное.

– А Убойников?

– Убойников был с ним, и когда встал вопрос о том, кто будет руководить камбоджийским филиалом, ответ был очевиден. Бизнес Стрельцова развивался, дела шли в гору. Вместе со Стрельцовым поднимался и Убойников. Он был предан, честен, исполнителен. И с нами разговаривать точно не станет, а в тот же миг сдаст полиции или свою службу охраны натравит, – многозначительно взглянул на жену Василий.

– Странно, – проговорила Юля, наивно хлопая глазами. – Стрельцов кхмерского не знал. Подолгу отсутствовал в стране, все дела вел Убойников. Странно, что он не кинул своего шефа. Ведь он легко мог это сделать.

– Знаешь, не все люди способны действовать самостоятельно. Не хватает энергии, идей, решительности, да мало ли что. Убойников отличный заместитель. Руководитель. Но не предприниматель. Большой бизнесмен из него никогда бы не вышел. Да и слишком хлопотно. А под крылом Стрельцова ему было надежно, сытно и спокойно. Достаток, уважение и относительно небольшая ответственность. Все важные решения Стрельцов принимал сам.

– Вот видишь! – довольно проговорила Юля. – А теперь, когда его благодетель приказал долго жить, что ждет преданного оруженосца? Отставка и пенсия? А может, что и похуже? Кто теперь будет хозяином фирмы?

– Наследники, должно быть. Жена, – пожал плечами Василий. – Хотя… Я не очень хорошо представляю себе дела в стрельцовской фирме, но кажется, у него был компаньон из местных. В таком случае русские наследники получат фигу с маслом.

– А Убойников вполне может получить этой фигой по голове. – Юля выразительно посмотрела на мужа.

– Гм.

– А если Стрельцова убили компаньоны, или конкуренты, или люди, которых он подставил, то и жизнь Убойникова наверняка подвергается определенному риску.

– Юлька, ты гений! – Василий с радостным удивлением смотрел на жену.

Юля сперва самодовольно улыбнулась, но, взглянув в глаза мужа, тут же надулась. В них она ожидала увидеть восхищение, а не удивление. Лично для нее в собственной гениальности не было ничего удивительного. Такой уж она родилась.

С самого раннего утра Юля начала терзать мужа.

– Ты знаешь, где живет Убойников? – решительно спросила она.

– Понятия не имею, – пожал могучими усталыми плечами Василий.

– А где находится офис Стрельцова?

– Здесь недалеко. В современном офис-центре. Его фирма целый этаж занимает.

– Ты не помнишь, там парковка или подземный гараж есть? – продолжала настырно допытываться Юля.

– Не знаю. Мы с Юрием, это мой переводчик бывший, ехали мимо на машине, со встречи возвращались, и он мне показал офис Стрельцова. Я только здание успел рассмотреть, и все.

– Вот поэтому нам и надо заранее на месте осмотреться, – подняла палец вверх Юля. – Я думаю, если мы не можем встретиться с Убойниковым у него дома, значит нужно подкараулить его на работе. Но шансов проникнуть в офис до прибытия сотрудников фирмы и устроить засаду в его кабинете у нас нет. Поэтому есть предложение. Подкараулим его на стоянке. Едва он остановится, влезем к нему в машину и, приставив к голове пистолет, изложим наши доводы.

– У нас нет пистолета.

– Ладно. Приставим нож к горлу. Тоже эффективно.

– У нас нет ножа.

– А фантазия у нас есть? – раздраженно спросила Юля. – Приставишь к его голове мою помаду, он от страха не разберется. Круглое, твердое, и ладно. Главное – лицо пострашнее сделай. Такое, с каким ты со мной недавно беседовал.

Аркадий Викторович Убойников, сорока восьми лет, среднего роста, полноватый, некрасивый, хмурый и невыспавшийся, ехал на работу.