– Почему мы еле тащимся? – спросил Петрищев, поглядев в окно и заметив, что их лимузин движется со скоростью трактора.

– Я обещал покойнику, что он будет доставлен на кладбище неторопливо. Банкир очень не любил быстрой езды.

– Мы едем на кладбище? – спросила Вика и еще сильнее задрожала.

– Мы уже приехали, – сообщил Седой.

Катафалк въехал в кладбищенские ворота и повернул на боковую аллею. Они остановились возле свежевырытой могилы, и водитель попросил всех выйти.

Седой с Антоном взялись за гроб, вытащили его и поставили на краю могилы. Потом Седой легонько подтолкнул банкира, и тот с грохотом полетел вниз.

– Я тут где-то оставил орудие труда… – сказал водитель и, оглядев холм земли, извлек лопату и быстро забросал могилу. – Видите горы цветов и венков? Тут недавно хоронили брата нашего покойничка. Теперь они рядышком. Нескучно лежать…

– Вы страшный человек, Тир, – сказала Вика.

Антон вытаращил глаза.

– Что уставился? Меня зовут Тир. Забыл? Я ведь уже представлялся однажды…

Седой протянул Петрищеву руку. Тот неуверенно ее пожал.

Выезжая за кладбищенские ворота, Седой посмотрел на обнявшихся юношу и девушку:

– Вика, я тебе обещал изменить друга. Ты хотела иметь исключительно выдающуюся личность. Ты ее получила.

– Пусть он будет самым обыкновенным, лишь бы был со мной и любил меня, – ответила Вика и в первый раз улыбнулась.

Катафалк остановился. Антон посмотрел в окно и увидел светящуюся рекламу банка «Недра».

– Вика, мы возле твоего дома, – удивился он.

– Попрощайся с барышней, и поедем к тебе, – сказал Петрищеву Седой. – Пора рассчитываться по счетам. Тебе деньги не нужны. Я их использую гуманно. Надо же дать возможность банкиру совершить достойный поступок хотя бы посмертно?

– Кто ты, Тир? – спросила Вика. – Ты черт?

– Я гость, которому позволено вернуться… Так сказать, командировочный с того света для завершения незаконченного проекта. Теперь с вашей помощью я его завершил.

– Своей победой в конкурсе красавиц я тоже обязана тебе?

– Ты обязана своей любви. Любовь делает людей красивыми.

Проводив Вику до двери, Антон вернулся на улицу, очень опасаясь, что черный лимузин исчезнет. Но Седой ждал.

Они ехали по Москве. Край неба на востоке посветлел. Над столицей начинался рассвет.

– Тебе вынести твои миллионы? – спросил Петрищев, когда они подкатили к его дому.

– Зачем выносить? Они здесь, – усмехнулся Седой и кивнул назад.

Петрищев оглянулся и увидел простой деревянный гроб. Крышка гроба лежала рядом, а вместо покойника ящик заполняли пачки сторублевых купюр в банковской целлофановой упаковке.

– Они настоящие или это мираж? – спросил Антон.

– Деньги всегда мираж. Мираж, придуманный людьми. Бумажки, на которые можно поменять картину Рафаэля или новую математическую формулу, которую ты изобретешь когда-нибудь…

– Что ты с ними собираешься делать?

– Переведу на счет венерического диспансера. Пусть закупят за кордоном лекарств и вылечат паренька, – того, что помог твоей возлюбленной…

Антон вышел из странного лимузина, медленно поднялся в свою квартиру. Родители мирно спали. Он бросил пустой рюкзак под вешалку, обошел квартиру. Все было чисто и прибрано. В комнате Петрищев раскрыл шкаф. Костюмы висели на своем месте. Внизу, там, где еще вечером лежали его миллионы, стояли туфли желтой кожи и черные лаковые ботинки. Антон подумал и медленно направился в туалет.

Дрожащей рукой он дотронулся до спускового устройства и услышал характерный звук ватерклозета. Никаких чудес не произошло.

Антон использовал туалет по прямому назначению и, вернувшись в комнату, с удовольствием открыл книгу «ОСНОВЫ МАТЕМАТИКИ В ПРИМЕНЕНИИ К ЕСТЕСТВОЗНАНИЮ».