Ну если Вовочка обещал, то непременно сделает».

Соболь засмеялся. На этот раз не удержался и Опарин.

Смирнов же, сохраняя серьезную мину, сказал:

– И напоследок вам, как говорится, на десерт, про того же Вовочку. Подрос он, окончил школу, стал депутатом. Ну раз депутат, то, значит, интервью берут. Журналист спрашивает: «Скажите, Владимир, если, конечно, помните, кто был вашей первой учительницей?» Депутат Вовочка отвечает: «Помню, как не помнить? Физичка в восьмом классе».

Тут же засмеялись и Соболь, и Опарин.

Шедший за ними Волченков повернулся к Жилину:

– Кто такой весельчак у тебя?

– Старший лейтенант Смирнов.

– Душа коллектива?

– И душа, и проблема одновременно, но не на боевых. Это сейчас парни в расслабухе. Пусть, я не против.

– Да, – проговорил Волченков, – работа вам предстоит – врагу не пожелаешь.

– Для нас, Юра, обычная работа.

– Но хоть доплачивают?

– Доплачивают. Но далеко не как Вовочке-депутату из анекдота.

– Это понятно. Ну вот и ваш блиндаж.

– Вижу. Ответь, народ в роте нормальный?

– А разве тебя не вводили в курс дела на базе?

– Ты здесь с ними, можно сказать, живешь, а на базе что знают?

– Нормальный. Подготовка, конечно, подводит, но ничего. Воевать можно. Главное, бойцы злые на игиловцев, рвать на куски готовы.

– Вот это хорошо. Ладно, я сам все посмотрю и – спать. Вечером встретимся.

– Водочки?

– Нет! Никакого спиртного. Работа, Юра. Теперь все, только работа.

– Понял! Не застанешь на КНП, вызови по рации.

– Найду!

– Спокойного сна и хорошего отдыха.

– Спасибо. Еще бы не жара эта. Такое ощущение, что в июль десятого года попали.

– Климат. С этим ничего не поделаешь. Ночью прохладнее будет.

– Ну хоть ночью.

Бойцы были уже в блиндаже.

Спустился вниз и Жилин. Для него поставили отдельную кровать слева от входа. Остальные – двухъярусные. В блиндаже было прохладно. Уже через несколько минут бойцы группы и наводчики крепко спали. Они знали цену отдыху. Есть возможность – отдыхай, потом может сложиться так, что сутки на ногах провести придется.

После отдыха Жилин, узнав, что командир роты и советник находятся на КНП, поднялся на высоту.

– Что у нас? – спросил он.

– Тихо, – ответил Волченков, – беспилотник над районом.

– Значит, запустили? Это хорошо. Тебе поступают данные с него?

– Нет, передают с базы, если только «духи» задумают что-то, например, как в прошлый раз, подвод на позиции «Град».

– Из этого следует, что басмачи местные ведут себя пассивно.

И тут же в помещении появился связист. Он, как и положено, обратился к своему командиру:

– Господин капитан, российская база на связи.

– Меня вызывают?

– Никак нет. Господина русского капитана.

– Так чего ко мне обращаешься?

– Вы мой начальник.

Волченков поднялся:

– Ладно, Адан, не наезжай на сержанта.

И взглянул на Жилина:

– Пойдешь со мной?

Тот пожал плечами:

– Зачем? У тебя своя работа, у меня своя. Что надо, сам скажешь.

Капитан прошел к связисту. Вскоре вернулся:

– Новости, господа-товарищи, таковы: Самер аль-Диаб получил подкрепление, четыре танка, три миномета, тягачи и личный состав вместо уничтоженного в результате авиаудара.

Жилин проговорил:

– Как говорится, восстановлен статус-кво. Но не думаю, что в резерве у игиловцев бойцы, имеющие тот же уровень подготовки, что и погибшие. Минометы – это, конечно, хреново, но я видел, что подошла «Нона». Это орудие принесет много хлопот «духам», если экипаж опытный.

– Экипаж опытный, – ответил Сабир. – Готовился на полигоне под Рязанью.

– На базе десантного училища?

– Да.

– Ну, тогда действительно парней натаскали, как надо.

– Но подошел и взвод «Т-72», их не видел?

– Видел. Удивляюсь твоим парням, Адан: они, как шахтеры, пробили в камне надежные глубокие укрытия.

– Да, у нас народ работящий, выносливый.

– Особенно тот, что торгует на рынках.

– И тот тоже, а ты как хотел? Ведь товар привозится из округи. Его собрать надо, загрузить, разгрузить, разложить.

– Ладно. Все это хорошо, я согласен с тобой.

Жилин прикурил сигарету:

– Интересно, с той стороны за нами так же пристально наблюдают?

– Конечно, – не раздумывая, ответил Сабир. – Наши наблюдатели отмечали повышенную активность наблюдателей банды аль-Диаба.

– Значит, «духи» знают о подкреплении. Они в курсе, что куда-то выходили два БМП. И уж точно из Саара они получили информацию о нас.

– Не факт, – проговорил Сабир, – но если даже и так, то на вас не написано, что вы спецназ или наводчики. Группа советников, возможно, охрана высокопоставленного российского чиновника, приехавшего в Саар для решения своих задач. Сейчас же одних только гуманитарных дел везде полно.

– Ну да, гуманитарии, что профессионально завалили игиловского снайпера. Но хрен с ними, с «духами». Я вот что решил. – Жилин докурил сигарету, затушил в банке из-под консервов. – Ночью, с двадцати двух часов, проведем разведку маршрута: позиции – район левой балки, в сам овраг спускаться не будем, пока не сняты минно-взрывные и сигнальные ловушки, выдвижение – к оврагам между позициями и Черным холмом, в дальнейшем – к самому холму. Задача – определение возможности подхода к Черному холму, оценка обстановки непосредственно у горного прохода. Туда-обратно порядка десяти-одиннадцати километров, это с привалами и средней скоростью скрытного продвижения в два-три километра в час, около пяти часов, час на разведку непосредственно у холма, ровно шесть часов, берем запас полчаса, следовательно, разведгруппа должна вернуться на позиции до того, как начнет светать, до 4.40 – 5.00 в сумерки. Нормально.

– От нас что-нибудь требуется? – спросил Волченков.

– Человек, знающий местность.

Советник посмотрел на ротного.

Тот ответил, не раздумывая:

– Снайпер из отделения управления и обеспечения, рядовой Абдулла Дасар, он родом из Тары.

– Из Тары? А где семья?

– Перед захватом Пальмиры игиловцами сумел вывезти в Дамаск к родственникам.