же и я здесь сидела и убивалась пять лет назад! Такая же красивая! Накажу, отомщу, поднимусь! – Она смачно плюнула на асфальт под ноги. – А теперь вот хожу, побираюсь!

– Уж не хочешь ли ты сказать, что через пять лет я на тебя походить буду? – попыталась угадать я. Ветер подул в мою сторону, и меня чуть не вывернуло наизнанку от запаха нечистот и давно немытого тела.

Женщина поскребла за ухом. На плечо посыпался желтоватый мел перхоти.

– Нет, такой ты не будешь, – сделала она, наконец, вывод и заключила: – Не доживёшь.

– Тебе сколько лет? – спросила я больше для того, чтобы сменить тему.

Ещё мне хотелось развернуться и побежать без оглядки, без остановки прочь от этой скамейки и парка, где бродят такие страшные предсказатели. Все происходящее отдавало какой-то мистикой.

– А сколько дашь? – спросила, между тем старуха и замерла в ожидании ответа.

– Даже страшно подумать, – призналась я и попыталась угадать: – Лет семьдесят.

На вид бродяжке было больше. Просто я побоялась разозлить и без того неприветливую бабку.

– Кхе-хе-хе! – Бабка оголила гнилые пеньки двух нижних зубов в странном, механическом смехе.

– Не угадала? Больше?

– Тридцать девять мне, дурёха! – выдала старуха.

– Шутишь? – Я не верила своим ушам.

Ещё бы, ведь если верить её словам, разница у нас в возрасте каких-то десять, с небольшим лет.

– Сейчас докажу, – пообещала бродяжка, сунула грязную руку куда-то за перевязанный платком пояс и вынула пластиковый пакет с паспортом.

– Не надо! – Я испуганно отшатнулась. – Так верю.

– Смотри! – стояла на своём бомжиха, торопливо разворачивая пакет.

– Верю! – повторяла я, словно заклинание.

– Вот, гляди! – Бабка ловко раскрыла паспорт на первой странице, и сунула мне под нос.

Я не видела дату рождения. Мой взгляд прилип к фотографии, с которой на меня смотрела голубоглазая молодая женщина с печальным выражением лица.

– Это не твой паспорт! – засомневалась я в подлинности документа, и отчего-то испытала прилив ужаса.

Не в силах больше терпеть этот кошмар, я развернулась и устремилась прочь…

– М-да, – только и вымолвил Никита, разглядывая меня, словно подбитую птицу.

Я держала двумя руками кружку с кофе и тряслась, будто меня только что вытащили из проруби. На самом деле это была всего лишь реакция на собственный рассказ о пережитых злоключениях. Как ни странно, но именно сейчас и здесь, на тесной кухне малогабаритной квартирки полицейского, я острее прочувствовала все произошедшие со мной события.

– Вот оно как бывает! – Я отставила кружку на стол и уставилась перед собой.

– Что собираешься делать? – осторожно поинтересовался Никита.

Я пожала плечами, не меняя положения.

– Домой не собираешься? – продолжал он расспрос.

Перед моими глазами возник унылый серый двор, подъезд, пропахший кошками, и заплёванная лестница. Чтобы избавиться от видения, я с шумом перевела дыхание и покрутила головой.

– Нет, – ответила я категорично, словно меня проверяли на детекторе лжи.

– Тогда тебе надо снять квартиру и устроиться на работу, – сделал он вывод.

– Как это я сама не догадалась?! – воскликнула я с сарказмом.

– Нет, конечно, первое время можешь пожить у меня, – проговорил он, по-своему поняв мою реакцию.

Но я не дала ему закончить фразу и резко развернулась на стуле.

– Скажи! – потребовала я, и пристально посмотрела Никите в глаза. – Ты меня брезгуешь?

– С чего ты взяла? – оторопело спросил он.

– Сам не догадываешься? – Я вызывающе вскинула подбородок и улыбнулась. – Не беспокойся, найду, где переночевать…

– Погоди! – попытался он меня успокоить.

– А чего мне годить? – удивилась я.

– Тебе сейчас на работу не устроиться без паспорта…

– С чего ты взял, что без паспорта? – удивилась я, и тут же меня словно прострелило. – Вот же гад! А ведь действительно, я даже не удосужилась потребовать у Вадима документы!

– Судя из твоего рассказа, муж не очень рад твоему приезду. Да и ты, в свою очередь, тоже можешь наворотить дел, когда находишься в таком состоянии, – стал рассуждать вслух Никита и принял мужское решение: – Посему этим займусь я.

Лёжа на диване я гадала, наврал или нет Никита, что ночью он дежурит. Полицейский жил один, но в квартире ощущалось присутствие женщины. Кто она? Неужели невеста? Он обмолвился, что это не его жильё. Может, хозяйка? Но он так же может сказать, что эта квартира его родителей… «А чего я, собственно, заморачиваюсь? – удивилась я своим размышлениям. – Ради спортивного интереса? А может быть, просто стало обидно, что в поезде не уделил внимания? Так кто я такая? Чем я лучше той бомжихи в парке? Даже документов нет».

Глава 24

Посудомойка

– Здравствуй, Али! – поприветствовал Никита хозяина кафе и оглядел погружённый в полумрак зал.

– Здравствуй, Никита Сергеевич, – ответил мужчина и прижал ладонь к правой половине груди.

– Как дела? – Никита вновь посмотрел на азербайджанца.

– Спасибо, Никита Сергеевич! – поблагодарил Али и стал рассказывать: – Работаем потихоньку. Клиентов не так много, кризис, но держимся.

Азербайджанцу на вид было лет сорок. Среднего роста, крепкого телосложения, он имел резкие черты лица и волевой подбородок.

«А ведь у меня ни разу не было с азербайджанцем! – подумалось мне. – Может, с ним замутить? А что, стать содержанкой, поскольку он наверняка женат, а потом подговорить и разделаться с Вадимом?»

– Родственник больше не конфликтовал с законом? – расспрашивал Никита, пока я моделировала свою дальнейшую жизнь, а, главное, обдумывала план, как отомстить супругу, поступившего со мной, как с собачонкой.

– Нет, конечно! – воскликнул Али. – Тот разговор был хорошим уроком. Сейчас занимается на рынке магазином.

– Привет ему от меня передавай, – попросил Никита и, указав на меня, продолжил: – Помочь надо человеку с работой…

– Какой у неё специальность? – Азербайджанец смерил меня взглядом и вновь перевел его на Никиту.

– Юрист.

– У-у-у! – протянул Али и сокрушённо вздохнул: – Сейчас куда ни посмотри – одни юристы. Что же я с ней делать буду?

– Она согласна на любую работу, – ответил за меня Никита, и добавил: – Сейчас ей даже жить негде.

– Сидела, да? – напрямую спросил догадливый Али.

– Почти, – подтвердил Никита, и тут же поспешил успокоить: – Но она не совершала ничего противозаконного.

– Посудомойкой пойдёшь? – бесцеремонно предложил Али.

– Посудомойкой?! – переспросила я, и, в недоумении, ткнула себя пальцем в грудь, но не успела продолжить, как Никита снова за меня ответил:

– Конечно, пойдёт…

– Спать будешь прямо в кафе, – инструктировал Али, направляясь по коридору. – Работаем до последнего посетителя. Контингент у нас, в основном, средний класс и водители. Рядом выезд на трассу. Как заканчиваешь мыть посуду, убираешь свой рабочий место и помогаешь уборщице в зале.

Он толкнул дверь в конце коридора. Взору открылась небольшая комната, заваленная разным хламом. У стены стоял продавленный диван и стол, над которым была полка.