не понял ничего, если бы не узнал, что у Ника болезнь начала отступать. Ведь это ты заставил его тренироваться по вашей системе. Не предложил, не попросил, а именно заставил, чуть ли не против воли. Значит, должен был понимать и в чём дело, и откуда появились проблемы.

— Понимал ли я что с ним? Ответ — да, — я не собирался врать или выкручиваться. — Точно так же, как и ты это понимал. Да все вы это понимали, просто не хотели признавать. Или будешь говорить, якобы не знал, что все кто живёт рядом со свалкой, начинаю болеть чаще? А может, соврёшь, будто бы тебе неизвестно, что тренировки по нашей, имперской, системе улучшают здоровье? Это всё не секреты. Никто не скрывает правду. Просто всем на это плевать. Вы не хотите видеть того, на что неприятно смотреть.

— О чём ты вообще? Есть большая разница, между частыми болезнями и тем, что происходит на самом деле. И какая к чёрту ваша система? У простых людей нет возможности тратить на это все свои деньги и всю жизнь. Они работают с утра до вечера, на этих ваших чёртовых заводах, чтобы прокормить себя и близких. Пашут до четвёртого пота, чтобы обеспечить лучшее будущее детям. Терпят болезни и… — он на секунду остановился, широко раскрыв глаза, словно осознал в этот момент нечто важно. — И это тоже из-за вас, верно? Нас убивает не свалка, а само это место. Все, кто приезжают на остров, уже обречены…

— Обречены? Ты говоришь так, словно те, кто живёт в промышленно зоне — это какие-то рабы. Жалкие и безвольные существа, притащенные сюда против их желания. Но они все сами едут в Империум. Сами выбирают этот путь. Даже зная о том, насколько тут опасно, и чем это может закончиться. Или ты хочешь сказать, что на материке сильно лучше? Что там простые люди не умирают от голода? Да в этих странах можно сдохнуть, просто неудачно выйдя на улицу и попавшись на глаза какому-то аристократу. Ваши графы и бароны просто развлекаются, таким образом.

— А вы что нет? Зовёте себя «благородными», словно есть какая-то разница. Но любое появление человека с гербом несёт с собой только страх и боль!

— Появление где? В промышленной зоне? И часто ли туда заходит кто-то из семей, состоящих в списке? Раз в год? А может даже реже? Вы живёте в спокойствиеи, предоставленные сами себе. Да даже банды, которые там так вас волнуют, это тоже часть вашего собственного общества. Разве кто-то мешает создать нечто прилично? Обзавестись нормальными правилами и жить как полноценные люди, а не…

— Животные? Ты ведь это хотел сказать. Именно так вы нас и называете. Мы для имперцев не лучше домашнего скота, которому позволяют существовать, пока он полезен.

— Вот не надо тут этого. Вы сами выбираете свой путь. Я повторю, никто ничего не скрывает. Ни то, что от постоянного труда на заводах можно заболеть, ни то, что движение по пути развития сфер даёт невероятные возможности. Вот только и тебе, и всем остальным на это плевать. Знаешь, что мы, имперцы, отлично понимаем? Мы понимаем простую истину — в жизни всё решает сила! И если у тебя её нет, ты всегда будешь вынужден пресмыкаться. Именно потому, никто из граждан и не считает вас за людей, что вы удовлетворяетесь тем местом, которое занимаете! Наши дети отличаются от ваших. И не тем, что у них лучшие условия или о них больше заботятся. Нет. Мы с самого детства стремимся развивать себя. Потому что впитываем ту самую истину с молоком матери. Слышим её в первых словах, которые произносят наши родители. А потом собственными глазами видим воплощение всего этого в реальности. Когда вы играете с игрушками — мы тренируемся. Когда вы бегаете по улице и веселитесь — мы тренируемся. Когда вы зажимаете друг дружку по углам и придаётесь первым радостям близости — мы тренируемся, чтобы становиться сильнее. Никто не мешает тебе или кому угодно другому делать так же. Ты сам увидел, что Ник справился всего за год. Или, думаешь, кто-то вроде меня может просто получить всю силу на блюдечке? Я рвал жилы ради этого и только потому смог стать тем, кем являюсь сейчас. Да, может не быть хорошей наследственности, может не хватать денег на нужное питание, но это не помешает идти по правильному пути. Пусть пройдёт не десять-пятнадцать лет, а в два или даже в три раза больше, но это всё равно можно делать. Вот только вы не хотите. Не хотите каждый свой день, на протяжении почти всей жизни, тратить на что-то подобное, вместо этого, просто покорно принимая существующий мир и своё место в нём. Думаешь, если ты попытаешься рассказать всю свою «правду» другим в промышленной зоне, от этого что-то поменяется? Или, может, поднимешь их на бунт, в надежде на перемены? Всё просто закончится очередной массовой резнёй. Потому что вы слишком слабые. В лучшем случае, тебе вырвут язык и переломают ноги, бросив посреди улицы, в назидание другим.

Парень смотрел на меня и медленно качал головой.

— Я думал, ты другой. После прошлого раза, почти поверил, что ты отличаешься от местных, но нет. Ровно такой же, как все здешние «благородные».

После чего он просто прошёл мимо и вышел в дверь. Если бы Вик хотя бы посмел меня как-то обозвать… За оскорбление расплата была бы мгновенной и неминуемой. Я и сейчас очень хотел хорошенько ему врезать, но сдерживался из-за взглядов Ника и Сандры. Эти двое всё ещё сидели за столом и продолжали смотреть на происходящее во все глаза. Сделав глубокий вдох и, немного успокоившись, подошёл к ним.

— Тоже хотите что-то мне предъявить? — я сказал резче, чем собирался, но тут уж ничего сделать было нельзя.

— Не то чтобы предъявить, — замялся Ник. — Да к тому же ты во много прав…

— Вот и остановимся на этом, — прервал я парня. — Я сюда вообще-то не ругаться с вашими дружками пришёл. Мне нужны образцы, того, что ты успел сделать. Или хотя бы принципиальные схемы, чтобы я мог это показать кому-то, не сильно разбирающемуся в теме. Нужно чтобы этот человек смог осознать перспективы. К тому же вот, — я достал из кармана тот самый «швейцарский паяльник» прадеда и положил на стол перед Ником, — возможно, оно