На следующее утро, проснувшись, Кейт сразу вспомнила о событиях прошедшей ночи, и ее лицо побагровело от стыда и смущения. Она лежала на своей половине кровати, отвернувшись от Дугласа, и никак не могла решиться взглянуть ему в лицо. Он дышал легко и ровно, погруженный в безмятежный сон. Мэри оглянулась и заметила, что в комнате уже кто-то успел побывать и открыть шторы. Скорее всего, это произошло незадолго до ее пробуждения.

Неожиданно Адам пошевелился, его дыхание изменилось, и хотя он продолжал лежать без движения, Кейт поняла, что муж не спит. Она притихла, не зная, как поступить в данной ситуации. Потом все-таки осмелела и перевернулась на спину. «Только бы не встретиться с ним глазами, — лихорадочно стучало в голове. — После всего произошедшего я не смогу сделать этого. Нужно осторожно повернуться и…» Краска стыда мгновенно залила щеки Мэри, потому что она заметила пристальный и изучающий взгляд Дугласа.

— Доброе утро, радость моя, — улыбнулся он. — Ты хорошо спала?

— Да, — еле слышно прошептала Кейт.

Он с восхищением рассматривал ее лицо, и Мэри тоже решила не отводить глаза, надеясь таким образом завуалировать собственное смущение. Почему-то ей пришло в голову, что самое лучшее сейчас — нырнуть под одеяло и никогда больше не смотреть на него, да и вообще никого не видеть. Но Адам потянулся к ней, его рука нежно коснулась ложбинки между ее грудей, посылая трепетный импульс возбуждения по всему телу. Через секунду Мэри оказалась в объятиях мужа, и все мысли о стыде и смущении испарились, как роса в погожий день. Она легко и свободно подчинилась его воле и желанию.

Правда, утренние любовные игры не затянулись — Адам не имел привычки подолгу залеживаться в постели. Тем не менее, когда молодожены поднялись, тело Кейт буквально полыхало от тепла и утоленной страсти. Она уже не задумывалась о собственной наготе, а просто выбралась из-под одеяла и занялась поисками своей одежды.

Простое платье из серой шерсти с подобранными в тон кружевами на отворотах было выглажено и аккуратно лежало на стуле. Мери сразу же догадалась, что об этом позаботился Лукас Тротер, и мысленно поблагодарила слугу.

Они быстро оделись, и Кейт последовала за мужем вниз по лестнице в большое помещение замка, предназначенное для совершения утренней молитвы. После завершения моления Дуглас представил ее слугам. Мэри поразило их количество, но ее удивление достигло неимоверных высот, когда она узнала, что в случае необходимости нужно обращаться только к старшим из прислуги.

— Впрочем, все эти тонкости ты узнаешь со временем сама — это не так уж и сложно, — небрежно бросил Адам. — Да, кстати, дорогая, у меня есть для тебя небольшой сюрприз.

Взяв жену за руку, Дуглас предложил пройти на конный двор, где громко позвал Джорди Эллиота. Тотчас же на его зов появился седовласый мужчина среднего роста, кривоногий, с обветренным лицом. Он вел в поводу статную лошадь. Животное грациозно вышагивало, потряхивая гривой и взмахивая хвостом. Кейт обернулась к мужу. Ее глаза сияли от восхищения.

— О Адам, какая же она красивая! Как зовут эту прелесть?

— Сеси, — улыбаясь, ответил он. — Мне кажется, это вполне подходящий подарок для моей любимой супруги.

— Так она моя?! Правда?!

— Конечно. Принимай и пользуйся. Надеюсь, лошадка будет навевать тебе некоторое воспоминание о наших свиданиях.

Дуглас ухмыльнулся, а Мэри покраснела, но промолчала, от души радуясь подарку. Сеси приблизилась к хозяйке и положила голову ей на плечо.

— Джорди, она хорошо бегает? — поинтересовалась Кейт у Эллиота.

— Отлично, госпожа. Лошадка обладает хорошими данными и весьма веселым, покладистым характером.

Слуга внимательно посмотрел на изящную фигурку Мэри и скептически произнес:

— Хозяин говорил, вы искусно держитесь в седле даже при самой бешеной скачке.

Дуглас расхохотался.

— Да она мчится, подобно перышку чертополоха на ветру! Дорогая, тебе нравится Сеси?

— О, Адам! Как ты можешь задавать такие вопросы? Разреши мне прямо сейчас оседлать ее и немного прогуляться верхом.

— Гм… Мы отправимся вместе… как только ты станешь немного полюбезнее, — спокойно произнес Дуглас и уже более серьезно добавил:

— Имей в виду, любимая, ты не должна покидать конный двор без меня или выходить за центральные ворота без вооруженной охраны. Джорди! Обязательно проследи за выполнением моего приказа.

Старик молча кивнул головой в знак согласия.

— Но, Адам, почему? Я же не ребенок и дома частенько выезжала одна…

— Здесь тебе не родительский дом на берегу Спай, моя драгоценная. Со времени казни королевы граница Англии с Шотландией опаснее, чем когда бы то ни было. Шотландцы — дрянной народ, англичане — еще хуже, а умыкание жен — любимое занятие и тех, и других. И это несмотря на то, что закон предусматривает смертную казнь через повешение за подобную «шалость». Поэтому ты должна полностью повиноваться мне, если, конечно, у тебя нет желания стать очередной жертвой.

Страх, что супруг может и вовсе запретить прогулки верхом, заставил Кейт прикусить язычок и не затевать спор. Кроме того, она прекрасно понимала: он явно преувеличивает опасность и подыскивает еще один благовидный предлог, дабы усилить свою власть над ней. «Откуда ему знать, что и в жизни горцев таких случаев хоть пруд пруди, — подумала она. — Да, у нас тоже существуют похищения, но ведь я готова к этому и могу постоять за себя». Мэри тут же подавила эти «крамольные» мысли и покорно подчинилась, хотя ее и кольнула удовлетворенность на лице Дугласа.

* * *

Немного позже они все-таки совершили прогулку в сопровождении своих двадцати вооруженных всадников, и район показался Кейт совершенно спокойным.

Она любила маршруты, проходившие по лужайкам возле безлесных холмов, обожала пересекать встречающиеся холодные ручьи, поднимая мириады радужных брызг; по пути Мэри нравилось любоваться яркими полевыми цветами. Люди, которых приходилось встречать во время скачки, спокойно занимались своими делами. Но их внешнему виду нельзя было сказать, что они обеспокоены сражениями или набегами. «Скорее всего, мой муж, — размышляла Кейт, — просто преувеличивает опасность. Видимо, он желает припугнуть меня, склонить к послушанию».

Со временем выезды за пределы замка участились, и прогулки проходили без всяких эксцессов. Даже Дуглас не смог отрицать, что в окрестностях все спокойно. От людей, сопровождавших Мэри, в замок не поступало никаких тревожных сообщений, равно как и других сведений, связанных с нарушением спокойствия на границе, потому что даже англичане вели себя мирно. Подобно своим соседям-шотландцам, они занимались весенними полевыми работами и выпасом овец. Словом, люди по обе стороны границы были слишком заняты, чтобы предаваться опасным забавам.

По прошествии двух недель ежедневное сопровождение сократилось почти до нуля. Наконец наступил день, когда Дуглас предложил жене проехаться до Торнарикбе в полном одиночестве. Это весьма обрадовало ее, так как Мэри давно хотелось познакомиться с этой деревушкой и развалинами замка на ее окраине.