Так уж получилось, что она сразу же дала высочайшую оценку его специальным познаниям о поведении в постели и теперь упивалась этим искусством. Мэри снова стала спать с открытым окном, но даже свежий воздух не мог компенсировать отсутствие мужа с его любовью и нежностью.

Пошла уже третья неделя, а Дуглас все не возвращался. За это время он не прислал ни весточки, поэтому Кейт, обладая живым, богатым и пылким воображением, начала строить различного рода догадки. Самое крайнее, что она могла предположить, — новые тайные встречи.

Подготовка декоративных подушечек для ее новой столовой уже давно завершилась, и у нее не возникало никакого желания затевать и претворять в жизнь какой-то очередной проект. Настроение Мэри с каждым днем становилось все более неопределенным; одиночество и скука окончательно одолели ее. Она начала покрикивать на прислугу, и миссис Джардин в порыве сострадания и сочувствия предложила молодой хозяйке заняться кухней, чтобы внести любимые рецепты семьи Макферсонов в копилку семейства Дугласов.

Совершенно неожиданно для самой себя Кейт вспомнила, что благодаря Мораг ей известны многие редкие блюда и способы их приготовления. Она бросилась к большой кладовке, расположенной возле семейной кухни, и быстро нашла огромную книгу с рецептами, составленную леди Стрэчен для будущих поколений Дугласов. Здесь помещалась не только рецептура приготовления блюд, фруктовых тортов и молочных пудингов, но и духов, а также различных целебных настоек и лекарств. Например, за описанием жарки гуся с травами и фруктами следовало другое, более специфическое: «Специальная растирка для лошадей, обладающих высокими скоростными показателями». Не в силах удержаться от смеха, Мэри потянулась к перу и чернильнице. Вот так неожиданно у нее появилось приятное развлечение.

Немного позже, когда она с усердием переписывала рецепт приготовления тушеной баранины, ей показалось, что раздался крик со стороны кухни. Второй возглас прозвучал громче и пронзительнее. Это были явно крики от боли. Кейт отложила перо в сторону, поднялась со стула и поспешила выяснить, в чем дело.

По мере приближения к семейной кухне крики усиливались и делались почти оглушительными. Все это напоминало скандал с рукоприкладством. Как только Мэри открыла дверь, пахнуло ароматом какого-то острого соуса и жареного мяса. Тут же она услышала тяжелое дыхание поварихи, статной сварливой женщины, которая одной рукой таскала за волосы молодую посудомойку, а другой колотила ее по спине длинной и увесистой деревянной ложкой. На каменном полу валялась разбитая тарелка, куски мяса и овощи для салата. Кейт кинула беглый взгляд на происходящее и степенно двинулась вперед, чтобы вмешаться.

— А ну-ка прекратите эти штучки! Немедленно! — властно приказала она.

Повариха, явно удивленная присутствием хозяйки на кухне, уронила свое «орудие труда» и отпустила рыдающую виновницу произошедшего. Когда девушка присела в сторонке и принялась дрожащими от страха и причиненной боли пальцами убирать осколки с пола, стряпуха пришла в себя. Приняв величественную позу, она сложила свои пухлые руки на круглом животе к заявила:

— Это не ваше дело, госпожа. Чертова неуклюжая трясогузка разбила ваш обед! Так что она получила по заслугам.

Возмущенная такой наглостью, Мэри побледнела от гнева.

— Послушайте, вы, разве можно вести себя таким образом? Придержите-ка ваш язык! — Она шагнула вперед и коснулась плеча плачущей посудомойки. — Пойдем со мной, девочка. Здесь тебе сегодня делать нечего.

— Как это понимать?! — выпалила повариха, обиженная до глубины души вмешательством хозяйки. — Эта гадкая потаскушка еще не сделала положенного. Нужно нарезать овощи, отскрести горшки… Нет, она никуда не пойдет!

— Боже мой! Вы смеете перечить мне?! — Глаза Кейт гневно сверкнули. — Спасибо вам, что напомнили мне, кто здесь хозяйка. Кроме нее, есть и другие девушки. Да вы и сами могли бы выполнить всю названную работу. Кроме того, позвольте потребовать от вас впредь не проявлять такой дерзости в моем присутствии. Я не хочу слышать ничего подобного! Хозяин…

— А когда он вернется? — перебила ее ничуть не испугавшаяся женщина. Откинув голову назад, она презрительно посмотрела на Мэри. — Наверное, вы воображаете, что поведение этой шлюхи вполне нормально, и я не должна ничего исправлять? В таком случае этой дурехе следовало бы стоять босиком у дверей церкви, а не бегать по дому моего хозяина.

Демонстративно отвернувшись, повариха позвала другую девушку, чтобы та убрала на полу.

Дав себе слово, что Дуглас обязательно узнает о поведении этой наглой женщины при первом же удобном случае, Кейт направилась к выходу. Избитая посудомойка последовала за ней. Как только дверь за ними захлопнулась, Мэри повернула всхлипывающую девчушку к себе лицом.

— Ну, ну… Ты не должна позволять, чтобы тебя доводили до такого состояния. Особенно в твоем положении, — добавила она, окидывая взглядом некогда тоненькую фигурку служанки, «украшенную» сейчас огромным животом. — Как тебя зовут?

Та попыталась сдержать рыдания.

— Су… Сусанна Ке… Кеннеди…

«Кеннеди», — про себя повторила Кейт и задумалась, мысленно перебирая имена всех известных ей слуг мужского пола.

— Сусанна, я что-то не припомню никаких Кеннеди. Твой муж служит не у нас?

Девушка уставилась на свои ноги.

— Я… Я не замужем, госпожа, — наконец пробормотала она, и ее лицо внезапно покраснело.

— Не замужем? В таком случае, кто… — Умоляющий взгляд ярко-голубых глаз служанки заставил Мэри не продолжать. Понимание пришло само собой и вызвало у Кейт чуть ли не шоковое состояние. Она сделала глубокий вдох, стараясь подавить волнение, и пробормотала сквозь стиснутые зубы:

— Впрочем… неважно, Сусанна. Я догадываюсь, кто является отцом твоего ребенка.

Щеки Мэри запылали от ярости и унижения. Ей немедленно захотелось что-то разбить или сломать, но она сдержала себя и сделала знак несчастной следовать за ней.

Сусанна еле успела подобрать полы своей юбки, когда Кейт с грохотом захлопнула дверь комнаты. Мэри обернулась и прислушалась к тяжелому дыханию и продолжающимся рыданиям девушки, губы служанки побелели, казалось, она вот-вот упадет в обморок. Кейт стремительно обняла несчастную за располневшую талию и подвела к креслу, стоявшему у окна.

— Сядь вот здесь и успокойся. Я не собираюсь убивать тебя, хотя мое выражение лица и состояние явно указывают на это.

Все еще тяжело дыша, Сусанна благодарно взглянула на хозяйку и начала успокаиваться, но по-прежнему не могла поднять на нее глаза.

— Госпожа, я так благодарна вам. Мне казалось, слабость не может быть такой сильной…

— Ладно, ладно, не извиняйся. Сколько тебе лет?

— Семнадцатый год. — Девушка вскинула ресницы, отяжелевшие от слез, ее глаза потемнели от страха. — Умоляю вас, не отсылайте меня домой, госпожа. Многие согласны с поварихой и считают, что я должна стоять босиком у порога церкви. А мой отец… Он будет… будет… — Она снова начала икать и всхлипывать.