– Оставь этого шалопая здесь, – сказал Рэнди. – Нам нужно идти.

– Мы не можем оставить Бенни. Он помрет с голоду.

– Не помрет. Придет Мензис и найдет его. Меня уже задолбало ссанье на подушках.

– Глупый пес, – вздохнула Клэр.

Они оставили включенным свет на кухне. Поставили две миски для Бенджи – с водой и макаронами с тунцом. А потом отправились навстречу новой жизни. Клэр всхлипывала, когда они закрывали дверь здания, бывшего им домом на протяжении пяти лет.

Плач Клэр потревожил сон Бенджи. Он почувствовал ее волнение, приоткрыл глаза, поднял голову и принюхался. Все пахло, как и должно было, в доме царила тишина, и пес снова погрузился в сон – ему снились быстро бегающие крысы.

На следующий день бигль проснулся рано. Ночью он перебрался на кровать. Заметил ли он, что людей с ним не было? Утром точно заметил. Он лежал один в изголовье кровати, на голом матрасе, свет осеннего утра проникал в теперь не занавешенное окно спальни. Он спрыгнул с кровати и осторожно обследовал дом – единственными звуками были громкое гудение холодильника, стук его когтей по дереву (спальня, гостиная, столовая), линолеуму (кухня), керамической плитке (ванная). Доносились звуки и снаружи: в основном, машины и голоса вдалеке.

Впервые за долгое время Бенджи позвал хозяина по имени.

– Рррр-энди!

Ему не ответило эхо, но звук определенно провисел в воздухе дольше обычного, словно слова сохранялись дольше, когда вокруг не было людей, которые могли бы их услышать. Бигль не расстроился. Рэнди и Клэр не получали от него разрешения уйти. Они вернутся. Он поел немного пасты с тунцом, выпил воды и вернулся в постель. Прежде чем снова заснуть, пес помочился на то место, где должна была лежать подушка Рэнди.

Примерно так и пролетели первые дни. Бенджи спал, слонялся по дому, пил из миски (а потом из унитаза), ждал. Ход времени он определял по тому, как свет сменялся тьмой. Время шло, и голод пса рос. В первое утро Бенджи был не в восторге, обнаружив пасту с тунцом. Тем не менее, к концу дня он все съел. К концу второго дня он дочиста вылизал миску, подобрав все остатки. А потом ему пришлось рыскать по дому в поисках еды. Холодильник, столь манивший пса, когда его открывали Рэнди и Клэр, был для бигля недоступен. Он понимал, как открывалась дверца – но сам был не в состоянии ее открыть. Кухонные шкафчики поначалу тоже казались безнадежной идеей, но Бенджи пришло в голову пододвинуть стул к столешнице. Запрыгнув на нее, он смог открыть дверцы шкафчика. Но пользы от этого было немного. Он чувствовал много разных запахов, но дотянуться мог только до нижней полки. После стольких усилий ему удалось только сбить лапой открытую пачку макарон и консервную банку грибного супа.

Макароны он тут же съел, но банка с супом была для него не более чем игрушкой, с которой он мог только повозиться забавы ради.

Третий и четвертый день были ужасными. Мысли о доминировании и достоинстве улетучились. Бенджи понял наконец, что его бросили, – он знал наверняка, – и эта мысль ранила его, и он затолкал ее поглубже. Когда он спускал унитаз, вода все еще была. Это было хорошо. Но ему отчаянно хотелось есть. Вспомнив слова, которым его научил Мэжнун, слова, на которые люди, как он сказал, всегда откликались, Бенджи подошел к входной двери и закричал:

– Помогите! Помогите мне!

Ему казалось, что прошла вечность. Он произносил слова четко, и его слышали несколько прохожих. К сожалению, обстоятельства играли не в его пользу. Начать хотя бы с того, что в тот день праздновали Хэллоуин. Дома вдоль Родос-авеню стояли украшенные: на ступеньках домов лежали тыквы, на лужайках и крыльцах торчали зомби и ведьмы. Некоторые из них хихикали, если к ним подходили ближе, а какие-то громко стонали и поднимали вытянутые руки вверх-вниз. Поэтому пронзительные крики Бенджи о помощи не привлекали внимания. Многие из услышавших вообще решили, что кто-то воспроизводит сцену из старого фильма, где человек превращается в муху.

Лучше бы Бенджи просто лаял. Тревожный лай собаки, попавшей в беду, никому не показался бы забавным.

Против него сыграло и другое обстоятельство – мистера Мензиса, владельца дома, вызвали в Глазго, его пожилому отцу сделали операцию на сердце. Дом по улице Родос был последним, о чем Мензис думал в тот момент. Прошли недели, прежде чем он вспомнил о своей недвижимости в Канаде. Наконец, дело было осенью, мыши по всему городу искали, где перезимовать. На каждую мышь, нашедшую дом, приходилось сотни несчастных, тех, что нашли смерть, вкусив сладкие яды, рассыпанные по укромным местам, где мыши и не ожидали встретить опасность. До того, как его вызвали в Глазго, и до того, как Рэнди с Клэр сбежали, не заплатив за дом, мистер Мензис расставил ловушки с варфарином в самых привлекательных для мышей уголках по всему дому: за бытовой техникой, в вентиляционных отверстиях, в шкафчиках под раковиной на кухне и в ванной. Теоретически, ловушки не представляли опасности для домашних животных. Хотя яд и пах заманчиво – арахисовым маслом, беконом, жареной рыбой, – ни кошка, ни собака не могли открыть маленькие черные пластиковые коробочки, чтобы добраться до отравленных гранул. Для Бенджи ловушки должны были быть вдвойне безопасными, потому что нечто в их запахе напоминало ему сад смерти.

Но вот, доведенный голодом до отчаяния, он открыл шкафчик под раковиной на кухне. Оттуда пахло химикатами и гнилью: мылом, моющими средствами, ржавчиной, плесенью, копотью. Среди всего этого Бенджи учуял арахисовое масло и рыбью чешую. И вдруг случайно – очень удобно – псу пришло в голову, что запахи смерти источает не пластиковая ловушка, а банки и бутылки вокруг нее. Только бы достать ловушку, за ней он наверняка обнаружит остатки еды, оставшиеся по счастливой случайности под раковиной.

Вытащить ее не составило труда. Бигль зарылся вглубь шкафа, и обоняние само привело его к черной коробочке. Что действительно потребовало времени, так это решить, как лучше всего открыть эту штуку. Он слышал, как «еда» гремит внутри. Он чувствовал ее запах, однако просто потряхивание коробка ничего не дало. Но Бенджи был находчив. Немного поразмыслив, он сбросил ловушку с кухонного стола на пол. Коробочка распахнулась, и с полдюжины розовых шариков разлетелись по полу как мошки.

Бенджи съел их все до единого. Немного подождал и, все еще чувствуя голод, вылизал пол там, где рассыпались гранулы