Матис продолжал задумчиво рассматривать содержимое своей тарелки. Предложение о членстве в славянском клубе он решил оставить на потом.

Глава 25. Онлайн-образование

Начались учебные будни. Гоша постепенно втягивался в процесс. Оказалось, что на первом курсе можно заниматься буквально чем угодно. Независимо от того, какие экзамены ты сдавал на старте, можно попробовать себя хоть в биологии, хоть в астрономии, хоть, прости господи, в психологии. Специальность выбирают только в начале второго курса.

Такая система показалась Гоше гуманной, но какой-то излишне трепетной, рассчитанной на малолеток, стоящих на распутье. Последний раз Гоша мучился проблемой выбора, когда мама делала сырники и драники одновременно. Гоша взвешивал, что ему ненавистнее. За исключением этой гастрономической дилеммы, все в жизни было более-менее ясно.

Не испытывая ни малейшего соблазна свернуть со столбовой дороги программирования на окольные тропинки других наук, Гоша составил себе расписание из зубодробительной смеси математики, физики и основ искусственного интеллекта. Щедрая возможность «поискать себя», предоставляемая Гарвардом, была проигнорирована. Зачем искать то, что не терял?

Еще одним удивительным открытием стало то, что в Гарварде не практиковали онлайн-обучение. Сняв чертову тучу курсов и щедро заполонив ими интернет, гарвардские профессора, как в доинтернетовскую эру, читали лекции, вели семинары, передавая знания из рук в руки. Вооружившись мелом и взяв аудиторию в соучастники, преподаватели Гарварда здесь и сейчас отодвигали горизонты познания. Скрип мела, шуточки из последних рядов, поиск удачного решения с помощью коллективного разума студентов – в таких координатах протекала лекция. Профессора не вещали, а дирижировали аудиторией, вовремя выхватывая удачные реплики студентов и подводя их к нужному результату. К концу лекции Гошу порой охватывала эйфория от того, что он только что совершил самое настоящее открытие. Правда, до него это сделал какой-нибудь ученый в девятнадцатом веке, но эту мелкую деталь можно было убрать за скобки.

Некоторые лекции шли под запись, однако самые принципиальные профессора давали доступ к их просмотру только тем, кто пропустил занятие по уважительной причине. Онлайн-обучение взамен обычной лекции не допускалось категорически.

От одноклассников, поступивших в российские вузы, Гоша знал, что на родине свирепствует любовная лихорадка к онлайн-образованию. Вместо живых лекций предлагают смотреть видео. Различие состояло в том, что онлайн-лекция – это упорядоченный набор знаний, ознакомление с итогом, а живая лекция – это погружение в процесс добывания истины. Разница примерно такая же, как между готовым блюдом и кулинарным мастер-классом.

Гоша решил обсудить эту тему с Матисом, который умел трактовать любые социальные проблемы так, что в них проступало хоть какое-то подобие логики.

– Почему Гарвард снял кучу онлайн-курсов, а нас заставляют ходить на лекции? – спросил Гоша.

– Онлайн – это внешний продукт Гарварда. Можно сказать, экспортный вариант, не для внутреннего пользования. Знаешь, есть такие продукты питания, в принципе съедобные, на которых пишут «не для употребления в странах – членах Евросоюза». Ешьте, а мы воздержимся от такого.

– Почему? В чем логика?

– Вот представь себе: сидит нищий парень под пальмами на берегу Индийского океана. Ему говорят: в интернете можно послушать курс гарвардского профессора, совершенно бесплатно. Да хоть сто курсов! И абсолютно бесплатно! «Клево!» – говорит офигевший от такой щедрости парень. И танцует от счастья под пальмами. Что это означает?

Гоша не знал правильного ответа, поэтому промолчал.

– Это означает, что он формально уравнен в правах с теми, кто учится в Гарварде. Интернет сделал ему такой офигительный подарок. Так?

– Так, – кивнул Гоша.

– В том-то и фокус, что не так. Совсем не так! Он хоть сто курсов прослушает, а все равно останется нищим и под пальмами, потому что Гарвард – это не набор формул, которые надо выучить. Это стиль жизни, это круг общения, это социальные контакты, которые через онлайн-образование не передаются. Это навыки общения и коммуникации, отличающие людей разного круга. Онлайн-образование – грандиозный обман по части слома социальных границ. Раньше этот парень знал, что никогда не будет учиться в Гарварде, и кое-что по этому поводу думал. Некоторые даже про несправедливость чего-то там роптали. А сейчас их окунули в сладкую патоку лжи про равные образовательные возможности. Сиди дальше под пальмами, не высовывайся и забудь про то, что мир устроен несправедливо. Включи интернет и смотри хоть до потери пульса гарвардские курсы. Только один нюанс: зарплата выпускника Гарварда тому парню не светит, вот в чем правда. Да ему вообще ни черта не светит!

Гоша с удивлением наблюдал, как Матис возбудился и стал похож на человека с трибуны. Он видел таких в советском кино.

– Матис, ты, никак, социалист? – с тревогой в голосе спросил Гоша. Среди его знакомых преобладали те, кому проблемы равенства и мироустройства были глубоко безразличны. Гоша думал, что это примета поколения. – Ты, может, и на митинги ходишь? У вас во Франции, кажется, так принято. Чуть что – сразу Бастилию штурмовать.

Гоша хотел шуткой разрядить обстановку. Но не вышло.

– Не хожу я ни на какие митинги, не переживай за меня.

Матис как-то погрустнел. Он словно погрузился в глубоководье, где плавали только ему известные чудовища, оставляя на его красивом лице печальные тени. Гоша понял, что стоит чуть-чуть подтолкнуть, и Матис расскажет о себе то, о чем молчал. Но Гоша не задал ни одного вопроса. Захочет, сам расскажет.

Матис был для Гоши особым человеком. Единственным гуманитарием, которого Гоша держал за умного. А умный человек имеет право молчать. У дураков это право, конечно, тоже есть, но они им почти не пользуются.

Глава 26. Лекция Влада

Тем временем жизнь шла своим чередом. Гоша записался на курсы и начал постепенно вживаться в роль студента.

Гарвард бдительно следил, чтобы у студентов не было перегрузок. На первом курсе в семестр разрешалось брать не более пяти предметов. Все по собственному разумению, кроме обязательного тренинга по написанию академических эссе. Гоша знал, что он и эссе – понятия перпендикулярные, и заранее приготовился к проблемам на этом фронте. Остальные курсы возбуждали своими названиями: линейная алгебра, электротехника… Звучало как приглашение к интеллектуальному пиршеству.

Вообще выбрать учебные курсы было сложно, глаза разбегались от обилия предложений. Но в этом перечне был один курс, встречи с которым Гоша ждал и робел одновременно. Это был курс Влада.

Накануне первой лекции Гоша ворочался в постели, вспоминал Эмираты, их первую встречу в кафе и долгую телефонную эпопею, которая привела его сюда. Даже сейчас Гоша не вполне ясно понимал, зачем Влад все это затеял, почему с таким маниакальным упорством тащил его к финишу. Что такого он увидел в Гоше, чего тот сам в себе не видит? Этот вопрос точил и томил Гошу изнутри. Смутно он ощущал, что этот вопрос не про Гошу, не про Влада и вовсе не про компьютерную науку, а про что-то очень важное в жизни, не поддающееся анализу