понять Белому Дому, что русские ищут выход на близкое окружение Президента. ФБР начнет проверку сенатора, всех его контактов. «Засветка» – отвлекающий якобы маневр. Опасность для Белого Дома была в том, что раз есть выход, то нет гарантий, что окружение может оказаться лояльно к русским при решении вопросов, которые интересны США, но не интересны России. Если это просочиться в прессу – большой скандал, и как следствие потеря голосов на выборах, снижение рейтинга Президента. Он что не знает, кто с ним работает? Этого допустить было нельзя, и сделать так, чтобы тихо замолчать вопрос, но взять цепочку агентов-нелегалов. Это беспрецедентный шаг – международный скандал; надо было соблюсти лицо, а иначе все может всплыть об окружении, даже если там ничего и нет, но факт попытки говорит о многом, о возможности. Хранить молчание – подобно признанию. На это и была сделана ставка, и они решились.

Агентов арестовали, газеты шумели о раскрытии целой сети русских шпионов, что и требовалось.

Газетные публикации обсуждались на дне рождения Стива, когда он пригласил меня с Ритой в Вашингтон. Отмечал он его в кругу своих хороших знакомых, к которым видимо, отнес и меня. Мы приехали накануне поездом, забронировав отель. По дороге, в поезде, когда Рита наблюдала за пейзажем, я мог предаваться размышлениям. Я нахожусь в США уже почти год, и много событий произошло. Компания, что мы создали с Майклом, расширилась. Майкл занимался уже почти чисто административной работой, а я же продолжал работать с заказчиками, но в основном с теми, кто представлял интерес. Доходы увеличились, но ничего менять я не хотел, ни квартиру, ни машину покупать, зато стал чаще бывать в Вашингтоне.

На другой день по приезде в Вашингтон, к назначенному времени мы подъехали к дому, где Стив занимал студию на верхнем этаже. Едва мы вошли, нам навстречу устремился Стив. Его жена Марта тут же увлекла Риту к кругу женщин. Приглашенных было человек тридцать, но знакомых было мало. Стив начал водить меня от одной группы к другой, представляя.

– Знакомьтесь – Жан Марше, бизнесмен, знаток живописи, отличный стрелок, так что на дуэль советую не вызывать. Сам видел.

– Он что кого-то уже убил?

– Многих, но только своим умом, умением думать. Знаете, я даже начинаю его побаиваться.

– Неужели Европа нам угрожает?

– Надеюсь,что нет, пока только предупреждает в его лице.

Разговор он вел в привычной для него манере.

Общего стола не было, и именинника поздравляли желающие, выходя к микрофону. В конце концов, я разместился на одном из диванов, машинально отмечая, кто из присутствующих может представлять интерес. Немного погодя ко мне подошли двое: маленький, полноватый мужчина, редактор одной из вашингтонских газет и среднего роста светловолосый мужчина, лет сорока, с горбинкой на носу. Они присев рядом продолжили начатый ранее разговор.

– Нет, эти русские совсем обнаглели. Засылают к нам шпионов пачками. Шпионы были всегда, но чтобы так массово их брать? А вы что думаете, Жан? – обратился ко мне полноватый.

– Ничего, – ответил я, улыбаясь, – они же к вам засылают.

– Уж, не думаете же вы, что их нет у вас?

– Не думаю, но уменя другие интересы в жизни.

– Но это вопиющий факт, скоро начнем подозревать всех новых знакомых.

– Билл, – обратился к нему его собеседник, – шпион может оказаться и среди тех с кем ты учился в школе. У тебя в газете что воровать? Какие секреты для русских?

– При чем тут я! Ладно хоть ФБР отреагировало, взяло всех.

– Всех!?

– Ну, тех про кого мы узнали.

– Так и скажи, тех про кого нам дали возможность узнать. А вообще вы журналисты подняли шум. Для чего?

– Чтобы показать населению, что происходит. Это же скандал.

– Билл, когда скандал на уровне государства – значит это кому-то нужно. Как-то все искусственно, надумано выглядит.

– Согласен, – не стал возражать Билл. – Сам так думаю. Мы серьезно занимались этой темой, и выяснилось, что привлечь этих шпионов особо и не за что было. Ясно, что об этом мы не могли писать, они пустышки, так мелкие прегрешения перед законом, и то в не области шпионажа. Ладно, хоть пригодились для обмена на наших парней в России. Они пешки в большой игре политиков. Что думаете, Жан? Ах, вы же не думаете!

– Ну, почему же, я думаю, но о других вещах. Я не вмешиваюсь во внутренние дела государства, в котором работаю.

– А у себя?

– Тоже.

– Вы аполитичны.

– Не совсем так, но сотрясать воздух словами не хочу.

– А выпускать пар негодования?

– Я его не коплю, чтобы потом стравливать в свисток, как паровоза, у которого КПД – 4%.

К нам подошли еще несколько человек и прислушивались к беседе, на мою последнюю фразу раздался смех.

– Ну, вот видишь, Билл, что молвит представитель Европы.

– Да что вы меня учите! Я же знаю, что через неделю, после того как нам дали эту сенсацию, она уже не представляет интереса. Есть факт ареста, обмен. Только дыры какие-то большие во всем этом. Ладно, эта тема в прошлом.

Я поднялся и пошел по залу, отыскивая глазами Риту. Она стояла с четой Бруксов и Моррисонов, я подошел к ним и поздоровался.

– Что газеты обсуждают шпионский скандал? – спросил Фил.

– Это их работа. Если не будет скандалов им надо закрываться.

– Это верно. А вы, Жан, как относитесь к шпионам?

– Я к ним никак не отношусь, – пошутил я.

– Но остаетесь человеком, который много знает.

– Это, к счастью, не запрещено, ни одним законодательством в мире.

– Как ваши успехи? – вступил в разговор Брукс.

– Спасибо, все хорошо, вы же не ждали другого ответа?

– Не ждал, – ухмыльнулся он. – А все эти разговоры, скандалы, обычная рутина спецслужб. Вы наверно и это знаете?

– Могу только догадываться.

Я понимал, что остаюсь в поле его зрения, и помнил об этом. Далее, по требованию женщин, разговор перешел на темы, не имеющие отношения, ни к политике, ни к делам. Около десяти мы попрощались с хозяевами и уехали в гостиницу. Утром вернулись в Нью-Йорк.

Задачу свою я выполнил.

Всех пятерых, как и говорили на дне рождения, потом обменяли на агентов ЦРУ в Москве. Стороны остались при своих интересах и все потихоньку успокоилось. Не знали только в ФБР того, что это не их операция против русских, а операция русских против ФБР.

Что касается меня, то мне оставалось работать до получения нового задания, выполняя прежнее по сбору информации и расширению круга знакомых. Хотя кто знает, через какое-то время я могу вернуться в Европу, в свой