Однако в один из дней она открыла глаза, увидев перед собой высокий каменный потолок и поняла, что не так уж много бредового было в её видениях. Она лишилась сознания в маленьком деревянном домике в лесу, а сейчас лежала на просторной кровати на светло-бежевых простынях. Комната была просторной, попросту огромной. Но в ней стояла лишь огромная кровать, таз для умывания и туалетный столик. Эмилия осторожно села в кровати. Голова всё ещё немного кружилась. Но девушка решила встать. Ноги коснулись холодного пола. Эмилия остановилась у туалетного столика, взглянув на себя в зеркало. Длинная, до пят белая ночная рубашка. А сама девушка бледна настолько, что сливается с ней в одно целое. Серые круги под тёмными глазами и впавшие щёки. Потускневшие волосы в диком беспорядке. Послышался скрип открываемой двери. Эмилия обернулась слишком резко и вынуждена была сесть на кровать – слабость вновь дала о себе знать. В комнату вошла женщина пожилого возраста.

– Вам не велено вставать с постели, если только испытаете нужду.

– Где я? – спросила Эмилия.

– Доктор, осматривавший вас, заверил, что через пару-тройку дней вы будете в полном порядке.

– Будьте так добры, ответьте на вопрос!

Но женщина продолжила, как ни в чём не бывало, будто не слышала вопроса Эмилии:

– Скоро вам принесут поесть.

Женщина отступила назад и закрыла за собой дверь, послышался железный, нарочито громкий лязг затвора. Эмилия всё же подошла к двери и подёргала её. Заперто. Она пленница. Это подтверждало и одно-единственное зарешёченное окно, из которого была видна лишь тёмная стена леса и часть каменной кладки здания. Придётся вернуться в постель. Через некоторое время женщина вновь вернулась с подносом. Первым желанием Эмилии было перевернуть поднос вылить на голову женщине того горячего бульона, что был налит в керамическую суповую миску. Но он так соблазнительно пах, а она не ела ничего уже несколько дней… К тому же мне нужны силы, здраво рассудила Эмилия и со спокойной душой принялась за еду. Поделать сейчас она всё равно ничего не может. Наверняка, хозяин сторожки оказался не так прост или он бросил её одну, а позднее обнаружил кто-то другой? Вопросы, вопросы… На которые ей не давали ответа. Женщина приходила и уходила, приносила еду и игнорировала все вопросы на протяжении трёх или четырёх дней. Пока внезапно не вымолвила Эмилии:

– Вы уже достаточно окрепли. Сегодня вечером вас ожидает встреча с хозяином дома. А пока будьте так добры, пройдёмте в отведённые для вас комнаты. Вам нужно привести себя в порядок. Это займёт немало времени.

Эмилия вспыхнула. Она не мылась всё это время, имея возможность лишь кое-как ополаскиваться в крошечном тазике. И ощущение липкого от пота немытого тела и грязных волос было ей неприятно. Тем неприятнее звучало напоминание об этом из уст женщины.

– Вы пойдёте сами или мне попросить отвести вас силой? Хозяин просил передать, чтобы не совершали опрометчивых поступков. Не пытайтесь напасть на меня или сбежать, выйдя в коридор. Спокойное и разумное поведение больше пойдут вам на руку.

Эмилия отправилась вслед за женщиной. Едва она вышла в коридор, тенью за ним двинулся крупный мужчина, служивший по всей видимости охранником. Эмилия старалась рассмотреть как можно больше окружающей обстановки и замедляла шаг нарочно, но мягкий тычок в спину вновь заставлял ускориться.

Женщина открыла перед ней комнату и на миг у Эмилии перехватило дыхание – она словно перенеслась в стены родного дома. Комната была обставлена почти так же, как спальня, когда-то принадлежавшая ей. Те же нежно-кремовые оттенки обоев и мягкие пастельные тона, завитки на углах светлой мебели и мелкие женские безделушки, вроде музыкальной шкатулки и изящной вазы.

– Не стойте на пороге, – окрикнула её женщина и поманила рукой, открывая дверь в комнату, служившую ванной и уборной.

– Здесь всё, что вам необходимо, приступайте. Я буду вам помогать по мере необходимости.

Эмилия заворожёно двинулась к огромной ванной, от которой шёл пар. Потрогала пальцем воду – чуть горячая и, недолго думая, скинула с себя рубашку, опускаясь в воду. Блаженство наполнило её тело от самых кончиков пальцев.

– Можете не торопиться, – произнесла женщина, – хозяин передал, что желал бы видеть вас в благодушном настроении.

Часть радужного настроения испарилась от этих слов.

– Я могу узнать, кто хозяин этого дома?

– Я лишь прислуживаю и мне велено помочь вам. Больше ничего.

Все попытки разговорить женщину были обречены на провал. Она ловко помогала Эмилии по мере необходимости – и больше ничего. Осушила волосы и собрала их в незамысловатую причёску, подала тонкое бельё и с любовью разложила на кровати платье. Лёгкое, белое, без корсета и утягивающего лифа, оно больше подходило для лёгких летних прогулок, чем для пребывания в доме. Но кроме него в шкафу не было ничего.

– Не желаете надевать предложенное – останетесь обнажённой, – подсказала женщина. Эмилия поспешно оделась.

– Не забудьте про аксессуары, – напомнила женщина. Эмилия едва не рассмеялась: шляпка, лёгкий летний зонтик и перчатки до локтя, нитка белого жемчуга. Но всё же исполнила приказ. Женщина удовлетворённо кивнула:

– Вас уже ожидают.

Сердце гулко заколотилось в груди, Эмилия едва ли различала коридоры, по которым вела её прислуга. На миг служанка застыла перед дверьми, а затем распахнула их приглашающим жестом. Просторный светлый зал, накрытый стол, пару стульев и кресло у камина, стоящее к ней спиной.

Дверь захлопнулась со стуком, от которого побежали мурашки. Эмилия сделала пару шагов вперёд и испуганно замерла, не зная, чего ожидать. Послышался лёгкий смех и странный сиплый голос:

– Не бойтесь, подойдите поближе…

Пауза.

– Не стойте же на месте, – вновь голос, но на этот раз звучит совершенно иначе, намного выше, развязно и медлительно.

Пауза.

– Я жду… – новая интонация и тональность.

Девушка потрясла головой – кто мог разговаривать столь разными голосами? Но всё же пошла вперёд. Ноги в туфлях ступали по мягкому ворсу длинной ковровой дорожки, красной, словно кровь. И вела она к креслу, в котором сидел тот, кто мог играючи изменить голос и даже смех. Наверняка, сам дьявол, промелькнуло в голове Эмилии, невольно засмотревшейся в яркие языки пламени камина. Она остановилась в двух шагах от кресла, едва дыша.

Наконец, мужчина резко поднялся и обернулся. Это и вправду был сам дьявол: потому что выглядел и говорил как умерший больше года назад Максимилиан Ровере:

– Чудесно выглядишь, Эмилия!

– Давай поприветствуем друг друга, как старые добрые друзья! – мужчина преодолел разделявшее их расстояние и приник губами к дрожащей ладони, – Не стоит смотреть на меня так, словно я призрак или оживший мертвец!