говорю тебе правду. Правду о том, что не распространял про тебя никакие слухи и не писал какие-то письма, о которой ты говоришь.

— Да? А у тебя есть доказательства? Доказательства того, что ты не чешешь языком?

— Доказательств у меня нет… Но это сделал не я! Клянусь тебе!

— Я понимаю, ты нервничаешь. Боишься, что я уничтожу твою карьеру. Сделаю все, чтобы тебя больше никогда не приглашали сниматься в кино. Не хочешь, чтобы девчонки перестали тобой восхищаться. Ведь услышать хотя бы один комплимент в день для тебя просто жизненно необходимо.

— Я знаю, кто это сделал! — на одном дыхании уверенно заявляет Терренс.

— Что?

— Я узнал, кто распространил все эти ложные слухи. Знаю, кто является настоящим виновником всей этой ситуации.

— Думаешь, я тебе поверю? Думаешь, твой план свалить всю вину на другого человека прокатит?

— Я тебя не обманываю, Ракель, — спокойно говорит Терренс. — Я знаю, кто все это устроил.

— Ну давай, говори… — Ракель с ехидной ухмылкой скрещивает руки на груди. — На кого ты решил свалить всю вину. Кто будет отдуваться за твои делишки вместо тебя?

— Это Саймон, — уверенно произносит Терренс. — Саймон Рингер.

— Какой еще Саймон Рингер?

— Мой личный водитель. Точнее… Бывший водитель.

Ракель призадумывается на пару секунд, чтобы вспомнить, кто такой Саймон Рингер. И понимает, что это тот мужчина, с которым она успела мило пообщаться перед совместной фотосессией с Терренсом. Мужчина, который показался ей приятным собеседником, несмотря на тот холод, что от него исходил.

— Серьезно? — громко удивляется Ракель. — Саймон? Ты хочешь свалить всю вину на этого мужчину? На этого человека, который и мухи не обидит?

— Это правда, Ракель, клянусь, — уверенно говорит Терренс. — Это он распространил про тебя все эти слухи.

— Господи, какой бред! Какой бред! Ты решил обвинить во всем невинного человека, который честным путем зарабатывал себе на жизнь?

— Я узнал об этом совершенно случайно. Рингер сам обо всем проболтался и признался в том, что это его рук дело.

— Ты бы еще обвинил кого-нибудь из моих близких. Например, Наталию. Настроил бы меня против моей лучшей подруги, к которой ты уже успел присосаться как пиявка.

— Да, я тоже сначала не поверил и не понимал, какое отношение он имеет к тебе. Но Саймон был очень уверен. Как будто четко знал, зачем ему это нужно.

— Ну и зачем ему, по-твоему, это понадобилось?

— Не знаю, Ракель. Он так и не признался мне. Но пообещал, что не остановится, по крайней мере, в ближайшее время.

— Слушай, МакКлайф, тебе не стыдно обвинять во всем другого человека? Неужели тебе будет легко жить с таким грузом? Невинный будет отвечать за твои делишки, а ты продолжишь строить из себя невинного и останешься безнаказанным?

— Я говорю тебе чистую правду. Если кого и винить, то только Саймона.

— Я ни за что не поверю, что это был он. Не поверю!

— Но он сам признался!

— Хватит заговаривать мне зубы! — сухо требует Ракель. — Ты все равно не избежишь того, что тебя ждет.

— Ракель, пожалуйста… — с жалостью во взгляде произносит Терренс.

— И не надо так жалостливо на меня смотреть! Я никогда не прощу тебя за то, что ты сделал. Никогда, слышишь!

— Я не собираюсь отвечать за то, в чем не виноват!

— Да? — Ракель расставляет руки в бока. — И чем ты докажешь, что во всем виноват Саймон?

— Я узнал обо всем на нашей последней встрече. Саймон возил меня по делам, а в какой-то момент мы решили зайти в кафе и выпить по чашке кофе. Мы разговорились, а потом начали обсуждать тебя. Точнее, тот скандал с клеветой. Я возмущался из-за того, что кто-то посмел так с тобой поступить. А немного погодя Саймон выдал мне, что это была его работа.

В этот момент Ракель расставляет руки в бока.

— Когда он это сказал, я поначалу не поверил ему, — признается Терренс. — Но Саймон говорил очень уверенно и был решительно настроен на то, чтобы уничтожить тебя. Как я уже говорил, он наотрез отказался объяснять причину своих поступков. И заявил, что до определенного времени ты не узнаешь, кто за всем этим стоит. Я не стал молчать и заявил, что сделаю все для того, чтобы вывести его на чистую воду. Чтобы не дать тебе и дальше думать, что все это моих рук дело. Это не моя вина. Во всем виноват Саймон Рингер. Человек, который работал моим личным водителем. Который присутствовал практически на всех моих съемках.

— Вот как… — с недоверием произносит Ракель, держа руки скрещенными на груди.

— Я правда не распространял про тебя все эти сплетни. Хотя Саймон очень радовался от одной только мысли, что ты могла винить во всем меня. И даже не подумала о том, что он мог быть как-то к этому причастен.

Ракель несколько секунд ничего не говорит и обдумывает все, что только что услышала, по-прежнему не веря, что во всем может быть виноват Саймон, и считая, что Терренс просто пытается свалить всю вину на другого человека. Пока Наталия все еще прячется недалеко от своей подруги и слышит ее разговор с мужчиной, приходя в ступор после всего услышанного, хотя также не спеша верить в невиновность этого человека.

— История, конечно, очень правдоподобная, — задумчиво говорит Ракель. — Но я все равно не могу в это поверить.

— Ты мне не веришь? — слегка округляет глаза Терренс.

— Не верю. И по-прежнему считаю, что ты пытаешься прикрыть свой зад.

— Клянусь, Ракель, я не солгал тебе. Во всем виноват Саймон. Именно он должен отвечать за то, что сделал. А не я. Я здесь совершенно не причем.

— Думаешь, твои рассказы могут стать хорошим доказательством твоей невиновности?

— Ты должна мне поверить.

— Серьезно? — Ракель ехидно ухмыляется. — С какой это стати?

— Ты не можешь обвинять меня в том, чего я не делал, — уверенно отмечает Терренс.

— Что бы ты ни сказал, я ни за что не поверю в твою невиновность.

— Хорошо, а что мне нужно сделать для того, чтобы ты поверила?

— Ничего!

— Послушай, Ракель…

— Я не хочу слышать никакие твои оправдания.

— Во всем виноват Саймон!

— Хватит пытаться свалить всю вину на невинного человека.

— Саймон далеко не невинный! Он — виновник всего, что с тобой произошло. Если с кого и спрашивать, то только с него.

— Как бы сильно ты ни хотел отправляться в тюрьму, тебе все равно придется туда пойти. Потому что я не позволю тебе оставаться безнаказанным. Тебе и тому мужику, который писал все эти ложные статьи по твоей указке.

— О