«В Петрозаводске действительно поначалу было спокойнее, чем в Ленинграде. Мне тогда было 27–28 лет, я начал заведовать, а по сути дела, формировать отдел фольклора. Но вскоре у меня случился очень неприятный и вместе с тем анекдотический казус. Было созвано собрание городской интеллигенции – писатели, художники, преподаватели вузов. (В Петрозаводске тогда было два вуза: учительский институт и университет.) Везде в стране идет “разоблачение” космополитов, надо, следовательно, и у нас, в Карелии, их “разоблачить”. Среди карельских “космополитов” оказался мой близкий друг Елеазар Моисеевич Мелетинский. Обвинили его в том, что он ругал роман Фадеева “Молодая гвардия”.

На собрании выступил Василий Григорьевич Базанов. До войны он работал в Петрозаводске, потом был в докторантуре Пушкинского Дома. Он почему-то считал, что мы с Мелетинским опасные конкуренты для его научной карьеры. Он заявил, что Е. М. Мелетинский в своих лекциях мало подчеркивает влияние русской литературы на литературу других стран. А это уже “космополитизм”. Про меня он сказал, что я пишу такие статьи, какие раньше писали в “Олонецких губернских ведомостях”. И закончил так: “В Ленинграде разгромили космополитов, здесь мы тоже разгромим космополитов”» (Чистов К. В. Забывать и стыдиться нечего… С. 54). Вскоре, 6 мая 1949 г., Е. А. Мелетинский был арестован, получив в октябре 1950 г. по приговору ОСО при МГБ СССР 10 лет ИТЛ; смерть Сталина позволила ему освободиться осенью 1954 г.

В. Г. Базанов зарекомендовал себя в Петрозаводске в качестве политически грамотного ученого (о его докладе 1950 г. «Статья товарища Сталина «Относительно марксизма в языкознании» и наши задачи» см.: Белоусов С. А. О перестройке работы по языкознанию в филиалах Академии наук СССР // Вестник Академии наук СССР. М., 1951. № 6. С. 22). Однако во время серьезной проверки филиала в 1951 г. в числе претензий Президиум АН СССР указал, что не уделяется «необходимого внимания разоблачению зарубежных финских фальсификаторов истории и их реакционной идеологии», получил взыскание и В. Г. Базанов (см.: О научной деятельности Карело-Финского филиала: (В Президиуме Академии наук СССР) // Вестник Академии наук СССР. М., 1951. № 9. С. 69).

После этого, в том же 1951 г., В. Г. Базанов переводится из Петрозаводска в штат Пушкинского Дома, и в его карьере начинается стремительный взлет: в 1953 г. он становится заведующим сектором народного творчества ИРЛИ, в 1955–1960 и 1963–1965 гг. заместителем директора, а в 1965–1975 гг. – директором Пушкинского Дома. В 1954–1965 гг. исполнял обязанности заведующего кафедрой истории русской литературы филологического факультета ЛГУ, в 1957–1967 гг. был главным редактором журнала «Русская литература». В 1962 г. избран членом-корреспондентом АН СССР.

1518

Когда в 1964 г. В. Г. Базанов занял место исполняющего обязанности заведующего кафедрой истории русской литературы, то В. Я. Пропп записал: «Назначен новый заведующий, из Пушкинского Дома, человек совершенно неподходящий, никогда не преподававший, к тому же пьяница, самодур и человек с неустойчивой психикой. Это – приказ обкома, только оформленный ректором. Наши все приуныли, за кафедру мне жаль…» (Неизвестный В. Я. Пропп / Предисл., сост. А. Н. Мартыновой. СПб., 2002. С. 232).

1519

Здесь Л. Я. Гинзбург имела в виду звание академика, поскольку членом-корреспондентом В. Г. Базанов был избран 29 июня 1962 г. (одновременно с известным «специалистом» в области языкознания Ф. П. Филиным).

1520

Гинзбург Л. Я. Записные книжки. 354–355.

1521

Гинзбург Л. Я. Записные книжки. С. 355–357.

1522

Речь идет о снятии В. Н. Орлова с должности главного редактора «Библиотеки поэта», которую он занимал в 1956–1970 гг., произошедшем после обнаружения в 1968 г. крамолы в предисловии Е. Г. Эткинда к двухтомнику «Мастера русского стихотворного перевода». Ср.: «В. Н. Орлов получил такой мощный идеологически-административный удар, что не помогли ни его связи, ни заслуги, через несколько месяцев он был тихо отстранен от должности, хотя в истории с книгой Е. Г. он отделался испугом, как будто бы не пострадал и остался на плаву» (Егоров Б. Ф. Люди, нелюди и полулюди: (Памяти Е. Г. Эткинда) // Егоров Б. Ф. Структурализм. Русская поэзия. Воспоминания. Томск, 2001. С. 408). В действительности, как уточняет Е. Г. Эткинд, формальной причиной увольнения В. Н. Орлова стало еще одно издание «Библиотеки поэта» – «Ленин в советской поэзии» (Л., 1970), где в предисловии (Владимиров С. В. Поэтическая лениниана // Ленин в советской поэзии. Л., 1970. С. 40–41) в качестве основоположников ленинианы наряду с В. В. Маяковским и Н. С. Тихоновым упомянут Б. Л. Пастернак (Эткинд Е. Г. Записки незаговорщика. С. 131. Сборник неточно назван автором «Ленин в поэзии народов СССР»).

1523

Речь о знаменитом выступлении А. А. Галича 11 марта 1968 г. на фестивале «Бард-68», проходившем в академическом городке Новосибирска 7–12 марта. Это выступление положило начало серьезным неприятностям поэта с властями.

1524

По-видимому, речь об Е. Г. Эткинде, персональное дело которого рассматривалось правлением ЛО ССП после суда над И. А. Бродским (1964), когда Е. Г. выступал в качестве свидетеля защиты и был удостоен за это частного определения суда, что и положило начало его проработкам. В. Н. Орлов же тогда был членом секретариата правления ЛО ССП, впрочем, как и в начале 1974 г., когда за написание «Письма к молодым евреям, стремящимся в эмиграцию» Е. Г. Эткинд был исключен из Союза писателей. О роли В. Н. Орлова в этих событиях см.: Эткинд Е. Г. Записки незаговорщика. С. 83–84, 439 и др.

1525

Гинзбург Л. Я. Записные книжки. С. 358–362.

1526

Азадовский К. М. Письма ученых как зеркало эпохи // Марк Азадовский, Юлиан Оксман: Переписка. С. 18. Примеч. 47. (Цитируется письмо М. К. Азадовского к Н. К. Гудзию от 4 августа 1943 г.)

1527

Д. В. Бубрих еще в довоенные годы был «закален» советской системой: «Арестован 9 января 1938. Сидел в Крестах, в одной камере с академиком П. Ю. Шмидтом. Приговорен к ВМН, около 70 суток находился в камере смертников, потом в одиночке. Освобожден с приходом в НКВД Л. П. Берия» (Люди и судьбы: Биобиблиографический словарь востоковедов – жертв политического террора в советский период (1917–1991). СПб., 2003. С. 78).

«30 ноября 1949 года во время лекции в Ленинградском университете по марийскому языку для марийского потока финно-угроведов Дмитрий Владимирович почувствовал себя плохо, спустился в деканат восточного факультета и через 20 минут скончался от инфаркта» (Керт Г. М. Величие и трагедия таланта: (К 100-летию со дня