мной отправятся и братья Сеймур; что вполне уместно, ведь они приходились Эдуарду дядюшками. Следовало распустить двор, а связь с членами Тайного совета поддерживать исключительно через курьеров.

Срочно созвав Совет, я коротко пояснил, что делать.

– Свирепствует чума, нужно спасаться. Никакого геройства, храбрость неуместна. Уолси когда-то «доблестно» доработался до того, что умерли восемнадцать его служащих. А я слишком ценю вас, чтобы попусту рисковать вашими жизнями. Посему приказываю всем вам в течение сорока восьми часов покинуть Лондон. Берите с собой только самое необходимое. Неизвестно как, но чума путешествует вместе с людьми. Если кто-то из ваших домочадцев уже заболел, уезжайте немедленно.

Все советники выглядели вполне здоровыми. Таким казался и Гольбейн, когда устанавливал на подпорку восковую маску моего отца…

– Поскольку мы с вами встретимся, если будет на то Божья воля, лишь осенью, я должен заранее ознакомить вас с моими планами, – заявил я. – Готовы ли вы сразиться с французами? Император уже объявил войну Франциску, а мы намерены присоединиться к нему, причем руководить военными действиями буду я сам.

Услышав столь откровенное заявление, Эдвард Сеймур и Джон Дадли помрачнели, кое-кто еще сочувствовал французам. Не обрадовались и миролюбивые советники вроде Райотесли, Педжета и Гардинера. Но поскольку Сеймур и Дадли были настоящими солдатами, а Педжет и Гардинер поддерживали императорскую политику, каждый из них, несмотря на недовольство, видел в столь рискованной кампании привлекательные стороны.

– В данное время все торговые переговоры осложнены дипломатическими отношениями. Англия будет воевать с Францией, дабы раз и навсегда усмирить шотландцев. Их неповиновение стало невыносимым. И я не потерплю больше диких выходок скоттов. Франциск поддерживает их, поощряя восстания. Не стоит больше тратить силы на щенков, для начала надо расправиться с кормящей их матерью.

Норфолк и Суффолк смотрели на меня покорно, но устало. Оба изрядно постарели. А ведь им придется возглавить армию. Норфолку, конечно, мог помочь его задиристый отпрыск. А у Суффолка не осталось никого, его сын умер молодым.

– Я вместе с Эдуардом еду в Уилтшир. Мы собираемся пожить в Вулф-холле.

Если Сеймура и не обрадовало мое решение остановиться в его родовом имении, то он не показал этого. Эдвард спокойно склонил голову, словно давно знал о моем намерении.

– В моем распоряжении будут опытные курьеры и лучшие скакуны из королевских конюшен. По мере человеческих сил и возможностей я буду вести государственные дела, а в случае возникновения спорных вопросов смогу быстро связаться с вами. А теперь… нам остается лишь просить Бога о милости и поддержке.

Все как один перекрестились.

«Господи, не оставь меня, – молился каждый, – спаси и сохрани меня от чумы».

119

Мог ли я вести в Вулф-холле совершенно уединенную жизнь? Разумеется, нет, хотя меня вполне бы это устроило. Однако королю полагалось иметь надежную, пусть и немногочисленную, свиту. Надо было брать с собой кого-то из Сеймуров, раз я ехал в их владения. После раздумий я пришел к выводу, что Эдвард со мной не поедет. Он играл очень важную роль для Англии, и именно поэтому нам с ним не по пути. Его жизнь слишком дорога, а в нашем обществе велика вероятность заразиться. А вот Томаса я приглашу с нами – он хороший и веселый спутник, но, в сущности, бездельник, так и не добившийся важного положения. Королевство совсем не пострадает, если он заодно со мной умрет от чумы.

Можно ли вынести человеку более суровый приговор? Его жизнь не представляет ценности. От его смерти никто ничего не потеряет. Я содрогнулся от этой мысли, словно произнес богохульство. Я любил Тома Сеймура и не желал ему ничего плохого… Но правда заключалась в том, что его способности не приносили никакой пользы государственным делам.

В изгнании нас должна сопровождать достойная дама. Следовало найти мягкую и благочестивую особу, которая будет смотреть за ребенком и заниматься с ним, поскольку я не хотел везти с собой наставников мальчика. Интересно, вдова Латимер, Кейт Парр… оставалась ли она еще при дворе? Наверное. Да, я давно выкинул из головы заботы о камеристках Екатерины – мне они были ни к чему, жениться я не собирался, тем не менее если разъедутся фрейлины покойной королевы, то при дворе вовсе не останется женщин. И это волновало моих камергеров, советников, музыкантов и прочих королевских слуг. Мужской монастырь при дворе никого не порадует, утонченные натуры и вовсе падут духом. Поэтому я откладывал приказ о роспуске свиты казненной блудницы.

Леди Латимер пока жила в Лондоне, хотя уже подала прошение о том, чтобы ей разрешили вернуться в Снейп-холл, в имение покойного мужа в Йоркшире, дабы заботиться о троих приемных детях. Я распорядился найти ее.

Она не заставила себя ждать, но, когда я обратился к ней с поразительной, на мой взгляд, просьбой, она дала не менее поразительный ответ.

– Я предпочла бы поехать прямо домой, – заявила она. – В свои владения, к моим слугам и детям лорда Латимера… они ведь нуждаются во мне, и при всем смущении…

Проклятье! Неужели она так глупа? Какое может быть «смущение», когда вокруг царит смерть! Чума не нуждается в сведущей опекунше для распределения смертоносных щедрот. Кроме того, королевские предложения обычно не обсуждаются. Они равносильны приказу.

– Мадам, – сказал я, – у меня нет времени спорить с вами. Вам придется сопровождать Эдуарда в уилтширский дом его матери. Там вы будете руководить его воспитанием, дожидаясь вместе с нами окончания эпидемии. Мы выезжаем завтра утром. В вашем распоряжении целый вечер, и вы успеете написать письма в Снейп-холл с указаниями вашим слугам и домочадцам.

Она сердито глянула на меня, потом нервно кивнула, выразив согласие.

– Я понимаю, что навязываю вам свою волю, – вдруг решил пояснить я. – Но таково требование времени. Думаете, мне хочется торчать в захолустье долгие месяцы, пытаясь обмануть эту коварную убийцу, чуму? Поверьте, я не прошу моих подданных делать то, чего не делаю сам. Мадам, вы нужны Англии.

Лесть победила ее сопротивление. Хотя я и не думал заискивать, а говорил чистую правду. Король и наследный принц – первые лица в государстве – оба крайне нуждались в ее помощи.

– Кто еще поедет в Уилтшир? Из наставников наследника?

– Никто. Я приказал Коксу и Чику покинуть Лондон ради их безопасности. Поэтому вам следует подобрать необходимые для обучения книги.

– Но я никогда никого не учила, – испуганно призналась она.

– Чума вынуждает многих осваивать новые занятия.

Страшная эпидемия производила поразительное действие: благодаря ей люди обнаруживали в себе знания и умения, превосходящие их прежний опыт. Простые священники