А. А.731 с омерзением отказалась быть на заключительном «торжестве победителей», когда Софронов, Марков и Воронков устроили встречу писателей РСФСР с вождями правительств. Косыгин отказался дать деньги на эту встречу в Кремлевском Дворце съездов. Тогда Марков и Воронков незаконно заимствовали на эту пьянку 4 тыс. рублей в Литфонде. На деньги больных и нищих писателей Михалков отплясывал казачка, а прочие секретари упивались бесплатным шампанским с коньяком до бесчувствия732. А Л. С. Соболев, говорят, уже даже не мычит, а только плачет от умиления. Впрочем, его оставили на главном посту только номинально. Он получает годовой «творческий» отпуск, из которого не вернется733. Заменяет его М. Н. Алексеев, один из коммивояжеров и подручных главного гангстера – А. Софронова (цит. по: Р. Тименчик. Последний поэт. Анна Ахматова в 60‐е годы. Т. 2. С. 421).

Назавтра, – рассказывает Владимир Батшев, – о нем знала вся Москва, гэбешники поработали на нашу популярность (В. Батшев. С. 67).

спектакль обозначает целую новую эпоху в движении современного сценического искусства. Это следующий шаг после «Современника». (Но он мог быть сделан только потому, что существовал «Современник» (С. Владимиров. Театральные дневники. С. 266–267).

Был у меня Наровчатов, принес письмо к Л. Н. Смирнову в защиту Иосифа…

Сделала это АА – он для нее734 это написал.

Но письмо толковое.

Про него худо говорят, речь его на съезде произвела впечатление сильного уклона вправо.

В стихах он, безусловно, понимает, но – как возразил мне кто-то – «в начальстве он тоже хорошо разбирается».

Завтра приму меры, чтобы передать его письмо Смирнову. Самому ему «некогда»… (Л. Чуковская. Из дневника. Воспоминания. С. 247–248).

полетел Ильичев, – записывает в дневник Л. Левицкий. – Но стоит ли прыгать до потолка, станет ясно после того, как проявится его преемник. Им стал Демичев735. Кто говорит, что он человек более или менее интеллигентный, кто утверждает, что он – фигура мрачноватая (Л. Левицкий. С. 68).

Эренбург в 1963 году настоял, чтобы я вывез и опубликовал первую книгу поэзии Иосифа Бродского, изданную YMCA на русском языке в Вашингтоне (под правительственной крышей, позволявшей печатать разные деликатные материалы) в октябре 1964 года в виде довольно большой книги с мягкой обложкой зеленого цвета. Я рискнул и взял этот сборник у Саши Гинзбурга в Лианозове, а моя жена вывезла его оттуда под одеждой в посольство. Это было в декабре 1963‐го, а потом я по-русски написал к сборнику предисловие под псевдонимом Георгий Стуков736 и отослал его в Штаты осенью 1964 года. Я чертовски рисковал тогда с этим сборником и этим предисловием, оставаясь в СССР. Но книга была издана, потому что Илья Эренбург на меня рассчитывал и я не мог ему отказать (Г. Кизевальтер. С. 155).