— Ну хоть кому-то все эти неприятности доставляют довольствие, — невесело хмыкнул некромант. — Но ты хотя бы можешь сказать, связано изменение печати с Дианой или нет?

— Сейчас все в твоей жизни связано с этой девчонкой.

— Тогда пойду проверю, — снова влезать в тело демона не очень хотелось, но другого выхода все равно нет.

— Подожди. Я с тобой, — неожиданно сказала Смерть.

— Зачем? И как? Ты же утверждала, что не можешь путешествовать между мирами.

— Ты тоже, мальчик мой, не можешь, но путешествуешь, — спокойно ответила госпожа, после чего отставила бокал в сторону и поднялась.

Гарт почувствовал, что она довольно улыбается.

В довершение всех бед нас еще и в одну камеру вместе с Ромэном засунули, пообещав допросить сразу, как только у начальника стражи появится время. Интересно, чем он так занят, что у него нет времени на допрос тех, кто едва не разнес пол города?

— Я буду жаловаться своему повелителю! — крикнул посол вслед уходящей охране, но на него никто не обратил внимания.

А я, пока Ромэн пытался качать права, успела осмотреть камеру. Мда, так себе, если честно. Совсем маленькая — два на три. Из мебели — две узкие деревянные лавки, прикрученные к стене. Под потолком квадратное окошко, закрытое решеткой. Места в темнице на нас пятерых было маловато.

Еще и торчать здесь неизвестно сколько. С другой стороны, почему бы не провести время с пользой? Я задумчиво посмотрела на все еще возмущающегося Ромэна.

— Господин посол, а вам не кажется, что у нас появился отличный шанс пообщаться? — вкрадчиво спросила у него и внимательно посмотрела на забинтованную руку.

— Вы что задумали?! — пискнул тот, прижимаясь спиной к прутьям. — Вы не имеете права!

— А что, мне идея нравится, — поддержал меня эльф.

— Угу, — кивнул Астарот, — в конце концов, я уже веселил дорогого посла на арене, теперь его очередь повеселить меня.

— А если не согласится общаться по-хорошему, мы и по-плохому можем, — Эдик щелкнул пальцами и над его когтистой лапкой вспыхнул сгусток багряного пламени.

— Спасите, — почему-то шепотом произнес Ромэн и попытался упасть в обморок. Но эльф успел приставить к горлу посла короткий нож (и где только от стражи прятал? Нас же всех обыскали!), и тому пришлось замереть.

— Да чего вы от меня хотите? — спросил дракон, с опаской поглядывая на Нэтана.

— Правды. Отвечай, это ты натравил на меня фобосов?

— Каких еще фобосов?! Вы с ума сошли? У меня частный бизнес, который вы, идиоты, разрушили.

— Поосторожней в выражениях, — предупредил Астарот.

— Ой, не пугайте. Я известный человек! Половина дворца — мои клиенты. Да что там половина, ко мне муж ваш, Ваше Величество, обращался когда-то. Не говоря уже про Фаира, знакомого вам придворного мага, Гарольда, начальника королевской стражи, Юлиана, смотрителя библиотеки, Ровены….

— Стоп, — прервала я этот страстный поток, — давай вернемся к фобосам. Где ты поранил руку?

— Чего? — непонимающе спросил посол, потом посмотрел на свою ладонь, как будто впервые увидел, и ответил: — Да обжегся я вчера! Не верите посмо….

Дракон неожиданно закатил глаза и затрясся в конвульсиях. Нэтан убрал нож, чтобы припадочный случайно не поранился, подхватил падающее тело и попытался усадить на скамью. Но в последнее мгновение Ромэн обмяк, распахнутые глаза разом побелели.

А я услышала тонкий стон — стон души, которая вынуждена покинуть свое тело. Ромэн умер?

— Что это с ним? — Эдик озадаченно подергал посла за руку.

— Дознаватели из вас мурр еще хуже, чем разведчики, — в решетчатом окне появилась мордочка кота. — Ну что, угробили единственного свидетеля? Вас сейчас еще мурр в его убийстве обвинят.

— Подожди, — эльф внимательно разглядывал глаза покойника, — что-то здесь не так.

— Конечно, не так, это проклятие. Причем очень необычное. Отсроченного действия, — к телу ближе подошел и Астарот. — Мастерская работа.

— Проклятие? — переспросила я.

— Да. Сработало, наверное, на конкретное слово или сочетание. Посол произнес то, что не должен был, и загнулся.

— А не мурр многовато ли мастеров проклятий в жизни Дианы? — поинтересовался кот.

— Ты о чем?

— Ну как же, а проклятая печать? Самурма подумай, не слишком ли подозрительно?

Я потерла лоб и попыталась уложить информацию в голове:

— Получается, посол знал что-то, что могло выдать нашего таинственного противника. И даже более того, он нам это что-то начал рассказывать.

— Осталось только понять, что во всем сказанном самое ценное, — отозвался эльф. — А еще мы так и не знаем, участвовал Ромэн в призыве фобосов или нет.

— Почему не узнаем? — и Астарот принялся разбинтовывать руку посла.

— Не он, — через минуту заключил Эдик.

На руке Ромэна действительно красовался ожог, как он и говорил.

— Отлично, теперь снова искать дракона, который хочет Диане смурмерти, — подытожил кот, все также сидящий у окошка нашего узилища.

— Может, и нет, — задумчиво отозвался Астарот. — Если вы помните, то для боя на арене мы с твоим, дорогая моя, любовником должны были трансформироваться. Так вот, до оборота, после которого все раны исчезли, я заметил глубокий порез на левой руке Линара. Правда, не на самом запястье, а на предплечье. Но не думаю, что для обряда это имеет большое значение.

— Но зачем Линару меня убивать? Он вообще считает, что я от него беременна, — усомнилась я, подозрительно поглядывая на демона. Уж не проявление это ревности?

— Мотив — это другой вопрос. А вот последить за советником стоит, — высказался эльф.

— Не вижу в этом смысла, — не согласилась я. — Вряд ли бы он полез из-за меня драться, если бы хотел убить.

— Теперь ты его защищаешь, — почти прорычал Астарот.

— Да никого я не защищаю! Просто за послом мы уже проследили. И вот к чему это привело. Может, попробуем другие методы расследования?

— Знаешь что, — демон встал, угрожающе расправив плечи и прямо на меня посмотрел, — тебе не ка….

Он внезапно умолк, резко дернул головой и его глаза стала заполнять тьма. На этот раз очень медленно, словно преодолевая сопротивление.

— Пошел вон! — прорычал Астарот, и тьма в его глаза стала рассеиваться.

А секундой позже демон упал на одно колено и закашлялся.

— Не лучшее решение, — скрипуче произнес Эдик не своим голосом. Да и губы расплылись в совершенно незнакомой ухмылке.

— Что происходит? — не поняла я.