за едва заметный выступ, подтянула тело. Первые два метра маршрута пройдены. Если судить по дальномеру, осталось тысяча пятьсот девятнадцать. Сущая безделица — начать и кончить!

Спустя какое-то время отключила докучливый прибор. Считать метры — всё равно что минуты прожитой жизни. Выставила напоминалку: по достижении нужной точки сработает зуммер оповещения. Или не сработает, ежели сорвусь в пропасть. Тут как повезёт. Держусь покамест. Напряжение больше моральное, чем телесное: ответственность давила на мозг, но устали я не ощущала. Регенерация не позволяла уровню молочной кислоты в мышцах подниматься до критической отметки.

Технологичный материал идеально отводил влагу и излишки тепла. Который раз поблагодарила артефакт за дальновидность. Вот бы ещё грудь поменьше! Выпуклости третьего размера не способствовали хорошему сцеплению со скалой, но худо-бедно приноровилась и к этой особенности тела.

Опыт приходит с практикой — за три часа навскидку одолела более четырёхсот метров. Высоты не боялась, но в бездну под ногами старалась не смотреть. Пропасть манила, зазывая прекратить тщетные попытки, ослабить окаменевшие мышцы и взмыть, но не вверх, а вниз. Ну её, на хер, с такими предложениями!

Уступ за уступом, трещина за трещиной, подтягиваясь на руках, бросая тело всё выше, оставила позади полкилометра трассы. В двадцати метрах прямо по курсу приметила первую удобную расселину — столь широкую, что при желании я могла бы, зафиксировав кулак, немного отдохнуть. Воспрянув духом, продолжила подъём. Несвоевременные эмоции едва не стоили мне жизни.

Подтянувшись на одной руке, заглянула в расщелину — если бы не разогнанная в результате слияния реакция, не засекла бы размытую серую молнию. Чудом уклонившись, словила свободной рукой небольшую змейку. Ухватила неудачно — посередине гибкого тела. Змеюка, извернувшись, вознамерилась цапнуть меня за кисть, но я и на этот раз не оплошала. На кой было голову твари откусывать — сама не пойму, достаточно выбросить за борт, и дело с концом, а так остался пакостный рыбный привкус на губах. Судя по всему, сработали животные инстинкты, а с ними трудно спорить. Неизвестно, насколько ядовита шустрая подлюка, проверять желания не было, а следуя разломной логике — всё, что здесь ползает, несёт только смерть, — на благоприятный расклад рассчитывать глупо.

Ещё раз опасливо заглянув в расселину, уверилась, что ничего кусачего в ней нет. Просунув руку внутрь, сжала кулак, а затем, упёршись коленями в гранит, расслабила мышцы спины. Какое же это было блаженство! Трудно выразить словами то непередаваемое чувство облегчения — будто гора с плеч свалилась. Дала себе десять минут на отдых, больше — смерти подобно.

Меняя попеременно руки, удалось привести организм в норму. Регенерация затянула мелкие царапины, содранную кожу на фалангах, рассосала многочисленные синяки. Много жидкости старалась не пить, глоток живой воды позволит продержаться достаточно долго.

Стимулятор решила не колоть: спешка в данном случае не помощник, вертикальный подъём чуток разнился от беготни сломя голову по пересечённой местности, там — дальше земли не упадёшь, в отличие от здесь. Сорвёшься вниз — и прямым экспрессом в царство мёртвых.

Набравшись сил, распласталась по гранитной стене и полезла дальше. Через сотню метров войду в зону пониженной видимости, вот там придётся капитально попотеть. Участок дался сравнительно легко: благодаря небольшим сколам и трещинам в породе, преодолела отрезок минут за десять. Но всё хорошее рано или поздно заканчивается. Шестьсот метров позади, а впереди клубилась непроглядная серая муть.

Появились первые признаки облаков: влажность усилилась, в микроскопических углублениях конденсировалась влага. Если бы не Буля, указывающая точный курс, не справилась бы даже с помощью Василисы.

Концентрация внимания на мелочах сильно помогала, спору нет. Довольно было одного-единственного взгляда, чтобы зафиксировать в мозгу удобоваримый маршрут и следовать ему, не отклоняясь от направления, но возможности тела не безграничны. Усталость по крупицам копилась в каждой клетке организма. Влажная поверхность камня не спускала ошибок. Одно неверное движение — дрогнула рука, соскользнули пальцы, и пиши пропало.

Я давно перестала думать о чём-либо, кроме маршрута. Видимость упала до нескольких метров, сама не заметила, как добралась до первого отрицательного подъёма. Угловатый монолит навис над головой, словно дамоклов меч. Останавливаться — всё равно что расписаться в собственном бессилии и покорно принять судьбу. Впереди фактически гладкая скала, будто её умышленно обтесали зубилом. Оставалось уповать на когти — надеюсь, сдюжат мой собственный вес.

Что есть силы вогнала пятерню в гранит. Подёргала — вроде держит. Повиснув на одной руке, повторила смертельный трюк. Пальцы ломило, казалось, что в любой момент ногти вырвет с мясом, но ничего подобного не происходило, и я лезла вперёд словно заведённая.

Булька маячила неподалёку, поигрывая радугой. Чего она такая довольная — узнала через несколько минут, когда глазам открылся крохотный уступ. Всего-то полтора метра длиной и шириной сантиметров пятнадцать, но для меня на тот момент он показался островом посреди безбрежного океана. Подтянувшись, одним рывком забросила тело на спасительную платформу. Притиснувшись к холодной скале грудью, будто к мамке родной, перевела дух. Не будь препоны в виде астральной клетки, проложила бы некрокинезом лестницу в небо да и поднялась, не зная горя.

Осмотрела ногти — ни царапинки, зато подушечки пальцев измочалены в хлам. Чёрный фиал здоровья пришёлся как нельзя кстати, повреждения затянулись в мгновение ока. Постояла, отдохнула, пора двигать дальше — каждая минута промедления порождала лишь неуверенность в светлом завтра. Треть пройдена, чуток поднапрячься — и достигну цели. Главное — не тормозить, только вперёд и вверх!

Сколько я карабкалась словно муха, трудно сказать. Из облаков вынырнула больше часа назад, прошла три сложных отрезка, пренебрегла несколькими удобными площадками для отдыха, понимая, что если сейчас застопорюсь, то уже не смогу продолжить подъём — ничто меня не заставит сдвинуться с места.

Чувство реальности происходящего покинуло спустя ещё два часа. Чудилось, что я карабкаюсь на одном месте, а конца и края всё нет. Вонзив одеревеневшие пальцы в узкую щель и кое-как зафиксировав, вогнала в шею жало дозатора. По венам прошла тёплая волна — открылось второе дыхание, мозг