— Передавай привет сыну и матери! Зря мы все же не породнились! Нам было бы хорошо вместе!

6

Как известно, преступники всегда возвращаются к месту преступления. И неважно, в чем именно оно состоит — убийство, воровство, мошенничество или даже такое маленькое как нарушенное слово. Маруся вот обещала себе взяться за собственный рацион, но обстоятельства и голод — были сильнее ее. И в особенности в том, что касалось мяса. До появления близнецов ее обмен веществ был вполне себе шустрым, как и она сама. Но роды внесли некоторые коррективы в функционирование организма, и теперь вся шустрость, отмеренная ей небесами, выплескивалась на Диту и Виту Лексеевных. Для пищеварения уже ничего не оставалось. И, как часто стенала Маруська, если бы не девочки с их скоростями, наверное, она бы уже была пятидесятого размера.

Впрочем, жаловаться ей было грех. Выросла она всего-то на пяток килограммов, что глазу было не сильно заметно, зато мягкости и аппетитности у нее прибавилось. Да и Лекса по жене с ума сходил.

И тем не менее, поглощая свой обед в небольшом кафе недалеко от салона, Маруся счастливо жмурилась, едва ли не мурчала, но периодически выдавала сакраментальное:

— Сегодня я точно без ужина!

— Всегда можно придумать что-то легкое, — улыбалась ей Милана, уплетая Цезарь с морепродуктами. — Или пошли со мной в фитнесс-клуб. Сколько я тебя уже зову! Тренер составит тебе персональную программу тренировок.

— Некогда мне по программам тренироваться. Дети, работа, дом, Олекса… и ты же знаешь, я совсем не приемлю нянек или домработниц. И вообще посторонних женщин в нашем доме.

— Ну тогда выбирай, что тебе подарить — велотренажер или беговую дорожку.

— Лишний повод для травматизма Диты или Виты? Или обеих сразу! — хохотнула Маруська. — Когда Даня был маленький, он вел себя как разбойник?

— Знаешь, я бы забеспокоилась, если бы он был тихим и смирным.

— Почему это?

— При его генах — это было бы подозрительным, — рассмеялась и Милана.

— Да уж… — хмыкнула Маруся и потянулась к чайничку с чаем. Налила себе немного уже остывающего напитка и легко выдохнула: — Вообще я иногда думаю, что это хорошо, что они с Олексой так близки. По крайней мере, мой драгоценный муженек пока не просит сына.

— Основательность — второе имя Лексы. Так что мне тоже очень с ним повезло. И Даньке, конечно.

— А как мне повезло, что я вклинилась в ваш тесный семейный кружок. Прямо исключение из правил. Ты знаешь, что твой сын забраковал твоего последнего ухажера?

— Совсем? — вздохнула Милана.

— Ну вроде как. Не нравится ему этот твой… блин, все время фамилию забываю.

— У него еще имя есть, — Милана отставила тарелку и налила и себе чаю, — а про Даньку я догадывалась.

— Давид, да? — исправилась Маруся. — Вы с ним смотритесь, как две кинозвезды.

— А ты поменьше соцсети мониторь.

— У меня муж — причесывает весь шоубиз и пару политиков. Так что руку на пульсе держит он, а не я. Я держу только пен. Показывал мне фотографии с аукциона, вы там вместе. До кольца еще не дошло?

— Не дошло.

И чем дольше не дойдет — тем лучше. Замуж за него Милана не стремилась, значит, придется отказывать и заканчивать эти отношения, которые были ей некоторым образом выгодны самим фактом присутствия Коржицкого в ее жизни. Пока они вместе появляются в «свете», ей не грозит излишнее внимание других мужчин. Нет, всегда найдется кто-то особенно настойчивый, которого не смущает наличие «пары». Но по опыту Миланы все это до поры до времени, рано или поздно и самому настойчивому надоедает и он исчезает из ее мира. И все же замуж она больше не собиралась. Не получилось для себя, не сложилось для Данилы. Опытным путем доказано, что это не ее способ существования. В теперешних обстоятельствах самым беспокойным было неодобрение Даньки. Но после памятного совместного обеда они с сыном словно заключили негласный договор. Пока Давид существует вне их дома, Данила не высказывает своего недовольства вслух. Остальное входило в привычку, оттого такая, пусть и мнимая стабильность, ее вполне устраивала. И овцы целы, и волки сыты.

— Ты с ним выглядишь счастливой.

— Ну а чего мне быть несчастной? — улыбнулась Милана. — Он привлекательный, я чертовски привлекательная. Все живы, здоровы.

— Вот это я понимаю, рассуждения взрослой женщины, которая никому ничего не должна! — восхитилась Маруся и потянулась к десерту.

Но не успела «взрослая женщина» найтись с ответом, поскольку вряд ли в ее случае имели место терминология и ассоциативный ряд в которых жила подруга, как совершенно неожиданным образом затрезвонил телефон, лежавший аккурат возле ее руки на столе. А на дисплее высветилось присное «Гал. Петр. Лагерь».

Милана удивленно вскинула брови и ответила на звонок:

— День добрый, Галина Петровна!

— Здравствуйте, Милана Александровна, — услышала она в ответ странно звучащий голос директрисы заведения, где сейчас пребывал Данила. — Простите, что тревожу, но у меня нет другого выхода, это очень срочно.

— Да-да, конечно, — проговорила Милана и нахмурилась. — Что-то случилось? Что-то с Данилой?

И в следующую секунду она поняла, что с тоном Галины Петровны. Она очень явно услышала страх еще раньше, чем осознала смысл сказанного.

— Он… он пропал. Вы только не волнуйтесь раньше времени!

— Что значит «пропал»? — резко севшим голосом переспросила Милана.

— Послушайте, Милана Александровна, возможно, это все просто недоразумение какое-то. Даня сегодня не вышел на утреннюю зарядку перед завтраком. Оказалось, что его даже не было в комнате. Мальчики вспоминают, что после отбоя он вышел… якобы в туалет. А потом они позасыпали. Сейчас его везде ищут, мы подключили полицию и поисковый отряд. Скажите, когда он последний раз выходил с вами на связь?

— И вы только сейчас мне звоните? — взвилась Милана. — О чем вы себе думаете?

— Милана Александровна, повторяю, его ищут. Мы прочесывали территорию базы, это же мальчишки. Он мог вчера с кем-то повздорить или обидеться. Да что угодно могло! Потому не стали тревожить вас