По прибытии на звездолёт мне отвели крохотную гостевую каюту: узкая койка, шкаф для одежды и обуви, столик, стул, монитор компьютерного терминала – он же монитор внутренней корабельной связи и при случае обзорный экран с откидной управляющей панелью (нечто вроде нашей клавиатуры), одна, расположенная над койкой полка, на которую я тут же приспособил все три взятые с собой книги. Это были «Дневник писателя» Фёдора Михайловича Достоевского (давно собирался прочитать, но всё руки не доходили), «Уильям Шекспир. Трагедии» («Макбет», «Ромео и Джульетта», «Гамлет», «Ричард III», в переводе Бориса Пастернака, та же фигня – на Земле времени прочесть это я найти не мог) и томик стихотворений Пушкина, который прихватил в самый последний момент, подчинившись какому-то неосознанному порыву и чуть ли даже не инстинкту. Стихи-то я не особо люблю и в поэзии разбираюсь плохо. А уж Пушкин, сочинявший двести лет назад, и вовсе никогда раньше не привлекал моего читательского внимания, если не брать во внимание детские годы, в которых сказки Александра Сергеевича занимали почётное место, и школьные – с их обязательной программой по русской литературе. А тут… Говорю же – сам в руки прыгнул.

Остальные книги, фильмы и любимые игры хранились на флешке и в памяти моего ноута.

Розетки на 220 вольт на корабле, ясен день, отсутствовали в принципе, но электрический ток – он везде электрический ток. К тому же Эльгожо обещал трансформатор. Я долго думал, брать с собой ноут с флешкой или не брать, и в конце концов взял. Исходя из простейшего соображения, что запас карман не тянет. Не пригодится – и бог с ним. Брошу, в конце концов не велика потеря. А вот если будет нужен и его не окажется, это хуже. Понятно, что всё с собой не захватишь, и была у меня соблазнительная мысль вообще ничего с собой не брать, кроме той одежды, что на мне (вживаться в чужой мир, так вживаться. Без оглядки), но в результате я от неё отказался, – довольно того, что у меня вообще хватило смелости для начала согласиться на предложение лируллийца Марка, а затем и связаться с контрабандистами каравос Раво.

Удобства – туалет и душевые – располагались на корабле в одном месте и были общими. Меня наскоро научили ими пользоваться (процедуры несколько отличались от привычных), показали, где находится столовая, одновременно являющаяся и кают-компанией, сообщили время приёма пищи (три раза в сутки, как и у нас, с той лишь разницей, что сутки каравос Раво вмещали двадцать шесть наших часов) и оставили наедине со своими мыслями и приданным мне в качестве слуги и сопровождающего, а возможно, и соглядатая, робота по имени Карба. Что в переводе на русский означало Быстрый.

Иронию тех, кто дал роботу такое имя, я оценил довольно быстро. По-русски он говорил хорошо – его специально натаскали, и выглядел, на мой взгляд, даже стильно – изящный, вполне себе антропоморфный механизм, чуть ниже меня ростом, на двух ногах, с двумя руками-манипуляторами и одной удлинённой, напоминающей по форме узбекскую дыню головой, украшенной зрительными сенсорами, весьма смахивающими на стрекозиные глаза.

Матово отсвечивающий гладкими, зализанными – ни единого острого угла или выступа – формами с кремовым цветом покрытия и ярко-синими сочленениями, двигался он почти бесшумно, говорил отчётливо, понимал сказанное и выполнял мои просьбы-приказы вполне удовлетворительно. Но всё это делал настолько степенно и даже, я бы сказал, на грани заторможенности, что иногда хотелось пнуть его ногой, чтобы побыстрей шевелился или давал ответ на заданный вопрос.

Впрочем, и его медленные услуги я ценил довольно высоко, когда во время полёта к Торгуну выяснилось, что общаться по большей части мне приходится только с ним (микнс с любимой программой Лерой я включать опасался, да и не видел в этом особой необходимости). И даже не потому, что экипаж межзвёздного корабля и другие, находящиеся на борту каравос Раво, меня сторонились, а просто в силу моей занятости.

Потому что учить с нуля абсолютно чужой язык, просматривать в день от трёх до пяти чужих снов и сочинять к ним короткие аннотации, а потом ещё усваивать массу интереснейшего материала по Галактическому Сообществу вообще и Торгуну с каравос Раво в частности – это вам не на средиземноморском пляже с красоткой расслабляться. Или без оной, но всё равно.

Получилось, что из всех одиннадцати двадцатичетырёхчасовых земных суток более-менее свободными для меня выдались лишь первые, когда мы стартовали с Луны, набирали скорость и переходили в гиперпространство. Да и те я до последней минутки потратил на знакомство с каютой, роботом Карбой, частично с кораблём (мой доступ в различные его части оказался весьма ограничен) и, так сказать, общую адаптацию к столь неожиданно и кардинально изменившимся жизненным обстоятельствам.

Каковая адаптация в основном пришлась на борьбу с желанием курить.

Скажем откровенно, этого я не учёл. Вернее, учёл, но не думал, что будет так сурово. Или просто надеялся на какую-нибудь поблажку. Ведь попросил у меня Эльгожо сигаретку, верно? И сам признался, что время от времени себе позволяет. Но время от времени позволять и быть заядлым курильщиком – это не одно и то же, хотя и от первого до второго один шаг.

Собственно, то, что курить, скорее всего, придётся бросить, мне без обиняков дали понять ещё перед самым стартом с Земли.

Я как раз облюбовал себе валежину, присел и закурил, наблюдая, как из болота, подобно неведомому доисторическому зверю, медленно поднимается туша инопланетного шаттла, когда рядом со мной уселся Эльгожо и сказал:

– Забыл предупредить, но думал, что ты и сам догадаешься.

– О чём? – покосился я на него.

– Об этом, – он кивнул на сигарету в моей руке. – Мы, каравос Раво, не курим.

– Как? Ты ведь…

– Крайне редко. Но на корабле нельзя курить в любом случае. Категорически.

– Печально слышать. И долго? Всё равно хотел узнать, сколько нам лететь.

– Одиннадцать-двенадцать земных суток.

– Понятно. А на Торгуне?

– На Торгуне можно. Там всё можно. Но лучше бросить. Кончатся сигареты, что ты будешь делать?

– Думал об этом, – вздохнул я. – Взял с собой четыре блока. А купить там табак нельзя? Сами же говорили, что Торгун – это гигантский рынок, где есть всё.

Эльгожо засмеялся. Инопланетный «челнок», похожий на мяч для американского футбола, уже почти весь освободился от вязких объятий русского болота. Я закурил вторую сигарету подряд.

– Можно, – отсмеявшись, сообщил Эльгожо. – На Торгуне, действительно, можно купить всё, что пользуется хотя бы малейшим спросом в Галактике. В том числе и табак. Но он стоит безумно дорого, сразу должен тебя предупредить. А ты ещё пока ничего у нас не заработал. Вот и думай.

Вот я и думал весь первый день, когда не был занят ознакомлением с кораблём, собственной каютой и роботом Карбой. Хотя чего здесь думать? Даже ёжику в тумане было ясно, что до Торгуна придётся обойтись без табака. А там как фишка ляжет. Может, через одиннадцать-двенадцать суток мне и самому не захочется уже курить, не знаю – опыта расставания с этой привычкой у меня до сей поры не было. Что ж, значит, приобретём.