- Но тем не менее они возникли.

- Да. А произошло это потому, что находящаяся в кинжале душа встретила того, с кем была когда-то знакома. Мужчину, с которым её связывали очень близкие отношения.

- Абриэля!

- Угу. Его, - объятия Деллиона стали настолько крепкими, что мне стало трудно дышать. - Пробудившаяся сущность тянется к этому мужчине, отсюда и все твои ощущения, которых не должно быть.

- И что теперь делать? - я расстроено уткнулась носом в шею обнимающего меня тёмного эльфа.

- Пока не знаю, Ясми. Мне надо подумать. А ты постарайся держаться от светлого лорда из рода серебряной лилии как можно дальше. Он явно тоже что-то чувствует по отношению к тебе, и то, как быстро  поймёт, в чём причина возникшего притяжения, лишь вопрос времени. Я не хочу тебя снова потерять, моя кареглазая любовь!

- Потерять? - испугавшись последних слов,  резко села и требовательно заглянула в такие дорогие моему сердцу синие глаза. - Но почему?

- Потому, что если Абриэль поймёт, узнает о запертой внутри тебя душе той, кто некогда была ему дорога. Той, кто являлась любимой или, быть может, даже женой, то наверняка попытается убить, дабы отпустить данную душу на перерождение. Это самый простой и действенный способ дать ей свободу. И твоя жизнь в этом случае не будет иметь никакого значения для сего лорда.

Меня от подобных "радужных" перспектив пробило дрожью и Деллион, ощутив это, поспешил вновь крепко обнять, шепнув на ухо:

- Мы справимся со всем этим, Ясми, слышишь? Не можем не справиться! Я обязательно что-нибудь придумаю. Ты только верь мне, ладно?

- Придумаешь - в смысле убьёшь Абриэля? - зябко поёжилась я, прижимаясь всем телом к своему мужчине и согреваясь в тепле его сильных рук.

- Как крайний вариант... Да. Не думай сейчас об этом. Давай лучше поедим и будем укладываться спать. Завтра предстоит не менее тяжелый день.

- Давай,  - согласилась, повторно вздохнув, но с места не сдвинулась, и Деллион, ободряюще поцеловав в висок, потянулся за стоящим поблизости рюкзаком сам.

Глава 9

Ночь прошла у меня беспокойно. Буря, о которой упомянул Абриэль, всё-таки грянула. И какая! Ветер принялся завывать точно стая взбесившихся волков, в вышине оглушающе грохотало, отчего возникло ощущение, будто небеса готовы в любой момент обрушиться нам на головы, а дождь хлынул сплошной стеной.

И, будто всех этих природных спецэффектов было мало, сам светлый эльф, своим неослабевающим интересом, без конца подливал масло в огонь моего беспокойства.

Вызвавшись дежурить этой ночью первым, он явно специально сел у костра (у которого все разместились на ночёвку) так, чтобы оказаться напротив меня и Деллиона. Отчего я, лежа в объятиях последнего, даже через одежду ощущала сверлящий взгляд Перворожденного из светлых эльфов. И именно по этой причине мне никак не удавалось уснуть. Хотя все, в том числе и сам мой жених, уже успели погрузиться в беспокойное забытье.

А потом и вовсе произошло нечто странное.

Сначала, в пещере повисла совершенно неестественная тишина. Следом за которой по воздуху, переплетаясь причудливым образом, поплыли запахи озона, свежескошенной травы и влажной, будто после дождя, земли. Я даже невольно сделала глубокий вдох, настолько приятной оказалась разлитая вокруг свежесть (будто вышла после сильной грозы в чисто поле). Но потом опомнилась, осознавая, что вся эта прелесть наведённая и, стараясь не делать резких движений, дабы не разбудить спящего любимого, повернулась лицом к Абриэлю.

- Можешь так не осторожничать, ведьма, твой любовник не проснётся, пока я не развею собственную магию, - заметив мой взгляд, устремленный на него, презрительно процедил брюнет. - Никто из присутствующих не проснётся, так что мы сможем поговорить.

Мне, от этих его слов про "никто из присутствующих не проснётся", стало откровенно дурно, однако я постаралась этого не показать. Неторопливо села, прислонившись спиной к животу спавшего на боку светловолосого дроу, и, скрестив на груди руки, холодно спросила:

- Зачем ты всё это устроил, Абриэль Иль-Тай из рода "Серебряной лилии"?

- Хотел поговорить, - губы моего собеседника сжались в тонкую линию, а черты лица заострились.

- Неужели? И для этого нужно было всех усыплять?

- Они бы мне наверняка помешали. А я хотел пообщаться с тобой без свидетелей. И вообще, не пытайся заморочить мне голову, ведьма. И на магию свою также можешь не рассчитывать. Я просто не дам тебе возможности воспользоваться ею.

- Слушай, ушастый, - уперев  локоть в собственную ногу я подпёрла кулаком щёку и демонстративно зевнула. - А давай ты уже перейдёшь ближе к делу? Будем считать, что я вняла твоим словам, испугалась и всё такое... Вот честно, сил нет выслушивать длинные вступительные речи. Чего хочешь-то? Говори, и разойдёмся, как в море корабли!

- Ведьма! - сотряс пещеру взбешенный рык, а в следующий миг мужчина уже оказался сидящим на корточках передо мной. - Не зли меня? 

- А то что? Убьёшь? После того, как я вытащила тебя из рабства?

- А если так? - выдохнул мне в лицо Абриэль, подавшись вперед. - Что мне жизнь какой-то человечки?

- Ну, так чего болтаешь тогда? Рискни, и узнаешь, что будет, - преодолев страх, который липкими, ледяными пальцами стиснул моё сердце после уверенного заявления этого Перворожденного, я тоже чуть подалась вперед, отчего наши губы едва не соприкоснулись, а глаза оказались близко-близко.

- Ты ненормальная, или совсем не боишься смерти? - резко отпрянув, будто ожёгшись, выплюнул лорд Иль-Тай из рода "Серебряной лилии". И этим он напомнил мне Дейна, который, казалось целую вечность назад, задал мне почти тот же самый вопрос, после того, как его пальцы побывали на моём горле.

И, наверное, потому я ответила светлому эльфу почти точно тоже самое, что краснокожему демону из мира Шеим'Ор:

- А чего её бояться-то, Абриэль, если рано или поздно такая судьба ждёт всех? Да и была я там уже - за граню, в смысле. Вот только прежде, чем ты решишься на столь серьезный шаг, о котором заявляешь, советую вспомнить, что я - ведьма. И потому своей смертью могу доставить тебе немало неприятностей. Да, меня, может, и не станет, а ты будешь жить. Долго жить, как и все эльфы, сожалея при этом, что не остался в рабах у зарнаванских баб. Поверь, на посмертное проклятие лично для твоей остроухой