Живя близко к земле, Остины бережно относились к пище и ценили каждую часть забитого животного. Георгианские поваренные книги напоминают нам, что даже "глаз считается большим деликатесом и вынимается кончиком ножа". "Мы собираемся зарезать свинью", — сообщает Джейн с удовлетворением и рисует себя блаженно "смакующей холодную солонину". Здесь имелись в виду отварные свиные щеки, размятые в грубый паштет и выдержанные в рассоле.

Племянник и одновременно биограф Джейн всячески подчеркивал, что стивентонская семья редко заходила на кухню: мальчики завтракали там только рано утром перед охотой; он высказал "уверенность, что тамошние дамы не имели никакого отношения к колдовству над сотейниками или тазами для варенья". Это чисто викторианская лакировка, имеющая целью представить свою тетушку более утонченной, чем она на самом деле была. Кулинарные книги Остинов и их друзей свидетельствуют о доскональном, практическом знании поварского дела, и неудивительно. Как ни крути, в любом доме, велся он слугами, или семьей, или теми и другими вместе, должны были выпекать собственный хлеб, пудинги и пироги, производить свое молоко, масло и сливки и сохранять на зиму летний урожай фруктов и овощей. Последнее означало засолку и варку варенья. "Пусть твои варенья удадутся на славу!" — написала подруга в тетрадке с рецептами, принадлежавшей подруге Джейн Марте Ллойд. Поскольку Марта поселилась в конце концов с Джейн и Кассандрой, ее рецепты, вероятно, пользовались успехом и в семье Остин. Кто-то из этих любителей словесных игр даже зарифмовал рецепт пудинга:

И далее еще четыре строфы, в которых добавляются гвоздика, мускатный орех, розовая вода, яйца и молоко. Замужняя кузина Джейн, Джейн Уильямс, урожденная Купер, с раздражающим пылом демонстрировала свое мастерство, делясь собственными рецептами маффинов, яичниц и крыжовенного варенья. Хэмпширские дамы также обменивались рецептами необходимых в хозяйстве чистящих средств, и в тетрадке Марты содержатся советы по изготовлению "чернил", "полировки для столов", состава "для чистки золотых изделий" и другого — "для стирки белых чулок".

Жизнь в георгианском доме была не только хлопотливой, но и небезопасной. У мадам Лефрой, например, заживо сгорела сестра. Женщина зацепила раскаленной кочергой "хлопчатое платье, поверх которого был надет широкий муслиновый передник, и оно мгновенно вспыхнуло". Джейн дважды в жизни наблюдала, как горит город. Ее грызли тревожные мысли за свои пожитки: "что я буду делать, если дойдет до худшего". Во время одного из этих пожаров, в Саутгемптоне, ее сосед с перепугу раздал "все свое добро" первым встречным.

Но сущим кошмаром для Джейн была не сама работа по дому, а надзор за теми, кто ее делал. Кассандра это обожала и разделяла интерес матери к изготовлению продуктов питания и управлению хозяйством. "Для меня такое удовольствие бывать на деревенской ферме", — говорила она. Но не для Джейн. Вынужденная в отсутствие Кассандры исполнять ее домашние обязанности, она разражалась шутливыми жалобами. "Мое величие безгранично, — писала она, когда болезнь матери временно возвела ее в статус главной домоправительницы. — Вчера вечером я имела честь накапать маме лауданума, я ношу на поясе ключи от кладовой и гардеробной; и уже дважды откладывала это письмо из-за необходимости отдать распоряжения на кухне". Конечно же, за иронией она прячет свое напряжение: "Вчера обед удался на славу, и курица отлично разварилась, так что мне не придется увольнять Нэнни за нерадивость". Смысл в том, что это мелко, что это не ее роль; что ей не пристало этим заниматься. Она предпочла бы писать.

Хотя Джейн подтрунивает над своими обязанностями домоправительницы, мы понимаем, как высока была ответственность. Так, в поваренной книге Марии Элизы Ранделл, например, мы читаем: "Хозяйка всегда обязана помнить, что благоденствие и уют дома целиком зависят от глаза смотрительницы, и поэтому нет мелочей, недостойных ее внимания". В 1798 году Джейн писала Кассандре: "Маме не терпится сообщить тебе, что я замечательная домоправительница". На самом деле Джейн "замечательна" не совсем в общепринятом смысле: "Я неусыпно пекусь о том, чтобы угодить собственному аппетиту… Я уже заказывала рагу из телятины, а на завтра собираюсь заказать баранье рагу с овощами".

Судя по письмам Джейн, она прекрасно знала, что окружающие будут оценивать и, возможно, критиковать ее хозяйственные способности. "Вчера заезжал мистер Лайфорд [доктор], — писала она. — Он застал нас за обедом и разделил наше элегантное пиршество. Мне не стыдно было пригласить его за стол, потому что мы ели гороховый суп, свиные ребрышки и пудинг". Мэри Рассел Митфорд, выросшая в соседнем Альресфорде, сетовала на испытания, которым подвергаются женщины, если в дом неожиданно нагрянут гости. Ее мать "пыталась спасти положение с помощью укупоренного мяса, омлетов и всяких закусок, приготовленных на скорую руку". Однако очень часто все старания оказывались напрасными: "к ромштексу нет шалота; к отварной курице нет грибов; нет рыбы; нет устриц; нет льда; нет ананасов". Еще трудней приходилось "несчастной хозяйке, живущей в пяти милях от городка с рынком". Когда миссис Беннет в "Гордости и предубеждении" слышит, что приедет обедать мистер Бингли, она приходит в волнение и немедленно вызывает свою экономку. "Боже мой, какой ужас — у нас не будет рыбного блюда! Лидия, душенька моя, дерни, пожалуйста, колокольчик. Надо сию же минуту отдать распоряжение миссис Хилл".

Можно подумать, что суп, мясо и пудинг, которыми Джейн ублажала мистера Лайфорда, — это трапеза из трех перемен, однако на самом деле все это выставлялось сразу, и едоки накладывали себе на тарелку кушанья с общих блюд, почти как на современном фуршете. Наша манера поочередно подавать порционные тарелки с разными блюдами появилась позже, но при жизни Джейн стол сервировали иначе. Это кажется расточительством, но только на первый взгляд, так как остатки еды с общего блюда отдавали слугам или нищим. Иногда в больших георгианских домах подавали две перемены, то есть два набора блюд, поэтому, когда героиня "Уотсонов" Элизабет говорит гостям, что они будут обедать "чем бог послал", это означает, что за первой переменой ничего не последует. В действительности на стол подали жареную индейку, поскольку в благородных семействах было принято не хвалиться количеством блюд, а кормить гостей досыта.

Ведение хозяйства в стивентонском пасторате включало в себя то, что сегодня мы назвали бы "управлением персоналом". О домашней прислуге Остинов писалось много, однако ошибочно полагать, что жизнь в георгианской сельской усадьбе была копией жизни в городских особняках. В городе, равно как и в больших загородных имениях, слуги часто делили кров с господами, но в усадьбах фермерского типа помощников наверняка нанимали из числа деревенских жителей — за поденную или почасовую оплату. Всего за один месяц 1798 года Джейн упоминает в письмах не меньше девяти разных служанок. Прачкой вместо миссис Бушелл стала миссис Стивенс; появилась новая горничная: "Мы до того намучились без горничной, что решительно настроены ее полюбить".