Пернел, все еще под магнетическим воздействием этих слов – «потрясающее существо женского рода», – встряхнулась – надо вернуться к действительности.

– Я… э-э… сожалею о тех словах. С моей стороны это было несправедливо, приношу свои извинения. Но ведь я уже заключила сделку, а тут появились вы.

– Да, потом мне сообщили, – улыбнулся Хантер.

– А до этого вы разве не знали?

– Я посмотрел коттедж и поручил моим поверенным совершить сделку. После той субботы, когда вас увидел, я навел справки. – Он задумчиво смотрел на нее, будто припоминая. – Дело в том, что вы чуть было не потеряли таким же образом и Примроуз-коттедж.

– Как это?! – Она широко раскрыла глаза.

– Но этого не случилось. Когда объявили о его продаже, я был за границей. Вернулся, узнал, и у меня возникла идея приобрести и его, соединить участки в одно целое.

– То есть вернуть все в прежнее состояние?

– С житейской точки зрения – вполне логично. А вдруг бы это место мне надоело? Легче продать.

– И вы позвонили агенту по недвижимости?

– Ну да, – кивнул Хантер. – И он сообщил, что коттедж еще не продан. Однако, – он со значением посмотрел на нее, прежде чем продолжить, – собираясь уже дать указание приобрести его, я случайно спросил, а нет ли других заинтересованных лиц.

– И он сказал вам обо мне?

– Вот именно. – У Хантера был какой-то печальный вид. – Можете вы представить ситуацию: деловой человек, привыкший действовать решительно, ни в чем никому не уступать, пошел на попятную, услыхав имя Пернел Ричардс?

– О небеса! – чуть не задохнулась Пернел, уверенная: да, такому человеку, как Хантер Тримейн, решимости не занимать.

Продолжая внимательно ее изучать, он тихо заключил, вновь заставив ее сердце затрепетать:

– Ну а потом вы переехали – и начались все мои мучения: никакого покоя, когда наступал уик-энд, у меня больше не было.

– «Никакого покоя»? А… ну да!.. – Пернел вовремя спохватилась: он, конечно, о шуме, стуке и тому подобном. – Вы имеете в виду – вам мешал отдыхать мой ремонт?

– Я имел в виду – мне мешали отдыхать именно вы, Пернел Ричардс!

Он не сводил с нее глаз, и выражение лица было у него почти торжественное.

– Я… я вам мешала? – Она боялась вздохнуть. – Но… н-но… п-почему же?

Нервы не выдержали, – кажется, она заикается.

– «Почему?» Этот вопрос я задавал себе сотни раз, пока шли недели. Что, что такое в этой длинноногой девушке, с такими… соблазнительными губами? Что не давало мне покоя с самого начала?

– Не давало… покоя?

– Не подберу более подходящих слов. Сначала – неистовый шум за стеной: будто у вас целый взвод солдат занимается строительством оборонительных сооружений. – Потом…

– О! – Она все еще не могла прийти в себя. – Но ведь это просто необходимо! Без ремонта тут не обойтись…

– Это так, – согласился он и совсем растопил последние льдинки в ее сердце. – А результат? В первое же воскресенье после вашего приезда мне-то пришлось уехать в Лондон, и куда раньше, чем я собирался. И все же, учтите, меня просто поразила ваша… самоотверженность и храбрость: одна взялась выполнить такую работу!

«Не надо, Хантер! – просились наружу слова, пока она грелась в лучах его похвалы. – Вовсе не одна! Мистер Джонс переделал всю электропроводку». Но она не произнесла их, лишь сдержанно проговорила:

– Мне, право, очень жаль, что вам пришлось уехать раньше времени.

– Да не думайте вы об этом! Были и другие моменты – когда из-за вас я даже откладывал свой отъезд. Иногда… приезжал гораздо раньше только потому, что здесь были вы.

Пернел глубоко вздохнула, желая верить – и не веря.

– Из-за меня? Неужели?..

Он придвинулся к ней поближе, желая поймать выражение ее нежных, огромных, сияющих карих глаз.

– Поверьте, все было именно так!

– П-почему же, почему?..

– Вот этого, говорю вам, я и сам не мог понять. Почему меня так бесило, когда вы садились в машину с каким-то мужчиной? Или почему я не находил себе места, а вы… вы были совершенно спокойны…

О Боже, о чем он? Неужели она ему небезразлична? Но ведь этого не может быть, подсказывал ей разум. Но что же тогда означают его признания? Спросить его прямо? А если он рассмеется ей в лицо? О нет, она не вынесет такого унижения!

– Может быть, вы поняли что-нибудь в ту субботу, когда я пожелала вам доброго вечера, а вы… меня не заметили?

– Ну, я не умею быть все время хорошим.

Напряжение ее вдруг сразу спало, она, неожиданно для себя, рассмеялась – и умолкла: какое серьезное у него лицо…

– О, ты так хороша! – вырвалось вдруг у него.

– Хантер! – непроизвольно откликнулась она очень нежно.

Теперь он насторожен – будто понял, какие эмоции охватывают ее в эту минуту. Она должна овладеть собой, сделать все, чтобы он не заметил, не открыл ее тайны! Но он… о, он видит все насквозь, он читает ее мысли и слышит ее сердце… Хантер вдруг громко скомандовал:

– Не нужно! Просто расслабься, Пернел!

Губы ее слегка раскрылись, она сделала несколько глубоких вдохов…

– Клянусь – я не причиню тебе зла, Пернел!

«Хантер, вы не понимаете! – твердила она безмолвно. – Просто не знаете, какой властью обладаете надо мной…» Она смотрела на него широко раскрытыми, испуганными глазами, пытаясь скрыть от него бурю, бушевавшую внутри. О, он уже причинил ей зло – ей все равно больно от своей невысказанной любви. А он уже преодолел разделявшее их небольшое расстояние, осторожно склонил голову и нежно, едва-едва коснулся губами ее полураскрытых губ.

– Поверь мне!

– Но… почему?.. – твердила она свое, как выученный урок, и чуть не потеряла сознание, услышав его тихий, ясный ответ:

– Потому что я люблю тебя.

– Ты… любишь… меня?

Оглушенная, она не в состоянии была осмыслить его слова.

– Да, люблю.

– Когда же ты… полюбил меня?

Пожалуй, она хотела вложить долю насмешки, даже некоторого сарказма в свой вопрос. Но стоило ли? Не лучше ли, если он воспримет его серьезно и даст такой же серьезный ответ?

– Когда? Только недавно я сам понял истинную причину моих бессонниц, равнодушия к еде, злости, радости, частых смен настроения… Но теперь мне кажется – я любил тебя всегда. – Он произнес это без улыбки, спокойно, глядя ей прямо в глаза.

– Всегда?

Она задыхалась, целый рой воспоминаний крутился в голове. Его ледяной тон, когда они только что познакомились… его грубость, окрики… насмешки… Да, ей трудно ему поверить.