Водитель знал, что автоматически попадает в список подозреваемых, но не опасался, что у следователя в отношении него появятся подозрения. Петров сообщил, что утром, взломав дверь гаража и проникнув внутрь дома, обнаружил труп хозяина, которого вечером оставил живым и невредимым. Давая показания, шофер-охранник оставался спокойным, и Гречин тогда поразился его выдержке. Все же, потеряв хозяина, человек теряет работу – не очень пыльную и, вероятно, прибыльную. Хотя Петров числится сотрудником службы безопасности «Сезама», и бывший полковник Коровин подыщет ему другое место, но вряд ли такое же спокойное и прибыльное. Интересно, сколько водитель получал? Уж наверняка больше, чем майор полиции.

Алексей размышлял об этом, сидя за рулем своей «Камри» и спеша за город к дому Дарькина, когда ему позвонил Павловский.

– Привет, майор, – сказал он. – Как отпуск проводишь?

– В данный момент рыбу ловлю. Клюет плохо.

– Так ведь день сейчас, а надо вставать пораньше, на утренней зорьке, когда рыба просыпается и на нее утренний жор нападает. Или вечерком.

– Да я просто сижу – природой любуюсь.

– Завидую, – вздохнул Павловский. – Я бы тоже, как ты, посидел-полюбовался, но приходится в душном кабинете торчать. Работы выше головы. Кстати, а где ключ от коттеджа покойного Дарькина? Что-то мы его найти не можем.

– Кажется, у меня остался. Забыл сдать.

– Ты серьезно, майор? Это же грубое нарушение! Вдруг что пропадет, наследники потом бучу поднимут, придется расследование проводить.

– Я завтра завезу.

– Лучше сегодня. Сворачивай удочки и давай подвози ключ.

Разговор закончился. Гречин хотел отключить телефон, но позвонил Бурцев.

– Только что был у Павловского, – принялся рассказывать подчиненный, – доложил ему о нашей пьянке, показал пустую бутылку. Вопросов полковник не задавал. Похоже, информацией остался доволен. Предложил мне тысячу рублей в качестве компенсации за виски. Я поломался и взял. Но это не главное. Главное то, что я уже знаю, куда звонил Петров после того, как оставил Дарькина одного. Звонков было два. В двадцать три тридцать он позвонил Коровину, а потом…

Бурцев выдержал паузу и окончание фразы произнес с такой иронией в голосе, словно сообщал совсем уж невероятный факт:

– Потом позвонил Юлии Дмитриевне Дарькиной.

– Здорово, – хмыкнул майор. – Слушай, ты не звони мне пока, я отключаю телефон, чтобы никто не вычислил, где я рыбу ловлю. Вечером свяжемся.

Так-так… Кажется, все начинает складываться в определенную цепочку. Если звонок водителя непосредственному руководителю в половине двенадцатого ночи еще можно как-то объяснить (допустим, что рядовой сотрудник вправе так поздно позвонить большому начальству), то звонок бывшей жене Дарькина более чем подозрителен. Петров, вероятно, с ней знаком, но беспокоить постороннюю женщину так поздно… У дамы своя личная жизнь, она уже может спать в это время или просто лежать в постели с мужчиной, которого явно не обрадуют подобные звонки. Какую информацию, причем настолько срочную, что нельзя было отложить до утра, спешил сообщить Петров бывшей супруге хозяина? Не известие ли о том, что Дарькин мертв?

Очень скоро Гречин знал, куда отправился водитель-охранник после того, как доставил Германа Валерьевича в особняк, и откуда выехал к нему ранним утром. Навигатор зафиксировал это точно – всю ночь «Мерседес» владельца «Сезама» простоял во дворе дома, в котором проживает Юлия Дмитриевна Дарькина. Можно, конечно, предположить, что Петров приезжал не к ней или что бывший омоновец снимает квартиру в том же или в соседнем здании, но уж слишком много совпадений: он звонит Юлии, а через сорок минут оставляет машину в ее дворе до утра.

Что их связывает? Юлия Дмитриевна ухоженна, пожалуй, даже красива, поскольку вкладывает в свою внешность немалые средства, дорого одевается, у нее хорошая фигура. А Петров обычный охранник. Хороший рукопашник – так, кажется, охарактеризовал его Коровин. Юлия Дмитриевна могла выбрать себе более подходящего любовника, но все же сошлась с Петровым, если ночь гибели Дарькина была у них не единственной. Искала сильного мужчину, который отличается от всех ее знакомых? А вдруг специально соблазнила его, чтобы потом, подчинив своей воле, попросить убрать бывшего мужа? Ведь единственным наследником Дарькина является ее семилетний сын. Тогда при чем здесь Коровин? Первый-то звонок Петров, покинув дом Германа Валерьевича, сделал именно ему…

День был в самом разгаре, когда Гречин вернулся домой. Он опять достал диски с записями домашнего видео Дарькина и начал просмотр. Теперь майор знал, что надо искать, и вскоре увидел кадры, объяснившие многое: вторая жена владельца «Сезама», водитель-охранник Петров и начальник службы безопасности торговой сети, бывший полковник Коровин, были любовниками. Причем Коровин оказался еще бисексуалом.

Смотреть на их игрища было противно, слышать то, о чем они говорят между собой, – невыносимо. Но Гречин слушал внимательно. Речь шла в том числе и о таблетках, действием которых, по-видимому, объяснялась выносливость Петрова и Юлии Дмитриевны. Коровин обещал передать им еще, сказав, что его друзья из управления по незаконному обороту наркотиков, совершая рейды по ночным клубам, реквизируют их в огромных количествах. Скорее всего, речь шла об амфетаминах. Сам Коровин экстази не употреблял.

И все равно для подтверждения причастности троицы к убийству Дарькина данных было мало. Заинтересованность Юлии Дмитриевны в смерти бывшего мужа и раньше не вызывала сомнений, только доказать это, как и ее возможное соучастие в его убийстве, было нельзя. Как и теперь, впрочем. То, что записано на дисках, – всего лишь интимные подробности жизни троих человек, которым обвинение не предъявишь, потому что нет никаких улик, нет свидетельских показаний. Доказать, что именно Петров снял камеры внутреннего наблюдения, вскрыл сейф, находящийся в гардеробной, и забрал его содержимое (если там что-то лежало), будет невозможно. На сейфе не обнаружено никаких отпечатков, даже самого Дарькина. Внутри нашли два стертых, но, предположительно, хозяина.

Если Петров действовал заодно с Коровиным, то тот знал о сейфе в кабинете. А вот кода, его открывающего, строчки из новогодней песенки про елочку, похоже, не ведал. Сейф в кабинете был вскрыт потом, в присутствии Коровина. Бывший полковник видел диски, однако не проявил к ним никакого интереса. Или решил вернуться туда потом. Тем не менее, первой в особняк Дарькина рванула Илона Крошина, знавшая только о существовании сейфа в гардеробной комнате. Следовательно, с Коровиным она связана не была. Но, видимо, рассказала ему, что этот сейф пуст. Иначе с какой стати полковник Павловский интересовался пропавшими из дома Дарькина вещами и даже попытался привлечь старшего лейтенанта Бурцева к их поиску? Заинтересованные лица догадались, что всех опередил именно он – майор Гречин, хотя наверняка не знали. Даже участковый считает, что зашел в дом вместе с Алексеем. Коровин, уже зная ключевую фразу, вероятно, тоже приезжал в особняк Дарькина за дисками, но опоздал, разумеется.