class="p1">— Но господин капитан, я ещё во время приёмки новичков, заподозрил именно этого дикаря в наличии незаконной модификации.

— А дайка, я на него ещё раз посмотрю.

Подойдя вплотную, офицер грубо приподнял мой подбородок и рассмотрел лицо.

— А ведь точно! Это тот самый дикарь. Его пригнали с фронтира по спец распоряжению. Значит, не зря в центр прислали сопроводительную директиву. Очень интересно. Похоже, придётся во всём разбираться самому.

— Господин капитан, так что с зеком делать? ИскИн уже несколько напоминаний скинул, с требованием соблюсти протокол.

— В жопу эту железяку и его протоколы! Дикаря перевезти в центр управления. Вызовем эскулапа и положим в капсулу для полного обследования. Если надо, вскроем и посмотрим, что с ним не так.

Пока шёл диалог, я с вожделением рассматривал взломанный глайдер. Близость высокоскоростного аппарата манила. Ведь стоит просто до него добраться, дотронуться до панели управления, а ключ переведёт его под мой контроль. И тогда можно заскочить на сидение и дать по глазам.

И только одно, кроме дружинников, мешало это сделать. До разблокировки грёбанного ошейника оставалось пять минут.

Хреново, что если меня заволокут в командный центр, то о побеге можно будет забыть. Вернее, тогда надо просто распрощаться с жизнью.

На мгновение я даже пожалел, что наехал на тринадцатых и сбежал из барака. Ведь с ними и в карьере можно было справиться.

— Так бойцы, что рты раззявили? Выполнять приказ! — рявкнул капитан и начал разворачиваться.

И в этот момент я плюнул ему на ботинок.

— Капитан, что бы ты ни выяснил, тебе это не поможет, — произношу с усмешкой.

— Не понял? Это существо ещё и разговаривать умеет! — обернулся офицер, а я услышал, как зажужжал сервопривод, сжимающий бронированный кулак.

— Могу, но с тобой в принципе разговаривать не о чем. Как только сигнал об инциденте пройдёт по системе, сюда примчится кто-нибудь из клана Смирнова. И уверяю, меня заберут ещё до рассвета.

Я говорил, напустив в голос пренебрежения, как это делал дед, когда желал зацепить человека ещё больше. Конечно, так себя вести крайне опасно, но как по-другому осуществить задуманное?

— Всем отойти на десять шагов и отвернуться! — рявкнул капитан и бойцы моментально выполнили приказ.

– Дикарь, ты хоть знаешь, с кем разговариваешь? — вкрадчиво поинтересовался офицер.

— Ты обычный капитан городской дружины, за какие-то прегрешения сосланный на окраину новгородского сектора. Теперь сидишь при каторге и присматриваешь за осужденными бедолагами.

Испугавшись, что переборщил и сейчас мне просто свернут шею, я всё равно продолжил гнуть свою линию и ехидно ухмыльнулся. Капитану явно пришлось проявить недюжинную силу воли, чтобы не превратить мою рожу в кровавое месиво. Однако он справился.

— Спрашиваю ещё раз. Дикарь, ты знаешь кто я такой?

— Ой, да какая разница. Для Смирнова и его семьи, ты всё равно просто обслуживающий персонал, несмотря на четыре маленькие звёздочки.

— Я Алексеев! — прошипел капитан и, схватив меня за шею, — Обещаю, что за каждое слово ты ответишь ещё до рассвета.

Оставив в покое мою шею, ублюдок уставился в мои глаза. И в этот момент таймер взлома ошейника остановился. А я неверяще уставился на подвисший элемент виртуальной панели.

Неужели заметили активность импланта и изменили блок паролей? Если так, то мне конец!

— Эта каторга, тоже принадлежит моему отцу. Точно так же, как и все её обитатели, — слова капитана вернули меня к реальности.

Значит, Алексеев. На фронтире много слышали об этом клане. И, по традиции, ничего хорошего. Ещё один член новгородского совета и хозяин многочисленных производств. Насколько я помню, площадка для приземления имперских челноков, находится под охраной именно его дружины.

Вдруг таймер скакнул вперёд на пару секунд и на миг подарил надежду на освобождение. А потом также быстро откатился на пять секунд назад. Ладно, всё равно надо тянуть время, в центр мне никак нельзя. Хорошо, что клановые высокомерные до абсурда. Правда, обычного колониста избить за кривой взгляд, но сейчас мне это на руку. Можно дразнить недоумка, выводя его из себя.

— У промышленника Алексеева авторитетный клан. Возможно, такой же, как у Смирнова. Только непонятно, почему его сын прозябает в этой дыре? В то время как в Новгороде сейчас происходят великие дела.

Ненавидящий взгляд капитана и остановился на моей переносице.

— Ну, всё дикарь. Похоже, ты доигрался.

После слов капитана таймер внезапно обнулился, а в информационном поле появилась панель управления девайсом. Значит, пора действовать!

Вырубив все системы, кроме точки примагничивания, я разлепил скованные руки и разомкнул ошейник. А затем со всей силы влепил лбом в нос капитану. Его бронекостюм, несмотря на внушительный вид, был не таким продвинутым как у отпрыска Смирнова. Так что лоб спокойно достал до переносицы.

Забрало шлема автоматически захлопнулось, среагировав на угрозу. А офицер попытался меня схватить. Однако поздно. Я проскользнул под его руками и рванул к глайдеру. Дружинники продолжали стоять спиной. Поэтому мне удалось проскочить мимо и запрыгнуть на сидение. После этого палец прошёлся по сенсорной панели, отдавая команду принять подобранный ключ.

Мгновенно получив доступ, я ударил кулаком по всплывшей иконке зажигания и вцепился в рукояти. Турбины взревели, и аппарат сорвался с места за миг до того, как сзади заработал электромагнитный игломёт. Десяток разрывных игл ударили по переборке погрузочной платформы, прочертив кривую линию вспышек позади меня. При этом последний снаряд попал в ограничитель между сидением водителя и пассажирским и взорвался, разодрав мой комбинезон.

А через секунду аппарат, наконец, набрал скорость, и едва не влетев в столб, вырвался из транспортного узла. Взвыв от боли, я с трудом удержал руль и, крутанув до упора рукоять акселератора, начал заламывать широкий вираж, огибая соседние бараки.

Несмотря на мощный антиграв и маневровые турбины, глайдер начало сильно заносить. И я едва не протаранил стену одного из строений. Буквально через несколько секунд мне удалось вырваться на простор. Быстро сориентировавшись на местности, я погнал в ту часть зоны, где один из мехов, загружал очередной транспорт.

Отлично понимая, что остаются последние мгновения до объявления тревоги и потому, вместо того чтобы хоть чуть сбавить темп, я переключил аппарат в турборежим.

После этого глайдер набрал скорость под триста километров в час, и пулей пересёк двухкилометровый отрезок пути. Затем проскочил зону погрузки минерала и влетел в прореху, оставшуюся в заборе, между двумя пулемётными вышками.

Спина нестерпимо болела. А я переживал, сумеет ли аппарат преодолеть крутой подъём