— Красавица! — произнес Велес восхищенно, гладя кобылу по густой гриве. В это время, Ягиня и Саша, помыв посуду, вышли во двор. А Велес все нахваливал кобылу. — Грива-то твоя густая, да переливается вся.

— Руки убери! — вдруг тихо вымолвила кобылица по-человечьи.

— Светлые Боги! — прокричал Велес, отпрянув от говорящей кобылы.

Ягиня и Саша приблизились к нему, так же отчетливо слыша слова кобылы.

— Хватит и того, что это бешеный огнескал меня окучивает! — недовольно вымолвила кобыла, окатив Велеса предостерегающим взглядом темных глаз, и чуть отодвинулась от него. Велес же замер с открытым ртом, а кобыла тихо продолжала. — Так и норовит прижаться, а теперь еще и ты со своими ласками!

— Ты по-человечьи молвить умеешь? — опешил Велес.

— Это сестрица моя, Девана, — объяснила Ягиня подходя. — Она за зверьми в нашем лесу следит, чтобы никто не причинял им вред. Это я Девану попросила, чтобы она кобылицей обернулась. И помогла нам этого бешеного усмирить.

— Так ты девица? — сделал вывод Велес.

Кобыла отошла за угол избы, чтобы Индрик не увидел ее, и стукнув копытом о землю вмиг обратилась в красивую высокую девушку с темными глазами и каштанового цвета волосами. В короткой курточке и юбке до колена, в высоких сапожках и с перекинутыми стрелами через плечо она оказалась довольно милой  и юной.

— Только ради сестрицы милой я и обернулась кобылицей, чтобы Индрик делал что вам надобно. Если бы не попросила она меня, в жизнь бы не приблизилась к этому ироду с рогом! Он ведь проходу мне не дает, одержимый. Ягиня, сестрица, нет у меня сил больше! — взмолилась Девана. — Этот бешеный коняга всю ночь так и норовил меня прижать куда, да…

— Хорошо, я поговорю с ним строго, — заверила ее Ягиня. — Только ты, милушка, опять кобылой стань, будь добра, а то не ровен час, увидит он, что ты девица, и ох, тогда что будет!

Кивнув, Девана вновь обратилась белой кобылицей, и через миг из-за избы показался Колядар верхом на Индрике.

— Едем или как? Время не ждет! — сказал он, оглядывая всех хмурым взором.

Индрик потянулся мордой к кобыле, но она отвернулась от него. Он глухо выдохнул да так, что горячее пламя вырвалось из его ноздрей. Все чуть отпрянули в сторону, чтобы не опалиться огнем.

— Не переживай, милая. Я все устрою, не волнуйся, — сказала тихо Ягиня на ухо сестре-кобыле и, обернув взор на Колядара, громко молвила. — Погоди, милок. Могу я с Индриком поговорить, да указать, как лучше ехать?

— Отчего же нет? — кивнул молодой человек и проворно спрыгнул с коня. — Говори, если есть охота.

Отведя огнедышащего коня чуть в сторонку, Ягиня шепнула ему на ухо все пару слов, а затем внимательно посмотрела на него, ожидая его ответа. Только спустя минуту Индрик глухо выдохнул и медленно кивнул.

И поспешили они через лес дикий, в сторону чащи заповедной. Колядар на Индрике, Велес в медведя обратился, Ягигя в сову, Саша на Деване поскакала, а Хорс, не отставая нина шаг, побежал в своих семимильных волшебных сапогах. Долго ли коротко ли добежали они до чащи, а далее пути почти не было, ибо закрывали ветви густые, кроны деревьев и кустарники дикие все проходы в чащу и совсем не пробраться туда было.

— Погодите, знаю я как нам быть, — кивнул Хорс и поднял руки вверх и громким голосом обратился к деревьям-истуканам и другим лесным растениям. — Слышите ли вы меня косматые, ветвистые?!

Деревья вмиг дружно зашелестели, кто ветвями кто листьями у кого они были.

— Прошу вас о помощи, рОдные! Расступитесь перед нами, да дорогу нам откройте к заповедной ивовой чаще, где Карачун красавицу под замком ледяным держит!

Замерили на миг деревья и кустарники, а затем дружно зашевелились. И начали убирать свои ветви и коряги с их пути, даже корни выступающие перемещать стали в сторону. И уже через пять минут открылась перед путниками дорога через чащу лесную заснеженную, длинная предлинная, что конца не видать. А деревья расступились по бокам дороги той, делая проход путникам, в пять метров шириной. Поблагодарил Хорс деревянных жителей чащи и поспешили они дальше по проходу тому диковинному вперед.

Уже к полудню прибежали они в место заповедное и тайное, в рощу ивовую, запорошенную инеем и снегом. И росли там ветлы кругом, словно опоясывая хороводом поляну большую. А поляне той сказочной белой, избушка стояла, вымороженная рукой неведомого искусного мастера. Избушка та диковинная вся из-за льда прозрачного была вымощена от основания до конька крыши. Подошли путники ближе к избе той и отчетливо увидели через прозрачный чистый лед, что сидит внутри той избы царица прекрасная в красном сарафане, душегрее золотой, да в кокошнике алом, золотом шитом, и прядет та красавица, с золотой длинной косой, пряжу искрящуюся, да на веретено наматывает. Заметила пришедших царица, на вид которой было не более тридцати лет, да невольно голову подняла, да взор свой ласковый и мерцающий на них обратила.

— Матушка! — выкрикнул пораженно Колядар, приникнув лицом к ледяной прозрачной избе. Она как-то печально улыбнулась ему и ее руки замерли на веретене.

 — Здравствуй, сынок родимый, — тихо вымолвила красавица, и звук ее переливающегося голоса был хорошо всем слышен.

Глава XIV. Нет милее дружка, чем родная матушка

— Матушка, родная, вы живы? — продолжал Колядар. — А я думал, Карачун вас еще месяц назад извел, когда власть в царстве захватил!

— Не так уж я слаба, сынок, чтобы какой-то злой ветрило зимний меня извел. Заковал просто в темницу ледяную и все. Не убить ему меня, — проворковала в ответ она.

— Вот это да! Что ж я еще в своем царстве-государстве не знаю? — невольно вымолвил Колядар.

— Похоже ничего, — ответила Саша, стоящая рядом и, как и все рассматривая красавицу в ледяной избе.

— Вот бы промолчала хоть раз, СашА заморская! — бросил через плечо молодой человек.

— Доброго здравия, Заря Заряница, — поклонился красавице Хорс. Она лишь кивнула ему в ответ. — Как и обещался, пришел я освободить тебя, да и помощников привел.

— Погоди, матушка, щас освобожу тебя вмиг, — выпалил Колядар.

Он оглядел избу, но в ней не было ни одной двери,