Винс посмотрел на меня и ободряюще усмехнулся.

— Кринис свое дело знает, можно не переживать. Я с ним частенько сотрудничаю по делам своего агентства. И, между прочим, гончар он тоже неплохой. Ты удивишься, если узнаешь какие дома делают ему частные заказы. Ну а самый его большой плюс в том, что он умеет держать язык за зубами.

— А если на него Айронд выйдет? Или еще кто-нибудь? — предположила я.

— Маловероятно. Я бы даже сказал — невозможно. Я нигде не упоминал его имя. Как, собственно, и имена многих других моих… ээ… помощников.

Мы неспешно шли по улице. Лично я с некоторым трудом сохраняла невозмутимый вид, а вот Винс, казалось, совершенно не переживал.

— Куда мы сейчас? — спросила я. — Сразу к Ругару?

— Да, время терять не будем, — подтвердил Винс. — Только топать ногами не охота, Лирания слишком большая для пеших прогулок.

— У нас нет денег на ситтер, — напомнила я.

Винсент тяжело вздохнул:

— Не люблю я общественный транспорт, но что поделать. Пойдем на остановку. Только по пути заглянем вон к тому небольшому храму Единого.

От неожиданности я даже остановилась.

— Винсент, я, конечно, уважаю твои религиозные чувства, хотя и не встречалась раньше с их проявлениями. Но тебе не кажется, что сейчас неподходящее время молиться? Нет, я не возражаю, если тебе прямо срочно надо. Только тогда коротенько так, лаконично, хорошо?

В ответ меня одарили самым серьезным, даже укоризненным взглядом:

— Ты что, не хочешь заручиться поддержкой Единого? В таком серьезном деле, как наше? Может, ты вообще не веришь в него? Даже не знаю, что и сказать.

Я неловко пожала плечами:

— Верю, конечно. Но так, знаешь, отдаленно. Мне тетушка с детства говорила, что Единый в первую очередь помогает тем, кто помогает себе сам. Я и молитв не знаю, если честно.

И тут Винсент рассмеялся!

— Видела бы ты свое лицо! — выдавил он сквозь хохот. — Да не переживай ты так, при всем уважении к Единому, я совсем не собираюсь бить челом. Нам просто надо побродить около храма.

— Но зачем?! — Я по-прежнему ничего не понимала.

— Увидишь, — усмехнулся Винс и стремительно зашагал в сторону виднеющегося над крышами купола.

Я выругалась себе под нос и поспешила следом. Терпеть не могу этой его привычки недосказывать!

Храм действительно оказался небольшим. Он уютно примостился на скромной по лиранийским размерам площади, окруженной со всех сторон жилыми домами.

Служители постарались, и вокруг храма были разбиты газоны и цветники. Окружающая обстановка казалась даже по-своему уютной и разительно отличалась от главного храма, где нас с Айрондом едва не угробило засадное заклинание. Там все было очень торжественно и величественно. Огромные колонны, важные служители, дорогое обрамление и изысканная архитектура.

Этот храм выглядел более домашним, что ли. Думаю, люди, которые приходили сюда, в первую очередь ощущали любовь Единого к своим чадам, а не страх перед гневом Его.

Но к самому храму Винсент, как и сказал, не пошел. Вместо этого он неспешно двинулся по площади, то и дело останавливаясь и внимательно рассматривая проходящих мимо людей.

— Да что ты ищешь-то? — наконец не выдержала я.

Не отвлекаясь от разглядывания окружающей обстановки, он бросил через плечо:

— Не что, а кого.

Ага, вот теперь мне все стало ясно. Прямо вот полностью. Я почувствовала, что начинаю злиться.

— Винс, я шагу дальше не сделаю, пока ты мне не расскажешь, что мы здесь делаем!

Тут он остановился и со вздохом пояснил:

— Нищих ищем. Они всегда пасутся возле храмов и базаров. Символично, как мне кажется.

— И зачем?

— Ты подаешь нищим, Глория? — вопросом на вопрос ответил он.

Слегка растерявшись, я кивнула.

— И куда, ты думаешь, идут твои деньги?

Я пожала плечами:

— На еду, скорее всего. Ну, и на выпивку. Может, на оплату ночлега. К чему ты спрашиваешь?

— К тому, что так полагают большинство добропорядочных граждан. И они понятия не имеют, что нищие — это тоже своего рода бизнес. Среди них не бывает случайных людей, поняла?

— Не совсем…

— Из десяти медяков, что накидают нищему в шапку, он, если повезет, получит два, — пояснил Винс. — И то, если один сможет незаметно спрятать.

— А остальные? — спросила я, начиная догадываться.

— Восемь он отдаст старшему. Тому, кто контролирует и отвечает за этот участок. Кто договаривается с городскими стражниками, защищает от конкурентов и распределяет выгодные места. Из этих восьми медяков старший один оставит себе, а семь отдаст тому, кто отвечает за весь квартал. Тот, в свою очередь, один оставит себе, а шесть отдаст старшему по городу. Старший по городу оставляет себе три монеты. Одна ему лично, а две идут в общую казну, из которой даются взятки и покупаются нужные люди. Кстати, ты удивишься, в каких домах живут старшие по городу. Не всякий честный и успешный торговец может позволить себе такие.

— А оставшиеся монеты? Куда идут они?

— Тому, кто стоит над всеми ними.

— Ругар! — догадалась я. — Это он конечный, если можно так выразиться, бенефициар?

Винс утвердительно кивнул, а потом указал на низенькую фигуру, согнутую в три погибели, опирающуюся на корявую клюку и одетую в откровенное рванье.

— Вот и наш клиент. Подождем, когда он начнет работать.

Я наблюдала за тем, как нищий подошел почти к самым стенам храма и огляделся. Затем ловко извлек из своих одежд небольшую картонку и бросил ее на дорожку, идущую меж газонов. Уселся сверху, подогнув ноги, снял с головы и положил перед собой грязную шляпу. А потом извлек из недр одеяния что-то длинное и блестящее.

— Проволока, — пояснил Винс, предупреждая мой вопрос. — Со всеми удобствами устраивается.

Нищий согнул проволоку каким-то хитрым способом и один конец засунул себе в рукав, проталкивая ее все глубже. Потом поерзал, усаживаясь поудобней, и замер с протянутой рукой. Проволоку я больше не видела.

— Подставку себе соорудил, — усмехнулся Винс. — Проволока проходит под одеждой и никому не видна. Протянутая рука, получается, лежит на удобной подставке и не устает. Он еще и поспать может в таком положении, точно тебе говорю. Ладно, идем!

Он первым подошел к замершему нищему и остановился прямо перед ним.

Заметив, что человек, загородивший ему солнце, не только не бросает ничего в шляпу, но и не уходит, нищий поднял голову, взглянув на Винса снизу вверх сквозь свисающие на лицо грязные спутанные волосы.