Хлоя пошла отдыхать, а он заказал по телефону пиццу и салат и начал работать за компьютером в своем кабинете.

Через час привезли ланч. Уайатт собирался подняться наверх и позвать Ли к столу, когда увидел спускающуюся по лестнице Хлою с Майки на руках.

– Где Ли? – спросил он.

– Уехала в город по делам. Она велела мне присмотреть за Майки.

– Она поехала на «мерседесе»?

Хлоя пожала плечами:

– Не знаю. Я не видела.

Уайатт сразу понял, что произошло. Поднявшись бегом на второй этаж, он ворвался в комнату Ли. Кровать была аккуратно заправлена, шкаф и комод были пусты.

Охваченный отчаянием, он принялся осматривать комнату, ища что-то, что могло бы пролить свет на происходящее.

Наконец его взгляд упал на конверт, торчащий из-под подушки. Достав его, он увидел на нем свое имя, вскрыл его дрожащими пальцами, сел на кровать и начал читать адресованное ему письмо.

«Дорогой Уайатт! Я знаю, что тебя разочарует мое исчезновение, но мне не хватило смелости зайти к тебе попрощаться. Твой „мерседес“ будет ждать тебя на стоянке отеля. Ключ я оставлю у администратора. Дальше я поеду на своей машине».

Почерк Ли был ровным и четким. На мгновение ему захотелось скомкать письмо и зашвырнуть его куда-нибудь. Он предложил ей все, а она сбежала. Как она могла так с ним поступить?

«Вы с Хлоей приняли меня в свой дом и доверились мне, а я отплатила вам за это доверие ложью. Но теперь, когда я уезжаю, я считаю своим долгом рассказать всю правду. Я устроилась на эту работу, преследуя скрытые мотивы. Майки – мой племянник. Его отец – мой семнадцатилетний брат».

Уайатт тупо уставился на страницу. У него были разные предположения относительно ее мотивов, но ему даже в голову не пришло, что она может быть родственницей Майки. Как он мог быть так слеп? Разве посторонняя женщина могла бы так любить Майки?

Ли могла бы признаться ему в любой момент. Он бы ее понял. В конце концов, она не сделала ничего плохого. Почему она так долго хранила свой секрет?

Ответ на этот вопрос он узнал из следующего абзаца.

«Я скрывала правду, чтобы защитить своего брата. Поверь мне, он хороший парень. Прошу тебя, не вымещай на нем свой гнев. Когда Хлоя сообщила ему о своей беременности, он предложил ей взять на себя ответственность за нее и за малыша. Но она сказала ему, что не собирается оставлять ребенка. Он понятия не имел, что она передумала. Ни он, ни моя мать не знают о существовании Майки, и я не собираюсь нарушать договор о неразглашении, который подписала. Надеюсь, ты тоже ничего им не расскажешь. Это право принадлежит Хлое. Только ей решать, говорить им правду или нет.

Увидев в газете твое объявление, я заподозрила, что новорожденный, о котором в нем шла речь, мог быть сыном моего брата. Поначалу у меня были какие-то сомнения, но когда я увидела Майки, они исчезли.

Моей единственной целью было познакомиться со своим племянником и помочь ему в начале его жизненного пути. Помочь вам с Хлоей привязаться к нему, научиться заботиться о нем. Я выполнила свою задачу, и мне пора уходить из его жизни. У него не останется никаких воспоминаний обо мне, зато у него будет заботливый и любящий дедушка.

Я знаю, Хлоя его тоже любит. Ей еще многому нужно научиться, но я уверена, что с твоей помощью она станет отличной матерью.

Что же касается нас с тобой, Уайатт… Я не знаю, что сказать по этому поводу. Если бы обстоятельства были другими… Впрочем, зачем мучить себя всеми этими „если“? Я могу лишь надеяться, что ты сможешь понять меня и простить.

Ли».

Ли ехала на своей старой машине в город. Ее глаза жгло от непролитых слез.

Уайатт уже, наверное, прочитал ее письмо и пришел в ярость. Остается лишь надеяться на то, что он оставит Кевина в покое.

Сможет ли он когда-нибудь ее простить? Он человек гордый. Она его обманывала и отказалась выйти за него замуж. Она заслужила его ненависть и презрение.

Она не может остаться в Датчменс-Крик, поэтому сегодня же позвонит своей подруге Кристине из Денвера, которая не раз приглашала ее к себе. Она поживет у нее, пока не найдет себе жилье и работу.

Жаль, что она не может вернуть Уайатту деньги, которые он заплатил ей за работу.

Сейчас они ей необходимы, но когда-нибудь она обязательно их ему вернет.

Что почувствует Хлоя, когда узнает правду? Ли будет скучать по своенравной дочери Уайатта, но вряд ли когда-нибудь снова ее увидит. Что касается Майки… Она не может думать сейчас ни о нем, ни об Уайатте. Они в течение нескольких недель были частью ее жизни, но ей пора двигаться дальше.

Хлоя закончила читать письмо Ли. Ее лицо было невозмутимым. Такой реакции Уайатт ожидал меньше всего.

– Кажется, ты не удивлена.

– Я действительно не удивлена.

– Ты знала?

– Догадалась, когда узнала ее фамилию. Кроме того, они с братом похожи. И посторонняя женщина не любила бы Майки так, как Ли. Мне кажется, что она перегрызла бы глотку любому, кто попытался бы ему навредить.

Они сидели на диване в гостиной. Пока она читала письмо, Уайатт играл с Майки, лежащим у него на коленях.

– Почему ты ничего мне не сказала?

– Ли мне нравилась. К тому же она хорошо заботилась о Майки. Я боялась, что, если поделюсь с тобой своими подозрениями, ты ее уволишь. Еще больше я боялась, что ты можешь найти Кевина и избить его.

Уайатт нахмурился:

– Значит, его зовут Кевин?

– Да. Кевин Фостер. Он учится в муниципальной школе. Он ни в чем не виноват, папа. На той вечеринке мы все напились, и я пялилась на него, потому что он показался мне симпатичным. Мы поговорили, немного потанцевали, ну и… В общем, ты понял.

– Боже мой, Хлоя, о чем ты только думала?

– В том-то и дело, что я не думала. – Она шмыгнула носом. – Я просто хотела, чтобы кто-то уделил мне внимание. На следующее утро я поняла, что совершила глупость, и решила, что больше не хочу видеть Кевина. Ли в этом письме сказала правду. Кевин действительно хотел мне помочь, пока я не сказала ему, что собираюсь избавиться от ребенка. Я солгала ему. Мне хотелось, чтобы он исчез из моей жизни. Я в нем не нуждалась. Мне был нужен только малыш.

«И теперь ты не знаешь, что с ним делать», – подумал Уайатт, но не стал говорить этого вслух.

– Ты бы поехал к Кевину, папа? Ты бы с ним разобрался?

Уайатт выдохнул и почувствовал, как напряжение уходит.

– Поначалу я хотел проучить отца твоего ребенка. Но что сделано, то сделано, и у нас теперь есть Майки. Нам следует простить друг другу прошлые обиды и продолжать жить дальше.