Умет где стоял, там и повалился на траву. Спустя несколько секунд он уже храпел. Аластар едко рассмеялся, забрался в салон «Москвича», улегся на заднее сиденье, правда, уснуть так же быстро, как Умет, не сумел. Впервые в жизни он начал задумываться о том, куда в конечном итоге приведет его выбранный в восемнадцать лет путь. Куда? Любой ответ звучал неутешительно.

«Не смей об этом думать! – приказал он самому себе. – Если цели твоей пришел конец, если жизни твоей пришел конец, так забери с собой как можно больше швали, – так хоть во всем этом будет смысл. В смерти твоей будет смысл. Кроши тварей, прожигающих свою никчемную жизнь направо и налево. Так, чтобы небесам тошно стало. А сейчас забудь про все и спи». Удивительно, но тирада подействовала мгновенно. Не успел Аластар додумать мысль, как его унесло в царство Морфея. И спал он не слабым, поверхностным сном, каким привык спать в последние годы, а крепким, полноценным сном, без единого сновидения.

Утром он проснулся первым. Выбрался из машины, бросил взгляд на свернувшегося возле переднего колеса Умета, усмехнулся и ткнул его ботинком в бок:

– Просыпайся, лежебока, солнце давно встало!

Умет открыл глаза, потянулся. Аластар вынул из машины рюкзак, достал из пластиковой коробочки два куска сахара. Один протянул Умету. Тот с благодарностью принял подношение и тут же запихнул его в рот. Аластар свой кусок разделил на две части, одну положил на язык, вторую спрятал обратно в коробку.

– Вода есть? – спросил Умет.

Аластар снова порылся в рюкзаке, выудил пластиковую бутылку. Воды оставалось чуть на донышке. Подумав, он все же отдал бутылку Умету.

– А ты?

– Обойдусь. Вставай, машина сама не починится.

Пока Умет раскачивался, Аластар решил испытать удачу и отправился на поиски водоема, где можно было бы пополнить запас воды. Он ушел от дороги довольно далеко, когда услышал благодатный звук: где-то недалеко журчала вода. Пить хотелось так сильно, что при звуке льющейся воды сразу судорогой свело живот. До ручья он почти бежал. Добежав, упал ничком на землю и начал пить, просто опустив лицо в воду. Напившись, вытер лицо краем кофты и уже не спеша набрал полную бутылку. Уходить от ручья не хотелось, но он опасался оставлять Умета надолго одного. Вчера ему удалось выветрить дурь из его головы, но надолго ли?

Обратный путь занял намного меньше времени. Шел он с легким сердцем и даже начал насвистывать себе под нос. А когда вышел на опушку, настроение поднялось еще выше. Умет сидел за рулем «Москвича», двигатель которого тарахтел ровно и уверенно.

– Починил? – не скрывая удивления, спросил Аластар.

– Можно и так сказать, – заулыбался Умет. – Тут хрень одна слетела, я ее на место поставил, он и заработал.

– Как хрень называется, хоть знаешь?

– Да без разницы. Главное, теперь мы можем ехать, – заявил Умет. – В Тихвин?

– В Тихвин, – подтвердил Аластар. Он занял пассажирское сиденье, и машина тронулась с места.

* * *

Обратный путь в Волхов проходил нерадостно. Гуров крутил руль и хмуро смотрел на дорогу, время от времени бросая взгляд на приборы. Крячко крутился на пассажирском сиденье, никак не находя удобной позы. Оба полковника чувствовали разочарование. Надо же такому случиться: казалось, удача наконец повернулась к ним лицом, вот-вот и банда «Беспалых» окажется у них в руках. А получилось, что проездили они впустую. Все, что удалось узнать, они могли выяснить и из телефонного разговора.

– И зачем только мы потащились в эту глухомань? – озвучил общую мысль Стас. – Сидели бы в Волхове, глядишь, пользы оказалось бы больше.

– Например? – Вопрос Гуров задал, лишь бы что-то сказать. Какого-то конкретного ответа он от Крячко не ждал, но тот все же ответил:

– Например, могли бы встретиться с Валентином Яковлевым и выяснить, не он ли заказал убийство Скачкова. Да, знаю, что ты сейчас скажешь, но чем моя идея отличается от твоей идеи сорваться среди ночи в Хвалово? На выходе результат один и тот же, так что гордиться тебе особо нечем.

– Согласен, – легко согласился Лев. – Результат один и тот же.

– Вот и я про то, – вздохнул Крячко. – Интересно, куда они подались?

– Насколько я понял, дорога тут одна. На Тихвин. Если по центральным трассам ехать. А по проселочным – мест масса.

– На Тихвин, говоришь? Это интересно.

– Что?

– Тихвин.

– И что в нем такого интересного?

– Городок немаленький, – начал перечислять Стас. – Езды до него километров сто, не больше. Это час в пути. На «Москвиче» чуть больше. При желании деньгами разжиться можно. В городах ротозеев, которые за кошельками не следят, гораздо больше, чем в деревнях, а парням нашим живые деньги нужны. На машине-то они далеко не уедут. Уж это они должны понимать.

– Думаешь, они в Тихвине?

– Почему нет? В конце концов, отдых им тоже требуется. И на то, чтобы деньжат подзаработать, время нужно. Даже если ты деньги воруешь.

– Едем в Тихвин? – Не дожидаясь ответа, Гуров сбросил скорость, развернул машину в противоположном направлении и помчал по трассе в сторону Тихвина.

Крячко молча наблюдал за манипуляциями друга. Вдруг одобрительная улыбка растянула губы, и он выдал:

– Приятно все-таки с тобой работать, Лева.

– Теперь мы будем обмениваться сентиментальными признаниями? – скрывая смущение, поддел Гуров.

– Теперь мы будем смотреть по сторонам, чтобы не пропустить горчичный «Москвич» и не упустить удачу, – ответил Стас, ничуть откровенной фразой не смущенный.

Дальше километров шестьдесят ехали молча. Каждый думал о своем, но мысли обоих крутились вокруг банды и их кровавых расправ. Ближе к Тихвину, не доезжая деревушки Овино, Крячко вдруг высунулся из окна и начал вглядываться вдаль. Ему показалось, что впереди мелькнул искомый цвет авто.

– Лева, прибавь газку, – попросил он.

– Тут ограничение, – предупредил Гуров. – Населенный пункт.

– Да плевать мне, Лева, там впереди могут быть «Беспалые», – настаивал Крячко.

Гуров подчинился, скорость увеличил, и спустя совсем короткое время он увидел то, о чем говорил напарник. Грязно-горчичного цвета «Москвич» плелся по дороге на малой скорости. «Они, – понял Лев. – Двух таких «Москвичей» в области быть не может. Как-никак, а это уже раритет». Он еще прибавил скорость. Расстояние между автомобилями быстро сокращалось. «Придется идти на таран, – подумалось с досадой. – Машину жалко, снова всю разобью». А сам все продолжал и продолжал сокращать разрыв с «Москвичом». Вскоре пассажир «Москвича» обратил на них внимание. Дорога в это время была почти пуста, так что не заметить преследования «Беспалые» не могли.

Через пару минут Гуров понял, что «Москвич» прибавил скорость, отчего расстояние между ними снова увеличилось. Упускать