— Только идиот пойдет на это. Кто-нибудь из пандионцевприрежет меня, не успею я еще явиться к Мартэлу с этим посланием.

— Вы все же слишком опасливы, Крегер.

— Лучше быть опасливым, чем мертвым. Я думаю, люди,которых наймет Мартэл, будут чувствовать тоже самое. Расскажите уж тогдапоподробнее об этом плане, Гарпарин.

— Вам не нужно знать больше.

— Зато нужно будет Мартэлу. Вряд ли он захочет бытьслепым орудием для кого-то.

Гарпарин пробормотал слова проклятия.

— Ну, хорошо. Пандионцы вмешались в делапервосвященника. Подобные зверства дадут Его Светлости повод сослать всехпандионцев в их главный Замок в Димосе, а потом он собственной персонойотправится в Чиреллос, чтобы доложить все Курии и лично Архипрелату. У них небудет выбора, кроме как распустить Орден Пандиона. Люди, стоящие во главеОрдена — Вэнион, Спархок и другие — будут заключены в подземную темницу подБазиликой в Чиреллосе. Не один человек еще не вышел из этих темниц живым.

— Что ж, я думаю, Мартэлу понравится эта затея.

— Энниас тоже так думает. Эта стирикская женщина —Сефрения — конечно же будет сожжена на костре, как ведьма.

— Да, было бы неплохо избавиться от нее, — Крегерпомолчал немного и добавил: — Но ведь есть наверно еще что-то?

Гарпарин промолчал.

— Ну, не будьте таким скромным, барон, если я смогувидеть, что вы что-то недоговорили, то Мартэл и подавно это почувствует.

— Хорошо, — сказал Гарпарин угрюмымголосом. — Пандионцы вероятно постараются защитить своих вождей оттюремного заключения. Поэтому против них придется выставить армию. А это дастЭнниасу и Королевскому Совету возможность объявить страну на военном положениии отменить некоторые законы.

— И какие же законы?

— Те, которые связаны с престолонаследием. Эления будетнаходиться в состоянии войны, а Элана не может править сейчас страной. Ейпридется отречься от престола в пользу своего кузена — Принца-Регента Личеаса.

— Бастарда Аррисы, этого сопляка?

— Законность передачи короны может быть достигнутарешением Совета, и я знаю, что говорю о Личеасе, Крегер. Неуважение к королюприравнивается к государственной измене, и закон этот, между прочим имеетобратную силу.

Разговор снова был прерван напряженной тишиной.

— Но позвольте, — сказал Крегер, — я слышал,что Элана в бессознательном состоянии заключена в каком-то там кристалле.

— В этом нет особой проблемы.

— Но как же она подпишет отречение?

Гарпарин рассмеялся.

— В монастыре близ Лэнды живет один монах, весьмаискусный в подделывании почерков. Над подписью королевы он трудился особенноусердно, и теперь весьма преуспел.

— Хитро. А что будет с ней после отречения?

— Как только Личеас будет коронован, мы устроим Эланепышные похороны.

— Но она ведь пока еще жива, не так ли?

— Если будет надо, мы превратим в гробницу ее трон.

— Что ж, осталась лишь одна проблема…

— Не вижу никаких проблем.

— Вы непрозорливы, Гарпарин. Первосвященник должендействовать быстро. Если пандионцы узнают о его плане до того, как он доберетсядо курии в Чиреллосе, они сделают все, чтобы избавиться от обвинения.

— Мы понимаем это. Именно поэтому курьер должен бытьпослан сразу после того, как граф и его люди будут убиты.

— Ведь послание может так и не дойти до вас… Любойчеловек, посланный нами в качестве курьера, может подозревать, что будет убитсразу после того, как передаст послание, и решит, что ему лучше ехать вЛэморканд или Пелозию, а не в Симмур, — сказал Крегер, и, выдержав паузудобавил, — позвольте посмотреть ваше кольцо.

— Мое кольцо? Зачем?

— Оно ведь с печатью?

— Да. С гербом моей семьи.

— Каждый знатный человек имеет кольцо, подобное этому,не так ли?

— Безусловно.

— Отлично. Передайте Энниасу, чтобы он обращал особоевнимание на чашу для сбора пожертвований в Кафедральном соборе Симмура. Однаждысреди пожертвований он увидит это кольцо. Это будет кольцо с гербом семействаграфа Редана. Энниас все поймет, а посланник останется невредим.

— Боюсь Его Светлости это не понравится.

— А это вовсе и не обязательно. Я думаю, мыдоговорились. Так сколько?…

— Что сколько?

— Я имею в виду деньги. Сколько Энниас собираетсязаплатить Мартэлу за эту услугу? Он получает корону для Личеаса и полную властьв Элении. Во сколько же он оценит это?

— Его Светлостью была упомянута сумма в десять тысячзолотых.

Крегер саркастически рассмеялся.

— Я думаю Мартэл будет дискутировать на эту тему.

— Сейчас в первую очередь дорого время, Крегер.

— Значит, Энниас не должен скупиться. Может, вывозвратитесь во дворец и посоветуете первосвященнику быть пощедрее. Иначе можетслучиться, что мне целую зиму придется мотаться между ним и Мартэлом, передаваяразличные предложения и контрпредложения.

— Десять тысяч — это все, что есть в казне королевства,Крегер.

— Ну, это совсем просто. Пусть Энниас увеличит налогиили возьмет что-нибудь из церковной казны.

— А где теперь Мартэл?

— Я не уполномочен сообщать вам это.

Спархок перевел дух и отнял ухо от стены.

— Ну что, было интересно? — лениво спросилаНейвин, по-прежнему лежащая на кровати.

— Очень.

— Ты уверен, что не передумал? — сказала Нейвин,сладострастно вытягиваясь на своем ложе: — Теперь, когда ты уже услышал, чтохотел?

— Извини, сестренка, но у меня сегодня еще куча дел.Кроме того, я уже заплатил Шанде за тебя. А зачем тебе работать, если я этогоне требую?

— Такие уж правила в моем ремесле. И к тому же, ты мненравишься, мой высокий друг со сломанным носом.

— Я польщен, — улыбнулся Спархок, и, достав изкармана золотую монету, протянул девушке.

Она посмотрела на него с удивлением и благодарностью.