Почувствовав легкую неловкость за своеповедение, Пётр завел мотор и все же решил оставить последнее слово за собой.

– Если ты меня наколешь и от меня сбежишь, тоя всю Ялту переверну и тебя из-под земли достану. У меня руки длинные.

– Только давай без угроз, – сказала я.

– А я и не угрожаю. Я предупреждаю.

Доехав до своего дома, Пётр сказал, что у негополно дел и что мы встретимся вечером в кафе, и ушел к себе в дом. Проходя мимолавочки, на которой скучала Кристина, я села рядом с ней и улыбнулась ееребенку.

– А почему ты не на море?

– Жара, – уставшим голосом ответила она. –Жара спадет, тогда мы пойдем гулять.

– А я пойду искупаюсь. Я же все-таки на мореприехала.

– Там воздух прямо раскаленный. Из тенивыйдешь – сразу начинает казаться, что обжечься можно.

Кристина украдкой посмотрела на мой пакет инадела на ребенка панамку.

– На рынке была?

– На рынке, – кивнула я.

– Из продуктов что-нибудь купила? Может, тебеплитка нужна? Ты на летнюю веранду приходи, там все постояльцы себе что-нибудьготовят. Приобщайся. Все ж дешевле, чем в кафе питаться. Там все слишкомдорого. Правда, холодильника нет, но Петькина жена разрешает некоторые продуктыв ее холодильнике держать. У меня же ребенок маленький. Сколько раз ее просилаположить творог или сметану в холодильник, она никогда не отказывала. Душевнаяженщина. Я, конечно, стараюсь ее доброжелательностью сильно не злоупотреблять,но мне деваться некуда.

– Мне ничего не нужно, – остановила яКристину, – я в Петькином кафе пообедала. А это не продукты, это мне Петькавещей и косметики накупил. Вот сейчас сижу и думаю: надо было его еще насолнцезащитные очки раскрутить. Я только сейчас про них вспомнила.

Кристина бесцеремонно заглянула в мой пакет ичуть было не захлебнулась от волнения.

– Это что, правда, Петька тебе накупил?

– Правда. А что тебя так удивляет?

– Он же жмот!

– Согласна, но мужиками надо уметь крутить.

– А ты умеешь?

– Пока только учусь, но, как видишь, успешно.

– Еще утверждаешь, что ты с Петькой не спишь!

– Утверждаю.

– Это он тебе за красивые глаза купил?

– Нет, в долг, и я ему должна это отработать.За красивые глаза нынче никто ничего не дает.

– А чем отработать-то? Телом?

Я внимательно посмотрела на Кристину изаговорила крайне раздраженным голосом:

– Нет. Я должна отработать в его кафе.Кристина, а ты к Петьке неравнодушна, что ли?

– Кто тебе сказал?

– Да я чувствую. Мне Петька твой и даром ненужен. Не переживай. Да я и не понимаю, зачем он тебе? От таких мужиков, междупрочим, лучше держаться подальше. Он свою жену знаешь как лупит. А мужик,который поднимает руку на женщину, – это так, тряпка половая, а не мужик. Одноназвание.

Не став дожидаться ответной Кристининойреплики, я встала со скамейки и пошла к себе переодеваться. Надев купальник, яподумала, что мне не хватает большого зеркала, и посмотрелась в маленькое,которое было у меня в пудренице. Конечно, в это зеркальце ничего не было видно,но я чувствовала, что купальник сидит просто великолепно. Я надела новенькийпляжный сарафан, накрасила губы, хорошенько расчесала волосы и, взяв в рукикепку и полотенце, вышла на улицу.

– Настя, дай хоть на тебя посмотреть, –позвала меня Кристина.

– Что на меня смотреть? Я же не музейныйэкспонат!

– Да не обижайся ты, я тебя к Петьке не ревную.Он мне и в самом деле не нужен. Я же себя уважаю. Мужик с меня за сарай такиеденьги берет, а я с ним еще за это спать должна.

– А что тебя тогда так закусило, что я и зажилье не плачу и шмотки он мне купил? – спросила я Кристину в упор.

– Просто, понимаешь, он мне такие знакивнимания оказывает, что я подумала, может, я и в самом деле ему нравлюсь. Атеперь вижу, что он и к тебе неравнодушен.

– Ты что, не видишь, что Петя кобель?! Емуразницы нет, к кому клеиться. Какая разница, кто? Я, ты или другая? У него всеженщины на одно лицо, только бы кто-то дал потрахаться.

– Настя, ты шикарно выглядишь, – попыталасьзагладить свою вину Кристина.

– Стараюсь, – улыбнувшись, ответила я ипосмотрела на проходящую мимо меня женщину.

– Это Тоня, Петькина жена, – почти шепотомобъяснила мне Кристина и посмотрела вслед женщине. – Расстроенная что-то пошла.Я же тебе говорила, что она серая мышка.

– Да разве при таком муже можно быть другой? –грустно сказала я и пошла на пляж.

На пляже действительно было слишком многонарода, и мечтать о том, чтобы расстелить свое полотенце, лечь на него изагорать, даже не приходилось. Сняв с себя сарафан, я надела свою яркую кепку ипринялась загорать стоя. Первое, что пришло мне в голову, – это сходитьискупаться, но я посмотрела на стоящих рядом со мной отдыхающих и подумала, чтонет никакой гарантии, что, искупавшись, я найду свою одежду в целости исохранности. Постояв несколько минут, я все же рискнула и, положив вещи поближек воде, пошла купаться в море. К счастью, когда я вернулась на берег, мои вещилежали на прежнем месте и никто не обращал на них ни малейшего внимания.Накинув полотенце на плечи, я пошла в сторону душа, чтобы смыть с себя соленуюводу. Не успела я войти в кабинку, как услышала, что меня окликнул знакомыйголос:

– Настя!

Оглянувшись, я увидела приближающегося ко мнеВлада и, посмотрев на него испуганными глазами, стала медленно пятиться.

– Влад?!

– Не ожидала?

– Нет, – честно призналась я и, увидев, чтоосвободился душ, положила свои вещи на песок и встала под ледяные струи.

– Надеюсь, ты сейчас не будешь от меняубегать?

– А что ты мне здесь сделаешь? Народу полно.

– Понятно. Значит, не будешь.

Выйдя из душа, я села на ближайшую скамейку,чтобы обсохнуть. Влад сел рядом со мной и закурил.

Помолчав немного, я не выдержала и заговорилапервой: