— Считай, что я попал, — ответил на ее взгляд воин. — В горло. Если и не рядом с твоей стрелой, то не более трех пальцев в сторону.

— Хорошо, — с улыбкой кивнула Арма.

— Я тоже попал, — медленно проговорил Усанува. — Дротиком в голову. Для лука слишком близко. Вот так.

Лами так шел к центру двора, что Арма в секунду уверилась, что именно так лами и ходят по пещерам — медленно, ставя ноги на одну линию, как богатые красотки на хиланском базаре. Шел, прислушиваясь к звукам породы и будучи готовым в любое мгновение упасть на руки и метнуться в сторону или протиснуть гибкое тонкое тело в любую щель, чтобы спастись от обрушения или от врага. Поэтому и лук у Усанувы был маленький. Такой, чтобы натянуть его в проходе, в который не всякий человек может протиснуть плечи. Но маленький это не значит, что слабый. Но дротик?

Усанува метнул его всем туловищем, развернув правое плечо после броска вперед и вниз, а дротик вошел точно в центр головы и загудел, скривившись древком вниз.

— Там выбоина в колоде, — объяснил Лилай. — Яма в два кулака. Все пытаются попасть в голову.

— И стрелой попал, — проговорил Усанува, снимая с плеча лук. — В голову. Туда же. Я не боюсь испортить дротик.

Тетива фыркнула мгновенно. Лук Усанува держал на уровне живота и тетиву тянул так, что любой мастер стрельбы отвесил бы такому ученику-стреляльщику крепкую оплеуху, но стрела задрожала точно в той точке, куда воткнулся дротик, да так, что он еще наклонился на ладонь вниз.

— Неплохо для тати, — раздался звонкий голос.

Арма оглянулась. В арке прохода, выходившего во двор, стояла Илалиджа. Почти в три раза дальше от мишени, чем любой из стрелков. Но лук, который висел у нее на плече, в мгновение оказался в руках, а вслед затем словно полоса пепла рассекла черной линией расстояние от нее до мишени. С грохотом упало срезанное древко дротика, но еще раньше вздрогнула пронзенная насквозь колода, и одновременно с этим разлетелся осколками, пошел трещинами камень в кладке позади нее. А когда загремевшее на камнях древко откатилось на пару шагов в сторону, колода задымилась и оделась языками пламени.

— Ты могла бы собирать хорошие деньги на водяной хиланской ярмарке, устроившись в один из балаганов, — в повисшей тишине отчеканила Арма. — Спроси Кая, он подскажет, с чего начать и как все устроить.

Илалиджа улыбнулась и ушла. Хорошо улыбнулась, но Арма видела другую ее улыбку, которая мелькнула на лице пустотницы одновременно с отпущенной тетивой. То была улыбка чудовища.

— Однако, девонька, я бы послужил под твоим началом, — с уважением проскрипел Тару.

Никогда Арме не приходилось отвечать за кого-то, кроме себя самой, и вдруг волею зеленоглазого на нее навалились хлопоты, пришлось примерять неведомые обязанности его помощника, присматриваться к спутникам, да еще и идти с самой Истанзой в хранилище, хорошо еще, Тару увязался следом вроде бы «полюбопытствовать», а на деле помочь глянувшейся старику девчонке. Шагая вслед за урайкой клана Хары по темному, едва-едва пронзенному иглами света коридору, Арма с раздражением думала о том, что придумал все это Кай не для того, чтобы получить какую-то помощь, а чтобы занять ее делом и освободиться от назойливого присмотра. А был ли ее присмотр назойливым? Да, поглядывала время от времени на зеленоглазого, но больше следила за его спутниками. Не он ли сам то и дело оборачивался к ней и хмурил брови, словно пытался что-то понять?

— Вот. — Истанза с усилием сдвинула тяжелую кованую дверь, которая никак уж не могла сохраниться тысячи лет — новьем блестела.

— И кузня у нас тоже есть, — ответила на незаданный вопрос урайка. — Но пока вы здесь, кузнец не стучит.

— Почему? — не поняла Арма, заходя вслед за старухой в обширное помещение, заполненное сундуками, ящиками и корзинами.

— Пусть будет покой, — объяснила Истанза. — Когда в доме гости, хозяин оставляет дела.

— Однако, — пробурчал Тару, вставая в квадрат света, падающий из высокого окна, крутя головой и почесывая крепкими пальцами бороду. — Богатства-то тут немерено, наверное?

— Кому богатство, а кому полезная утварь и припас, — поджала губы Истанза. — Но все измерено и учтено. Многое найдено прямо здесь, спасибо Каю. Холод выгнал наших предков отсюда. Очень давно и очень быстро. Многие уйти не успели, тем более унести оружие. Долина оказалась заперта. С обеих сторон заперта. Мы до сих пор находим кости в коридорах, которые расчищаем. Но лед и сохранил все. На равнине он ушел раньше, на десятилетия раньше, хотя и разрушил города кланов до основания, а здесь лежал до тех пор, пока о Мертвой пади вовсе забыли. Что вам нужно? Я обеспечу друзей зеленоглазого всем, что им потребуется. Кроме удачи, конечно.

— Тут такое дело… — Тару степенно поклонился и урайке и Арме. — Я перекинулся парой слов с Каем, да будет он здоровее здорового этой весной и этим летом, и кое-что понял. Лошади у нас будут, но будут, скорее всего, уже в долине, а до долины еще пехать пару деньков. Дорога, выходит, не так чтобы будет слишком легка. Так что ничего лишнего, только самое-самое. Поэтому оружия много не надо. Есть уже оружие. Вот запас стрел пополнить бы не мешало. Сотенки три, средней длины, в самый раз. Да еще сотенку особых, чтоб из тяжелого дерева, можно подлиннее. Это для снежноголовой.

— Для Илалиджи? — поняла Арма.

— Для нее, — кивнул Тару. — Она, конечно, стрелок знатный, но стрелки-то у нее пустотные. То ли дым, то ли пепел. Кай сказал, что там от них толку не будет. Или ты сама не слышала, что там пустотники будут обычными воинами?

— Очень хорошими воинами, — помрачнела Истанза. — Не к добру эта троица, не к добру. Никогда не исходило добро от ловчих Пустоты. Надеюсь, зеленоглазый знает, что делает.

— Кого они ловят? — спросила Арма. — Ловчие ведь, значит, ловят? Они ведь идут с нами?

— Кого ловят — поймали уже, — вздохнула Истанза. — Только присматриваются, как ухватить покрепче, да заставить прогуляться подальше, да нагнуться, как нужда настанет. Только так и не иначе. И вот еще, ты на небо давно смотрела?

— Что на него смотреть? — не поняла Арма. — Ненастье, солнца и не видно совсем. С тех пор как мы вошли в Мертвую падь, затянуло, так и не видно.

— Пагуба может случиться, — понизила голос Истанза. — Давит небо. Чувствую я, припекать стало сквозь облака. Плохо припекать.

— Да как это? — выпучил глаза Тару. — Только что была, пятнадцать лет едва минуло! Опять?

— Увидим, — зло поджала губы Истанза. — Тучи растащит — увидим. Давно бы увидели, но теперь дом моего клана не у самых пределов Салпы. Что еще нужно?

— Еды побольше, — начал перечислять, покачивая головой, Тару. — Лучше сушеностей всяких — мяса, рыбы, ягод. Опять же крупы, сухарей, зерна. Соли. Меда. Сыра. Мехи нужны для воды. Неплохо бы немного вина, но крепкого. Травы, какие лекарственные есть, тоже пойдут. И вот еще, доспех бы не повредил, но не тяжелый. Ни щитов, ни жестяного ничего, лат там каких — не надо. Только сыромятностей разных. Жилеты там, наручи, поножи — это обязательно.