ряда Кикладских островов[392]. Все эти данные о заселении территории Павлопетри в III — первой половине II тысячелетия указывают на длительную традицию обитания. Поэтому весьма важно отсутствие каких-либо следов особо монументальных сооружений XVI—XIII вв. на самой возвышенной части всего урочища (судя по цифрам на рис. 3, островок достигает 36 м в высоту над современным уровнем моря, следовательно, в ахейские времена он возвышался приблизительно на 40 м). Данный факт позволяет предполагать, что в таком небольшом приморском городке не существовало членения на акрополь и нижний город. Иными словами, здешнее административное звено ахейской государственной системы было столь незначительным, что оно не требовало выражения посредством особых градостроительных форм.

Предварительное изучение сохранившихся под водою руин показало, что во второй половине II тысячелетия городок состоял из многих кварталов. Главная улица (№ 1), тянувшаяся с юго-запада на северо-восток, имела в среднем ширину в 3 м. Под прямым углом к ней подходили улицы № 2 и 4. В южном конце улица № 1 делает изгиб, и здесь под углом в 30° к ней подходит улица № 3, частично мощеная[393]. В других частях городища прослеживаются следы еще нескольких улиц. Таким образом, городок состоял из четко обозначенных кварталов.

Дома были сложены из солидных стен шириною до 0,60 м, причем мастера так хорошо подбирали камень, что нет никакой разницы между кладкой внутренних и внешних стен.

Здания стоят довольно свободно, при двух домах (II и VIII) имеются дворы, обнесенные каменной оградой.

Жители ахейского Павлопетри заботились об удобном жилье — хотя дома здесь не имели строго прямоугольного плана, однако они были пространные (в 225, 192, 130, 220, 140, 160 кв. м.) и многокомнатные. В некоторых случаях заметно, как по мере надобности к дому пристраивали новые помещения. Примечательно, что мегаронная планировка здесь почти отсутствует (лишь здание VII имеет помещение, сходное с мегароном). Все 13 домов изучаемого времени сходны по характеру, что указывает на примерно одинаковый уровень благосостояния их владельцев. Здания Павлопетри значительно крупнее, чем дома того же времени в поселении Кораку, где большинство жилищ имело 2—3 комнаты и лишь дом ρ насчитывал 6 помещений[394]. Очевидно, это зависело от разницы в материальном достатке сельчан и горожан.

Даже беглое знакомство с планировкой столь небольшого городка, как ахейский Павлопетри, показывает, что тогдашние градостроители с успехом применяли свои знания для создания наиболее благоприятных условий не только в столицах, но и в скромных центрах, заселенных ремесленниками, моряками и отчасти земледельцами. Вместе с тем характер жилищ в этом окраинном городке резко отличается от более строгих очертаний частных домов столичных городов, таких, например, как Микены[395].

В эпоху Поздней бронзы ряд необитаемых ранее мест был заселен ахеянами. Выше названы такие пункты в Мессении. И на островах происходили аналогичные процессы. Например, новое поселение возникло с XIV в. на сстрове Итака у современного Трис Лангадас[396].

Итак, изучаемый период был наполнен напряженной созидательной деятельностью. В XXIII—XIII вв. значительно продвинулись вперед познания в одних областях производства, а в других — возникли совершенно новые отрасли знаний. Отмеченный процесс нашел яркое отражение в мировоззрении ранних греков. Впервые в истории человеческой мысли они сформулировали идею о том, что человек добивается знаний и овладевает стихийными силами природы лишь своей силою и смелым дерзанием. Образ Прометея, давшего людям познание и мастерство ценою собственных мучений, выражает глубокую веру греков эпохи бронзы в могущество разума и труда.

Глава V

ЗАРОЖДЕНИЕ НАУК: СЧЕТ, ПИСЬМО, ГЕОГРАФИЯ, МЕДИЦИНА

Предыстория ахейской грамотности уходит в эпоху неолита на Балканском полуострове. Еще в раннем неолите в Фессалии вошли в употребление печати из камня[397] или глины преимущественно с геометрическими рисунками[398]. Узоры этих штампов, называемых пинтадерами, являлись условными знаками. В среднем неолите в Фессалии известны нанесенные на посуду отдельные символические знаки, например знак трезубца. А в Сескло была найдена[399] четырехсторонняя глиняная табличка с вырезанными на ней различными знаками (черточки, крестики и др.).

В IV тысячелетии в соседних с Грецией землях население стало шире употреблять знаки, вырезанные или оттиснутые на сырой глине. Например, в поздненеолитическом поселении Ситагры (Македония) были найдены глиняные штампы — цилиндры с нарезным орнаментом[400]. Уже в середине или во второй половине IV тысячелетия племена, населявшие северо-западные области современной Болгарии, имели пиктографическую письменность, знаки которой являлись точными или схематичными рисунками предметов, означавших отдельные понятия. Свидетельством этому является глиняная табличка с четырехстрочной надписью, найденная в 1969 г. в халколитическом слое селища Градешница во Врачанском округе в Болгарии[401]. Табличка из Градешницы хорошо датирована временем между 3500 и 3000 гг. Она открыла важнейший факт в Древнейшей истории культуры — оказалось, что на Балканском полуострове письменность возникла много раньше, чем на Крите, где пиктографическое письмо известно лишь со второй трети III тысячелетия[402]. Весьма важно и то, что, как отметил В. Георгиев, некоторые знаки таблички Градешницы имеют аналогии в более позднем критском пиктографическом письме.

Племенной мир Балканского полуострова в конце IV — начале III тысячелетия пользовался пиктографическими знаками довольно часто, как свидетельствуют знаки, вырезанные на сосудах, относящихся к культуре Винча — Тордош (Югославия — Румыния — Болгария), и на найденной недавно печати из Караново (Болгария)[403] Три таблички из Тэртэрии[404], датируемые второй половиной III тысячелетия, дополняют картину. Примечательно разнообразие знаков на табличках, указывающее на сильную традицию пиктографии в землях Семиградья.

Перечисленные находки показывают, что балканский массив индоевропейских племен создавал свою самостоятельную письменность почти в то же самое время, что и шумеры в Месопотамии, у которых древнейшее письмо известно в середине IV тысячелетия. Что касается египетской пиктографической системы, созданной во второй половине IV тысячелетия, то она одновременна с балканской пиктографией. Тем самым окончательно устраняется давно уже устаревшая гипотеза о появлении письменности в Греции под воздействием Египта. Более правдоподобно, что письмо эпохи Ранней бронзы возникло в Элладе на основе пиктографии, созданной племенами Балканского полуострова еще в эпоху халколита.

Bill тысячелетии употребление разных меток и пиктограмм засвидетельствовано во многих местах. Интересным примером монументального рисуночного письма являются петроглифы, открытые на Наксосе. Там на выходе мраморных скал около XXIV—XXIII вв. были выбиты молотком рисунки, рассказывающие об охоте на дикого козла, о танцах охотников и плавании на судне[405].

О постепенном усложнении письменности говорят памятники глиптики эпохи Ранней бронзы. Первоначально печати имели геометрические узоры, в которых преобладали мотивы меандра,