который хоть и достаточно смелый, чтобы стоять напротив Лассаэра и отстаивать свою точку зрения, все еще обычный человек. Человек, который боится за свою жизнь. Она видела, как студент едва сдерживал дрожь с того самого момента, как оказался в кабинете ректора.

— Боюсь, что я недостаточно осведомлен о том, кем является этот Первый Архонт, — заключил Лассаэр.

— Боюсь, что никто не осведомлен об этом достаточно.

— Да о чем вы, мать его, говорите? Какой нахрен Первый Архонт? Только не говорите мне, — Думгни встал из-за стола, — что вы приперлись аж сюда вот, чтобы языками потрепаться!

Ваэль наконец посмотрела прямо в глаза Архонту.

— Скажи, Владыка Огня, какова обстановка в Снежном Бастионе?

Дворф растерялся. С самого прибытия Ваэль он был уверен, что она вместе с эльфом — подкрепление из-за известий об одном из самых больших войск, движущихся на осаду крепости. Однако сейчас эта уверенность пошатнулась.

— То-то я думаю, что вы совсем обнаглели такое подкрепление присылать. Хреново дела. Эти длинноногие, — он указал на людей, находящихся в зале, — уже все штанишки промочили из-за донесений разведки.

Лассаэр и Ваэль настороженно переглянулись.

— Если крепость падет… Это будет катастрофа.

— Ммм, а если пиво пить, то оно закончится, — проворчал Думгни, — и что с того? Купим новое! А крепость и отстоять можно, между прочим.

— Вы знаете, кто возглавляет демонов? — Лассаэр впервые обратился к дворфу.

— Ты, длинноухий, еще и имена у них спрашивать предлагаешь? — возмущению Железокованного не было предела.

— А ты их хорошо различаешь, Лассаэр? — лисья вкрадчивость Ваэль мгновенно показала эльфу, что он раскрыт.

— Лассаэр Флам? Бог войны? Эльф?! — Думгни смачно сплюнул на пол.

Лассаэру ничего не оставалось, кроме как рассказать об особенностях различных демонических легионов, выдав их за случайные наблюдения за тысячи лет сражений. И хотя раздосадованный дворф только и упрекал вселенную за то, что прославился как лучший боец не кто-то из его рода, Ваэль все же вновь заметила некоторые несостыковки в его рассказе.

По итогу вечера ни Ваэль, ни Лассаэр, ни тем более Думгни так и не смогли прийти к каким-то однозначным выводам. Архонт Времени и Бог войны отчаянно метались между необходимостью защищать крепость и рвением к Мелиссе и Риттеру, чтобы выяснить правду о Первом Архонте. Думгни Железокованный, все еще державший обиду за эльфа в своей крепости и выбитую челюсть, но, первоочередно, конечно, за эльфа, никак не мог взять в толк, вокруг чего весь ажиотаж, и где его подкрепление.

Дом Сомнений. Часть II

Риттер очнулся в аду. Точнее, он очнулся в своем родном мире, который только-только закончили терраформировать, на обугленном матрасе, что был всяко лучше холодного бетонного пола. Последние несколько дней он провел в бункере, чтобы передохнуть и дать ранам затянуться. Мужчина лет тридцати лежал во тьме бетонной коробки, прислушиваясь и пытаясь понять, смог ли кто-нибудь проникнуть в его убежище. Тихий и равномерный гул генератора и системы вентилирования успокаивал. Он хотел бы подняться, но не знал зачем.

— Я уже проиграл. Все мы, — выдохнул Риттер во тьму.

Внутри Риттер одновременно и мечтал, и бесконечно боялся, что кто-то сейчас ему ответит. Но безмолвную тишину и монотонный гул так и не прервал ничей голос. По-прежнему лежа на спине и даже не пошевелившись с момента своего пробуждения, мужчина ждал. Не знал чего, но здесь и сейчас был шанс, что он ошибся, что все прошедшее было самым страшным сном из всех, что он видел, но все же только сном. Он хотел бы подняться, заняться делом, но там, за стальными дверями его временного убежища, был целый мир, изменившийся безвозвратно. Мир без людей, наполненный врагами.

— Какой смысл туда идти? Что я могу сделать?

Риттеру нравилось говорить с пустотой. Иногда потому, что он хотел верить, что кто-то его слышит. Что все умершие наблюдают за ним, и все их надежды и чаяния сейчас сошлись в его борьбе, его жизни. Иногда же просто потому, что озвученные мысли всегда более структурированы и, что самое главное, более реальны. Сейчас мужчина не знал, чего он хочет от произнесенного вслух.

Он повернул голову в надежде разглядеть свой рюкзак, но в помещении была абсолютная тьма, а потому ему оставалось только нащупать искомое рукой. Но сколько он ни шарил ей, рюкзака все не было, и, предпочитая не тревожить еще не до конца зажившие ребра, мужчина так и остался лежать на месте. Он даже не знал зачем пытался найти свои пожитки. Все-таки в данный момент он был в безопасности, и хотя голод понемногу начал его донимать, куда более правильным сейчас было бы брать еду из запасов, сохранившихся в бункере.

Не прерывая своей неподвижности, Риттер предался воспоминаниям о той жизни, что была ДО. По мере того, как время шло, тело болело все больше, будто специально не позволяя думать о хорошем. И то ли от боли, то ли из-за ностальгии на щеках мужчины появились влажные, соленые следы.

— Если кто-то сейчас наблюдает… Не смотрите. Не сегодня. Возвращайтесь завтра.

Мужчина вновь попытался заснуть.

Агнолия, маленькая принцесса, готовилась ко встрече с Владыкой Войны, великим Архонтом по имени Арес Диокитис. Девочку ничуть не впечатляли эти титулы или слова. Но её мать сказала, что от впечатления, которое они произведут на этого человека, зависит судьба всего их королевства. Агнолия не понимала и этого.

— Как может судьба всего королевства зависеть от одного человека, тем более что это не мой папочка?

— Не задавай глупых вопросов, Агнолия. Ты — принцесса, и должна производить сугубо положительное впечатление! — настаивала мать.

И маленькая девочка, в очередной раз мысленно грустно вздохнув, приняла царственный вид.

Мужчина, явившийся на встречу с ее папой, был просто великолепен. Он носил золотые доспехи, но ничуть не заботился об их чистоте. Девочка сразу же представила, какой нагоняй получила бы от матери за такое. Владыка Войны не удосужился побриться, и запах, распространявшийся от него, был исключительно кошмарным, полным перегара и пота. Девочка пришла в восторг.

После приветствия и сухого знакомства, во время которого мужчина явно демонстрировал свою головную боль, последовали долгие и скучные разговоры о непонятных ей вещах, но маленькая принцесса только и делала что исподтишка изучала все в этом странном и неопрятном мужчине, с которым, несмотря на его ужасные манеры и внешний вид, так церемониально и почтительно общались царствующие особы.

Когда с официальными делами было покончено, пришло время прощаться на ночь, потому как визит Архонта не мог ограничиться одним днем. Мать привела Агнолию поближе к