Подумайте: сможете ли вы с помощью этой ситуации развить у вашего ребенка черты характера и преподать жизненные уроки, которые послужат ему в возрасте от восемнадцати до восьмидесяти лет?

Смелость. Если Ханна решит нарушить наш договор и обманет мое доверие, я хотела бы, чтобы она имела смелость принять все последствия этого поступка и…

Личная ответственность. …признала свою ответственность за случившееся, не пытаясь оправдываться, лгать или перекладывать вину на кого-то другого.

Умение постоять за себя. Если бы я всегда прислушивалась к дочери и давала ей возможность высказаться, к пятнадцати годам она бы уже умела отстаивать свое мнение, не теряя чувства собственного достоинства и не робея, и ей не понадобилось бы прибегать ко лжи.

Я хочу, чтобы моя дочь знала: я ее понимаю, она может мне доверять, может рассказать все что угодно. Но, конечно, мне еще нужно заслужить доверие Ханны. Сейчас моя очередь выказывать ей уважение и не лезть в ее дела. Я должна признать, что она имеет право сама строить свою жизнь и не обязана делиться со мной всеми своими мыслями и чувствами. Вики предлагает родителям держаться чуть в стороне и позади детей, давая им определенную свободу действий. То же самое применимо и к нашим отношениям с Ханной, хотя она уже подросток. Никогда не поздно научиться уважать своего ребенка и доверять ему.

Шаг шестой. Разработка осознанного плана

Опишите режим, систему или план, которые собираетесь применить.

Процесс отхода ко сну. Когда Вики посоветовала мне разработать план, по которому Ханна будет укладываться спать, меня словно холодной водой окатило. «Она предлагает мне укладывать спать по плану пятнадцатилетнюю дочь. Да она с ума сошла!» – подумала я, хотя на самом деле обращалась с дочерью как с пятилетней малышкой, которую мамочка каждый вечер укладывает в кроватку.

Мне казалось, будет разумно поступить таким образом:

• Ханна сама решит, во сколько ей ложиться, чтобы на следующий день чувствовать себя выспавшейся. Я представления не имею, сколько часов ночного сна ей сейчас требуется на восстановление. Я никогда особо не обращала внимания, как протекает день дочери, поэтому было бы глупо мне самой устанавливать час ее отхода ко сну. В конце концов, через три года Ханна уедет в колледж и сама будет решать подобные вопросы. Но все-таки хорошо, что она сможет поучиться самостоятельности сейчас, дома. Если Ханна по-прежнему будет отлично справляться со своими обязанностями, в которые входят школьные занятия, занятия спортом и помощь по дому, я ни разу не напомню ей о том, что пора ложиться спать.

• Если Ханна не сумеет правильно определить время, когда надо ложиться, я попрошу ее снова обдумать этот вопрос, чтобы понять, где она ошиблась, и предложу ей помощь. В пятнадцать лет человек в силах справиться с подобной задачей. Но я могу немного помочь в поиске верного решения.

«Телефонный» план. Если бы я раньше знала то, что знаю теперь, заранее разработала бы для Ханны план пользования мобильным телефоном. Но я упустила момент, и у нас обеих уже сложились определенные, не самые лучшие, привычки. Попробую начать все с чистого листа:

• Ханна будет сама платить тридцать долларов в месяц за телефон, поскольку я не желаю становиться одной из тех родительниц, которые оплачивают телефон своей взрослой двадцативосьмилетней дочери. Именно в таком возрасте я представляла Ханну, выполняя упражнение от Вики. Но теперь я буду придерживаться плана, поскольку уверена, что он поможет Ханне и сейчас, и тогда, когда она вырастет. До общения с Вики я считала это наказанием: требовать, чтобы дочь отдавала мне деньги за телефон, а если не будет платить, забрать у нее гаджет.

• Обсудить с Ханной возможность подработок. Начав немного зарабатывать, она сможет самостоятельно оплачивать часть своих трат. Посидев несколько раз с детьми соседей или знакомых, она получит деньги, чтобы оплатить мобильный телефон. А когда Ханна начнет брать у меня машину, ей придется по меньшей мере платить за бензин. Глядя на свою взрослеющую дочь как бы со стороны, я вижу для нее множество способов стать более самостоятельной.

• У меня никогда не было четкого плана относительно обращения Ханны с телефоном. Теперь мы для начала решили, что в десять часов вечера Ханна будет приносить телефон на кухню. Я не стану ее проверять, а она постарается держать данное слово. Если за несколько месяцев Ханна докажет, что ей можно доверять, я отдам телефон в полное ее распоряжение и не буду отслеживать, как она им пользуется.

Шаг седьмой. Доверяйте своей интуиции

Знаете ли вы о своем ребенке то, что поможет вам обеспечить исправную работу избранной вами системы?

Ханна абсолютна уверена в своей способности принимать самостоятельные решения. Она отчаянно сопротивляется, если кто-то пытается ее контролировать, – именно так и разгорелся наш конфликт из-за телефона. Мне надо держать в голове, что, чем больше Ханна задействована в решении или обсуждении какого-либо вопроса, тем легче она идет на контакт и уступки.

Я точно знаю: дочь хочет, чтобы я ей доверяла. Я могу показать, что полностью доверяю ей, в процессе нашего ежедневного общения. После того как был составлен план, заключены все договора и обговорены все права и обязанности, я почувствовала такую легкость. Отпала необходимость проверять каждый шаг Ханны, наказывать ее, читать нотации – делать множество вещей, которые мешают выстраивать добрые отношения со своим ребенком. Мое дело – помочь Ханне заложить основы ее взрослой жизни, дать ей возможность потренироваться в самостоятельности, пока она еще дома и никуда не уехала. Конечно, она будет ошибаться, как в случае с полуночными разговорами, но теперь я готова беседовать с ней о ее любви к этому мальчику, вместо того чтобы запрещать и наказывать. Запреты ничего не дают, только делают нас врагами и ставят по разные стороны баррикад. Сейчас мы учимся выстраивать добрые, гармоничные отношения, которые должны быть между матерью и дочерью.

Капризы и плохое поведение за столом могут превратить в поле битвы общую трапезу, которая на самом деле должна сплачивать семью. Зная, какую важную роль в создании здоровой семейной атмосферы играет общая трапеза, две семьи решились внести изменения в свою жизнь и избавиться от сложившихся отрицательных привычек.

У Клер есть трехлетний сын Тайлер. Он очень плохо ест, а в последнее время начал еще и плохо себя вести за столом. Вот что рассказала Клер:

Он отказывается есть почти все, что я готовлю, и обычно устраивает рев по этому поводу. Он плачет весь ужин напролет, ноет, что ему не нравится еда, отодвигает тарелку, поминутно вскакивает из-за стола. Мы объясняли Тайлеру, что так вести себя за обедом или ужином нельзя, и даже выводили его из-за стола, но он закатывал такую истерику, что я в конце концов не выдерживала и давала ему просто хлопья с молоком. Не знаю, что с ним делать. Я хочу, чтобы Тайлер вел себя за столом как воспитанный мальчик, чтобы он питался здоровой пищей. И что я буду за мама, если у меня ребенок ляжет спать голодным? Вот и выходит, что я поддаюсь сыну ради того, чтобы он поел вместе с нами за столом. Семейные обеды могут быть очень приятными и душевными, но, к сожалению, это не наш случай.