Ольга боязливо кивнула и сразу же поморщилась от боли.

– Что ещё за биологический вид? Я таких кровососов как ты ещё не встречал. – спокойно спросил Волослав.

– Я сама толком не понимаю. Мне только пояснили, что бывают три вида кровопийц. Магические, биологические и вурдалаки, – всхлипывая начала Ольга. Её голос ещё не восстановился. Из-за чего её речь напоминала кряхтение.

– Так, – кивнул Волослав.

– Виды отличаются друг от друга.

– Это я вижу.

– Магические, сейчас их зовут вампиры, на половину умирают, а потом оживают и трансформируются. Вурдалаки мёртвые, тупые и живут не долго. А мы, биологические – мы живые. Живы изначально. Мы не умираем при заражении. Мы по своей сути остаёмся людьми.

Волослав откинулся на стуле. Кирилл впервые видел, чтобы его наставник был чем-то заинтересован. Похоже у него возник вопрос, но он не торопился его задавать. В столовую вошёл Платон. Домовой умостился на стуле рядом с Волославом.

– Продолжай, – велел Волослав.

– У магических в организме присутствует магия, а у нас нет. Мы обычные хищники. Наш иммунитет зависит от питания.

Волослав и Платон снова переглянулись. Они будто знали мысли друг друга.

– То есть, не пьёшь кровь, стареешь? – поинтересовался Платон.

Девушка кивнула и сразу же поморщилась от боли. Ещё она показала на шею.

– Как быстро вы способны восстанавливаться? – спросил Волослав.

– Я не уверена. Я встречала лишь одного. Того, что меня заразил. Последний раз мы разговаривали восемьсот лет назад.

– Как тогда вы спите? Я знаю, что кровососы без питания в спячке высыхают. Магия не даёт им умереть. Как же ты справилась?

– Едва не погубив жениха, я хотела покончить с собой. Но меня остановили. Какой-то упырь меня нашёл, сжалился. Он предложил альтернативу, показал место для спячки.

– Я знаю несколько таких мест. Подземелья в Италии, в Китае и бывшем Жимском княжестве, – заметил Платон.

– Да, меня привели в Жимское княжество. Тогда оно ещё существовало. Там был смотритель. Он древний и знал о таких как я. Он погрузил меня в какую-то вязь.

Волослав и Платон снова переглянулись. Видимо они знали о чём идёт речь.

– Меня пробудили случайно. Смотритель, помнивший обо мне сам впал в сон. В его записях разбирались веками. Новый смотритель не знал, что таких как я нужно вовремя будить. Я переспала много лет. Они так и не поняли, почему я не померла.

– Видимо концентрат был хороший, – заключил Платон, оглянувшись на Волослава. Волослав в ответ подтверждающе кивнул.

– При пробуждении. Меня отпоили кровью. Поставили на ноги и научили новому языку.

– А затем тебя потянуло домой – в родные края?

Девушка снова пустила слезу. И это было лучшим ответом. Лекарство действовало довольно быстро. Шея девушки постепенно уменьшалась. Её свет из багрового стал чёрным с бледно зелёными краями. Голос периодически пробивался во время речи.

– Она говорила правду? – поинтересовался Волослав у Платона.

– Да. Хоть ей и больно сердцебиение ровное. – подтвердил Платон. Домовой отлично слышит сердцебиение всех, кто находится в поместье. Немного подумав, домовой добавил: – Может конечно о чём-то умолчала, но на вопросы ответила.

– Помоги ей, – снисходительно велел Волослав Кириллу. – Лучше ей прилечь и расслабить шею.

Кирилл не придумал ничего лучше, чем положить девушку на пол.

– На, подложи, – послышался голос Платона и из пола всплыла белая ортопедическая подушка.

Подросток послушно выполнил рекомендацию.

– Наша встреча была случайной? – спросил Кирилл у Ольги.

Девушка не успела ответить.

– Случайной, Кир, случайной, – подтвердил Волослав. Говорил он размеренно.

Кирилл взглянул на Ольгу. Она смотрела на него с болезненной укоризной.

– То есть, она нам ничего не сделала? – уточнил подросток.

– Пусть живёт. Пока что, – ответил Волослав.

– Твоё милосердие до добра не доведёт, Слав. Вот помяни моё слово... Однажды мы все об этом пожалеем. Тьфу… Вот натворит упырица беды, – проворчал домовой.

Волослав зевнул и встал из-за стола.

– Постойте! – у Ольги прорезался голос.

Волослав остановился и с интересом уставился на вампирицу.

– Откуда вы знаете, что я княжна? Откуда вы знали, что я вампир?

– Я тебя помню, – безразлично ответил Волослав.

– Откуда? Я вас не знаю.

– Ты укусила моего друга. Помнишь своего жениха – Ивана? Я оторвал тебя от него и прогнал.

– Нет, не может быть. Это были не вы это был... – девушка неосознанно схватилась за живот.

Почему-то у Волослава это вызвало интерес. Он подошёл к ней. Раньше, в её глазах Кирилл видел лишь страдания, теперь в них отразился ужас. Волослав склонился, оттянул прижатую к животу девушки руку и поднял кофточку. Кирилл глазам не поверил. На всей площади живота Ольги был огромный шрам. Следы от гигантской волчьей пасти.

– Мда... – поморщился Волослав. – Никогда бы не подумал, что у вампиров могут оставаться шрамы.

Он опустил кофточку и ушёл. Девушка не выдержала и расплакалась. Кирилл не знал, что ему делать. Каждый её всхлип отдавался по его нервам. Будто подростка били в грудь. Спустя какое-то время опухоль совсем спала. Гематома ещё не ушла, но Ольге стало гораздо лучше. Не без помощи Кирилла она встала.

– Я провожу тебя домой.

– Нет. Не подходи ко мне больше, никогда! Я знать тебя не хочу. Тебя, твоих друзей и вампира этого. Нет, всех вампиров! – резко среагировала Ольга. – Отдай мне куртку и покажи, где выход.

Как бы Кирилл не предлагал помощь Ольга реагировала агрессивно. Агрессия по мере выздоровления шеи была всё острей. Дальше ворот поместья он не смог её проводить. Ольга оттолкнула его так, что подросток несколько метров проехал на пятой точке. «Благо, что снег на улице. Мама за новые джинсы убила бы» – подумал школьник.

ГЛАВА IX: ДОМИРСКОЕ ЧУДО

Как обычно Тихон проснулся с первым лучом света, скромно проникшим в оконный проём. Богатырь обычно вставал сразу, но в этот раз, решил полежать ещё. Ровно до этого утра, всё происходящее было как в тумане. Многовековое заточение, подчинение ведьмой, никто даже не подозревал, как больно было освободиться от контроля Анны. Каких усилий истощённому богатырю стоило нанести тот удар, едва не похоронивший Анну, Волослава и Гердона под одним бугорком. Ох если бы он только знал всю правду тогда, если бы он только мог