– Где ты этому научилась? – удивилась Рук.

Хейвен ненавидела лгать, но она никак не могла рассказать им о своих занятиях со Столасом, поэтому ответила:

– Я много читала о магии, когда жила в Пенрифе.

Вообще-то, не так уж она и соврала.

– Ну, теперь нет сомнений, что феи попытаются украсть тебя, – небрежно сказала Рук, будто похищение людей феями посреди ночи было обычным делом, и Хейвен поняла, что Солисы специально побудили ее воспользоваться магией, чтобы лишний раз привлечь внимание к лагерю. – Ты стала бы прекрасным подарком Королеве Теней, и полагаю, они уже давно не поставляли ей смертных.

Хейвен обшарила взглядом скалистые утесы и холмы, задрожав при мысли о том, что за ней наблюдают.

– Они точно здесь?

– А Фрейя точно любит сталь? – откликнулась Сурай. – Конечно, они здесь, эти подлые ублюдки-сильфы[2].

Она перекинула темные волосы через плечо.

– Я чуть не умерла от укуса одного из этих злобных существ во время нашей последней кампании против Ноктисов.

Рук рассмеялась.

– Мы думали, что ее рука сгниет, и мне приходилось каждый день перевязывать ей рану. Богиня Небесная, она скулила, как смертная! – Она перевела взгляд на Хейвен. – Без обид.

Сурай прищелкнула языком, глядя на Рук.

– Я получила рану, пытаясь осчастливить тебя. К твоему сведению, Хейвен, нас окружала половина армии Ноктисов, а она жаловалась на условия жизни в своей палатке. Так что…

– В той палатке было невыносимо! – перебила ее Рук.

– Поэтому я сорвала для нее несколько великолепных лилий, – продолжила Сурай, – но, как позже выяснилось, они принадлежали ковену лесных фей.

Глаза Хейвен хитро сузились, когда она вспомнила полевые цветы, растущие возле перевала, и прежде чем Солисы смогли отговорить ее от этой затеи, она воссоздала стеклянную вазу в форме сердца из главного зала Пенрифа и наполнила ее полевыми цветами, растущими вдоль холма.

Когда ваза наполнилась водой и яркой композицией фиолетовых, белых и желтых цветов, довольная собой Хейвен поставила ее на середину стола.

– Вот, – заявила она. – Это должно немного разозлить фей.

Рук хлопнула Хейвен по плечу.

– Теперь я понимаю, почему ты так нравишься Сурай. – Затем она вынула из вазы фиалку и покрутила изящный стебель между пальцами. – Что-то Бьорн не торопится возвращаться. Пойду проверю, как он там.

Несмотря на небрежный тон, на лбу Рук проступили морщинки от беспокойства, и Сурай прикусила губу, провожая подругу взглядом.

– Бьорн в порядке? – спросила Хейвен.

– Не сомневаюсь, – ответила Сурай. – Он живучий, как виверн.

Хейвен вскинула брови.

– Легенды гласят, что вивернам было даровано семь жизней за то, что они помогли Богине сбежать от Ноктисов во время битвы. – Сурай пожала плечами, продолжая смотреть в ту сторону, куда ушла Рук. – Видения Бьорна никогда прежде не занимали так много времени, но я уверена, что с ним все в порядке.

Хейвен не стала оспаривать эту ложь. У каждого из них имелись свои секреты.

Просто у некоторых чуть больше.

Глава восемнадцатая

Пока Рук отправилась проведать Бьорна, Хейвен и Сурай отыскали ниже по течению реки тихую заводь, чтобы искупаться. На мшистом берегу росли темно-красные цветы, названия которых Хейвен не знала. Она мысленно сделала себе пометку собрать их позже – даже если это вызвало бы гнев фей.

– Я думала, что цветы не растут в Руинах, – заметила Хейвен после того, как вымылась дочиста и оделась в новые кожаные штаны и серебристую тунику, воссозданные при помощи магии. – Но здесь они повсюду.

Сурай высунула голову из воды, ее черные волосы разметались веером.

– Цветы? Феи собирают их для Королевы Теней. На другой стороне реки, рядом с утесом, цветет огромный луг. Нам стоит полюбоваться им перед отъездом.

– Зачем Королеве Теней нужны цветы?

– Бьорн однажды упомянул, что она делает из них яды, чтобы мучить своих собственных Ноктисов. В том числе за мелкие проступки, например, за недостаточно низкий поклон или за то, что шли в ее тени. – Сурай пожала плечами. – Но Бьорн редко рассказывает о своем пребывании там без крайней необходимости.

Выйдя из воды, она взмахнула рукой над своим телом, чтобы высушить его с помощью магии. Мягкие отблески золотого света заскользили по ее стройным бедрам и плоскому животу, блестящие капли воды исчезали вслед за магией.

В другой ситуации Хейвен отвела бы взгляд, но ее привлекла уверенность Сурай. То, как она непринужденно держалась, несмотря на то, что была полностью обнажена.

Пока та заплетала свои блестящие черные волосы в свободную косу, взгляд Хейвен упал на переливающиеся руны на ее коже. Они направляли магию Сурай и позволяли ей использовать силу без лишней траты энергии и переутомления.

– Ты хоть раз слышала о каком-нибудь смертном, у которого были бы такие же руны, как у тебя? – спросила Хейвен, гадая, появится ли когда-нибудь и у нее возможность сделать то же самое.

Сурай застыла с туникой в руке.

Затем повернулась к Хейвен.

– Смертным нельзя наносить на себя руны. Это богохульство. Богиня Небесная даровала твоим соплеменникам рунные камни и ничего больше. Мне жаль, но таков Закон Богини.

Хейвен опустила взгляд и притворилась, что завязывает тунику, чтобы скрыть свое разочарование.

Но Сурай все равно заметила ее огорчение, и, когда Хейвен закончила одеваться, Солнечная Королева отвела ее в сторону.

– Я знаю, это не то, что ты хотела услышать. Но это, наверное, и к лучшему. В данный момент твоя неопытность и отсутствие рунных меток – единственное, что помогает тебе оставаться незамеченной и пребывать в безопасности. Насколько я знаю, нанести руны на тело смертного невозможно, но если ты когда-нибудь найдешь способ, то никогда не сможешь спрятаться от моих соплеменников.

– Или от моих.

– Видишь, это и правда к лучшему. Ты мой друг, Хейвен Эшвуд, и я хочу, чтобы ты жила спокойно, а не убегала от преследователей во всех королевствах.

«Я тоже этого хочу», – подумала Хейвен, когда перед уходом они собирали грязную одежду.

И все же, как только луч солнца скользнул по светлым волоскам на ее руке, Хейвен представила рунные знаки на своей коже. Она буквально чувствовала их на себе. Горячие, покалывающие и наполняющие силой.

И в глубине души знала, что когда-нибудь у нее будут свои рунные метки, и в Преисподнюю все правила!

На обратном пути Хейвен набрала целый подол красных лепестков с цветов, проросших из грязи вдоль ручья. Перекатывая бархатистый лепесток между пальцами, она все время задавалась одним вопросом.

Если Королева Теней способна отравить свой собственный народ, то как она поступает с кем-то вроде Белла?!

Но в данный момент больше всего