После этих слов он резво двинулся вперёд, выбрав не глядя, одну из трёх извилистых троп, уходящих вглубь острова. Он вперил взор себе под ноги, словно больше боялся оступиться с тропы, чем заблудиться в лесу. Странно повела себя и Локтоиэль – представитель народа илийдингов, славящихся своим лесным чутьём. Она ступала след в след за Раоки и смотрела только за ним, как делают оказавшиеся в страшном месте детишки. Глядя на это, Теольминт с Улиантой пошли точно также, не говоря уже и о самом Вельсиолле. Но вот «охранники следопыта», не обладающие природной ловкостью старших рас, рисковали жизнью.

Отряд двигался предельно быстро для пеших странников и Ото чуть было не сорвался с тропы, когда они шли через заросли бамбука вдоль безымянного ручья. В его мутных, как небо, которое он безуспешно пытался отразить, водах бултыхалось нечто большое и зубастое и оно явно не позволило бы кхатазу прожить лишние мгновения. Но спас его Поющий меч Тидзин, схватив одной рукой за шиворот и бросивший как котёнка обратно на тропу.

– А меня одной рукой не поднять. – С сожалением произнёс толстый Мирано совсем уж тонким голосом, и Вельсиоллу показалось, что он где-то слышал его ещё до знакомства с поваром. Но предаваться раздумьям было некогда. Вельсиолл воспользовался суматохой и оглянулся. Скрывающаяся за поворотом тропа изменялась на глазах. Вместо витиеватой, углублённой дороги позади отряда возникла развилка. Вельсиолл осознал всю пользу «дара Ангмаямы».

– Теольминт, ты видел следопытов, смотрящих только себе под ноги?

– Не только мужчины видят это, господин архонт, – нервно ответила вместо него Улианта, которая была на грани нервного истощения, но внешне держалась бодро – а наша пленница? Посмотрите, она ведёт себя точно так же.

Притворство Локтоиэль могло обмануть кого угодно, но не обострённые чувства архонта. Благодаря знаниям, уму и вниманию к мелочам он сразу определил, что девушка тщательно подготовилась. И не к слежке, а к свиданию. Локтоиэль сбрызнула руки, плечи и живот олеандровым соком. Он испарялся от тепла её кожи и создавал вокруг ауру, действующую на людей и эльтасмириев по-разному. Эльтасмирии получали от испарений заряд бодрости, что сказалось даже на хмурой Улианте. Вельсиолл знал, что в среде шаманов и колдунов олеандр – это растение ищущих, тех, кто случайно пошёл не своим путем, запутался и никак не может вырваться из ловушки. Тем примечательнее выглядел выбор лесной жительницы именно этих цветков в качестве основного аромата. На людей же сила олеандра действовала иначе. Для них он был ядовит. У них колотилось сердце, и появилась лёгкая одышка.

Идущие в поход илийдинги выбирали обтягивающие одежды, выделанные не из кожи животных, как у людей-охотников, а искусно сплетённые особым образом из тонких волокон кипрея, крапивы и иных растений. Непромокаемая обувь из древесного лыка делала их неуловимыми для хищников, что берут след по нюху, а элементы доспехов из «железного дерева дополняли ансамбль. На Локтоиэли же ничего этого не было – на ней красовалось короткое платье, которое мог снести сильный поток воды, порезать острые шипы растений или разорвать крепкие руки. Лёгкие сандалии и тонкий походный плащ тоже противоречили её словам о том, что она была главой разведывательного отряда в таком виде. Локтоиэль, словно читая мысли архонта, поправила платье.

Илийдинги норовила на всяком повороте коснуться Вельсиолла, и поскольку руки её были связаны, то делала она это то плечом, то бедром, а один раз даже притёрлась грудью, якобы поскользнувшись на скользкой ветке. С каждым прикосновением он оказывался в самой гуще ароматов олеандровой смеси. Вскоре он начал изнывать от её близости, но в тоже время недоступности, и внутренне обрадовался, когда она заговорила:

– Господин архонт, а у вас есть жеребец?

Неожиданный вопрос заинтриговал весь отряд. Даже толстый повар Мирано стал дышать тише, чтобы расслышать ответ Вельсиолла, но его опередил Теольминт:

– У господина архонта целая конюшня отборных коней. И в этой конюшне есть как кобылы, так и жеребцы.

– Кобылы и жеребцы. А вместе – кони, да?

– Всё верно, – разговорился Теольминт, – но он, как и подобает эльтасмирию голубых кровей, отдаёт предпочтение воздушным прогулкам. Для этих целей имеется молодой и быстрый дракен.

Мирано и Ото выпучили глаза и разинули рты.

– Спокойно, гоблины, – усмехнулся Теольминт, – не дракОн, а дрАкен.

– Спасибо за такой развёрнутый ответ, – наконец счёл нужным вмешаться в разговор Вельсиолл, – а то я уж было хотел сказать, что мой жеребец прибыл на остров вместе со мной и наверняка огорчается тому, что его не выгуливают.

Кхатазы захохотали, оценив сальную шутку, столь неожиданную для благородного архонта, даже Поющий меч Тидзин улыбнулся. И только эльтасмирии не смеялись – они знали, что конь в стойле на Минта’эдвен-Эарини вовсе не шутка, а реальность.

Локтоиэль же пропустила мимо ушей последнюю фразу и продолжала:

– Это так романтично ездить к девушкам на свидание на собственном коне. Для такого мужа границы селения уже ничего не значат. А наш народ пользуется грифонами. А вы прилетаете на дракене? Спускаетесь с небес на фоне алого заката?

И вновь Теольминт ответил за архонта, залихватски подбоченясь:

– Я тоже могу управлять дракеном. Вот, однажды…

– Прямо за этим кряжем начнётся болото! – Возвестил Раоки, перебив, и тем самым очень огорчив рассказчика. Улианта украдкой хихикнула.

Эльтасмирии переглянулись между собой. Чутье подсказывало каждому из них, что человек ошибается.

– Следопыт, – произнёс архонт, – тебе не кажется странным, что со стороны болота дует ветер, очень похожий на морской бриз?

– Иной путь обманчив, не стоит доверять чувствам. Море находится за нашими спинами в двух днях пути.

Он ускорил шаг, желая доказать всем, а возможно и себе правдивость сказанных слов. Отряд преодолел небольшой подъём по каменистой тропе и вышел на плоскую вершину кряжа.

От увиденного лицо следопыта побледнело. Перед ними простиралась вытянутая в земли острова лагуна, полная чёрной, поглощающей свет воды. На самом берегу глубоко увяз в песке лёгкий иол – двухмачтовый морской корабль. Немного постояв, отряд спустился с вершины на пляж и остановился недалеко от судна.

– Хоть я и лесной житель и могу не знать очевидных истин, но это всё-таки море, а не болото.

Локтоиэль украдкой взглянула на Теольминта, ожидая, что этот любитель шуток поддержит разговор, но эльтасмирий, равно как и прочие молча взирал на открывшуюся лагуну с чёрной водой.

– Здесь было болото, я клянусь вам, господин Вельсиолл, но оно превратилось в залив!

– Почему ты оправдываешься? – Спросил архонт. – Море, или болото. Мне без разницы. Важен лишь быстрый переход. Или ты теперь не знаешь куда идти?

Вместо